Роузи Кукла - Париж между ног Страница 17

— Нам пора! Пора ехать Геннадий. И, эй, профессорша наша, Леди, нет Миледи. Вставайте! Я понимаю, что вы пригрелись в объятиях у кэбмэна, но он не только вам, а всем нам еще нужен. Я права Геннадий?

И уже в машине. По дороге назад она мне.

— И что? Ты ему за свое спасение даже ни поцелуя? Ничего?

— Ничего. — Отчаянно вру ей, отмечая, что хорошо, что она проспала меня и его.

— Да, черт побери! Ты что? Так же нельзя! Тем более он, сама видишь, глаз не спускает с тебя, и ты слышишь, ты должна..

— Ничего и никому я не должна! Понятно! Особенно тому, кто с меня глаз не спускает. Не дам я ему до свадьбы ничего, а потом… Потом посмотрим, кому и что раздавать стану или не стану.

— Ну, дорогая девочка, ты кремень! Ты меня поражаешь с каждым разом! Нет, тебе точно надо с такими понятиями и нервами в разведку! Ты как хочешь, но я обязательно о тебе переговорю с кем надо!

— Идите вы… Миледи со своей разведкой.

А потом уже чтобы слышали все и громко.

— Вы лучше подготовьте объяснения для Антонины. Но в любом случаи давайте не говорить обо мне и этом случае. Вы меня поняли претенденты?

— Претенденты? Какие на что? Ах, это на то, что после свадьбы! Ну, ты и бестия, Милочка! Ой, и бестия!

— И не бестия, а меня с детства все так и прозвали Бест! Просто Бест!

— Ну, хорошо Бест! Значит просто Бест!

Второе рождение Бест

— Игорь, ну что ты от нее хочешь? Девочка она, понимаешь? Девочка! А ты ее со своими волками и прямо в самую стаю. — Это Антонина с ним разбирается после нашей совместной с ним первой вылазки в люди. Или как Игорь сказал, что пора нам к волкам показаться, а то и не признают, обидятся и еще чего доброго покусают.

И покусали бы, конечно же. Правда не волки, а эти, ну их шавки, что с ними, и на каблуках, словно те, что на улице, только с таким амбре! Мамочка моя! Я и не думала что они все такие? Я ведь как к ним вошла в клуб, так они все на меня сразу обернулись и уставились, словно я голой пришла. А я чем-то походила на голую, так как на мне ведь было такое платье! Мамочка родная! Я о таком всю жизнь мечтала да еще в новых туфлях и на каблуках! Отпад! А когда я голову к нему, моему витязю, и прислонилась специально так к его руке. Вот тогда бы я, наверное, услышала их вой! Это те их болонки сразу все и в один голос! Ух!!!

А что? На мне платье бальное макси с вырезом до самого копчика и даже неприлично как-то, а о том, что не привычно я и говорить не буду. Спиной чувствовала, ведь голая она. Совсем голая спина и хоть бы лямочкой какой прикрыться нет, только спинка и все. В корсете грудь, словно в бетоне зажата со всех сторон, но все это меркнет от такого, какой я им всем нанесла урон! Особенно, когда я к нему головой резко так, чтобы моя великолепная коса! Ну как вам? Такого ведь сочетания никогда и нигде, голая спина и коса! И я ей как мотнула!

Вот это была реакция! Все замерли! И мы с Игорьком моим! Да теперь именно так! С моим Игорьком! Прямо к самому главному среди них. Подошли, считай, что в полной тишине и Игорь ему, а получилось, что слышали все!

— Знакомьтесь! Это моя невеста, лучшая девочка во всей столице и потому зовут ее…

А я не удержалась и возьми да ляпни. — Бест.

С того все и пошло, только и слышала потом, как все: Бест, Бест и Бест…

Игорь еще на меня так посмотрел, прямо в глаза, но ничего не сказал. А потом уже когда к нам, то один, то парами подходили и знакомились я им всем.

— Бест. — Бест и Бест.

Он меня потом спросил, когда мы с ним немного отошли от всеобщего внимания, и я его попросила меня проводить. То он мне.

— А почему Бест?

— А ты что, против? Я что не такая? Разве твоя невеста не Бест?

— Нет, ты лучшая и спору тут нет, тем более, сейчас начнут тебя со всех сторон. Но почему ты так сказала?

— Прости милый! Мне тебе надо было с самого начала сказать, что меня так все время звали. И потому вырвалось у меня случайно, прости! Особенно когда ты сказал, что я лучшая. А что, ты так на самом деле думаешь? Я лучшая?

— Ну, а какая же ты? Если ты Бест! Это и значит что лучшая. Так что давай уже привыкай, что и тут тебя теперь только и будут Бест и Бест! Вот постой тихо и прислушайся? Слышишь? Ага, вот тут и там и все только и слышу как все Бест, Бест, Бест…

— Вот ты какая! Дай я тебя поцелую! — Мама! Караул… Ой, ой, ой! Приятно-то как!

Нет, такого поцелуя у меня еще никогда и ни с кем!

Он прямо на глазах меня обнял и в губы! При всех! Ой, мамочки! Голова моя! И коса, коса! Словно до пола!

Потом мне рассказывали, что вот тогда мне и ему все страшной завистью позавидовали! И моя коса у них всех, как потом они говорили, висела перед глазами у этих общипанных куриц, словно змея роковая и как бы им всем.

— Смотрите я какая! А?

И только уже дома.

— Ах, спасибо тебе милый! За все, за все! За то, что со мной и так себя вел, что не бросил и ни секунду меня не оставил. Не дал им всем на меня налететь! Я же все видела и все понимала. Но и я, согласись, пришлась тебе по душе? Я же старалась! Боже как я старалась! И только чтобы и тебе было приятно со мной, и чтобы ты почувствовал во мне ту, о которой они все…

— Бест, Бест! Иди ко мне….

Ну и? Спросите вы. И что?

А то! Понятно вам! Что не все мне вам растолковывать и разжевывать! Так что потом, на другой день, я уже стала до свадьбы ею! Понятно кем? Повторяю для всех вас! Или ладно, не надо! Вам и так все понятно!

Ну а Игорь? О, мой мальчик, мой мужчина! Я и не знала и даже не могла себе даже представить, что он на меня такое окажет влияние? Да что там на какие-то органы женщины, на всю и потом на всю мою оставшуюся жизнь! А какую, узнаете дальше! Читайте!

Книга вторая. В Париже

Свадебное путешествие

О свадьбе не буду, потому что у вас неправильное сложится обо мне мнение. Поэтому сразу же о нашем с ним свадебном путешествии в Париж! А что? Он сказал мне: ты теперь моя, куда ты хочешь? Ну это я так. На самом-то деле и билеты, и виза — все заранее. Но сразу же после свадьбы, сразу. Понятно! Я только платье, а он фрак, и мы прыг и на самолет, и вот уже вместе летим!

Боже, как я люблю Аэрофлот! А в Париже.

Там сняли небольшой двухэтажный домик с выходом в маленький садик. И все так мило, так чистенько и все так красиво. Но среди всех красот он! Мой Игорек!

И неправда, что говорят о банкирах что, мол, они черствы и даже на свадьбе все деньги считают. Нет! И не деньги мой Игорек считал, а родинки: и на спине, и на груди, а потом…

Ну, а потом нам и Париж тот совсем был не нужен, но я потом еще долго вспоминала ту восемнадцатого столетия кровать с таким пологом над нами, как во дворце, который я наблюдала, когда он был во мне. Еще успела подумать, что не одна я такая видала его, а и все те дамы, что также до меня тут лежали и на него изумленно взирали. Лежала и гадала, а сколько же он повидал за то время, пока к нему обращали глаза, что в агонии и наслаждениях тут пребывали? И зачем он был нужен тогда? Это потом я узнала, что их тогда делали для того, чтобы их ночью не доставали, не мужики, не вампиры, а … клопы. Ну, а тогда когда мы с ним, пропуская все маршруты и все посещения всяких соборов, всяких там матерей, мы с ним все искали и искали во мне что-то такое, отчего я потом раз и вот! А ведь как жалко! Хоть бы месячные вовремя пошли! Но нет! Не пошли.