Любить монстра (СИ) - Жиглата Кристина Страница 19

— Не трогай меня! — кричу, пытаясь вырваться, оттолкнуть, но всё тщетно, он сильный, удерживает меня, совсем не напрягаясь.

Расстегивает ширинку, достаёт уже возбудившийся орган и, намотав мои волосы на кулак, опускает голову вниз. Упираюсь, как могу, царапаюсь, сопротивляюсь, а тело всё болит, ноет, не слушается.

— Один раз — и станешь как послушная овечка! Все сначала сопротивляются. И ты тоже будешь работать. У меня заказ на тебя, а я всегда выполняю требования клиентов! — говорит он, сильнее дергая мои волосы.

Мне удаётся освободить руку, схватить насильника за бедро и вонзить ногти. Он вскрикивает и отпускает меня, я отстраняюсь от него, падаю на пол, а он вновь нападает. Кричу, вздрагивая всем телом, и открываю глаза.

— Это я — Ник! Всё уже хорошо, — говорит знакомый голос, и дымка постепенно развевается.

Вижу перед собой лицо Ника, его взволнованный, потемневший взгляд и начинаю плакать. Обнимаю его руками, прижимаюсь всем телом, чтобы прогнать кошмар, найти защиты, унять боль. И он обхватывает меня в ответ. Гладит по волосам, греет в руках, успокаивает. При этом, его сердце в груди как бешенное, бьётся в унисон вместе с моим, трепещущим от страха.

Обычно, когда меня настигает очередной кошмар, я нахожусь одна. Похититель бьет меня в моём сне, сколько хочет, а после насилует и отдаёт другим мужчинам. Лишь однажды Машка осталась со мной на ночь, и после зареклась, что больше не будет этого делать. А Генка… после секса, зачастую оставлял меня одну. А если и оставался до утра, то очень редко. Попадало и ему…

Я просыпалась в холодном поту, и подолгу не могла прийти в себя. Благо, что подобные сны, навещали меня не каждую ночь. Но даже одного или двух раз в неделю, было достаточно, чтобы выбить меня из колеи на несколько дней.

— Всё? Успокоилась? — вдруг спрашивает Ник, слегка отстраняя меня от себя, чтобы заглянуть в глаза. — Кошмар?

И я киваю, бросив на него измученный, заплаканный взгляд, после чего, замечаю на его шее подтёки крови, которые сбегали ручейком из трёх глубоких царапин и ужасаюсь, понимая, что эти раны, дело моих ногтей. Прикрываю рот ладошкой и смотрю испуганно на Ника.

— Прости, — выдавливаю еле слышно, одновременно, меланхолически отыскиваю рядом полотенце, которым обматывалась перед сном и бережно вытираю кровь. Но Ник не даёт завершить мне начатое, перехватывает мою ладонь, и забирает его из моих рук.

— Всё нормально. Заживёт, — бросает, самостоятельно вытирая остатки крови. И совсем не нежно, к тому же грубым ворсом полотенца. Словно ему не больно…

— Я не хотела, — добавляю.

— Знаю. Как ты? — спрашивает.

— Уже нормально. На этот раз, ты меня спас. Вовремя, — признаюсь, опустив взгляд. До сих пор дрожало всё тело, а дыхание было тяжёлым и прерывистым.

— Что произошло? — интересуется Ник, приподнимая моё лицо за подбородок, заставляя вновь посмотреть себе в глаза.

— Кошмар из прошлого. Уже не важно. Это только страхи, — растерянно говорю.

— Расскажи мне, — просит Ник, и я на мгновение замираю.

Никогда никому не говорила об этом. Даже Машке. Было стыдно. Боялась. Не хотела вспоминать. Возрождать события тех дней в памяти. Слишком больно. Но…моё состояние, атмосфера и присутствие этого мужчины, который вселял в меня долю уверенности, защищённости, спокойствия, подталкивает меня к исповеди.

Иногда, хотелось с кем-то поделиться, рассказать, выпустить эту боль, а моя растерянность и состояние эффекта, помогли мне в этом.

— Четыре года назад, меня похитили на остановке, — тихо говорю, отводя взгляд, и руки Ника, которые были на моих плечах, сильнее сжимаются.

— Продолжай, — подгоняет он, когда я делаю слишком длительную паузу.

— Это была местная банда, во главе сутенёра, порабощающего девушек для проституции. Я пробыла несколько дней в подвале, с другими девочками, где нас по очереди били, ломали, морили голодом и не давали пить. Нам обещали еду, воду и покой, после того, как мы прекратим сопротивление, но мне удалось сбежать…

— Как его имя? — сухо спрашивает Ник, и я вижу, как его взгляд потемнел.

— Я не знаю. Это уже не имеет значения… он бил меня, пытался изнасиловать, но это было только для запугивания.

— Он бил тебя? — рыкает. — Где это было? Назови город!

И я поднимаю на него взгляд. Сейчас, он был похож на самого опасного убийцу, взгляд мрачный, черты лица ожесточились, и выдержка на нулю. Но то, что это из-за меня… что его злила сама мысль, обращения со мной подобным образом, возрождала во мне тёплые чувства благодарности, к этому мужчине. Я видела, его это задело, и он бы прямо сейчас бросился искать мой кошмар, если бы я назвала город, но мне не хотелось окунаться в это снова. Хочу просто забыть…

Поэтому отрицательно качаю головой.

— Не могу…прости. Это прожитое. Какое ещё будущее, может ожидать детдомовскую девушку? Я вырвалась и это самое главное…

— Ты из детдома? — обрывает меня Ник, и я замолкаю, мысленно чертыхнувшись, за то, что проболталась. Хотя, какая разница? Разве что теперь, Ник будет относиться ко мне как к отброску общества.

Может, оставит теперь в покое. Отпустит.

Ведь кто он, а кто я!

— Да, — подтверждаю, и он прижимает меня к себе. Неожиданно.

— Из какого именно, я так понимаю, не признаешься? — спрашивает.

— Угу! — бубню ему в грудь.

— Ничего, — совсем не настаивает он. — Сам узнаю. Я всё узнаю, — как-то двухзначно обещает.

— Зачем? — тихо спрашиваю, расслабляясь в его руках. А он гладит меня ладонью по спине, волосам. Успокаивает.

— Потому что ты — моя! А своё, я не позволяю обижать, трогать, — шепчет он.

— Это было так давно. Тем более, я отомстила ему, вонзив в глаз кусок ветки, — признаюсь.

— Я достану тебе этого ублюдка, и ты сможешь вонзить ему ветку прямо в сердце, или любое другое место. Перерезать глотку или перебить ноги, череп…, он будет в полном твоём распоряжении. Месть помогает…, - говорит он, с такой ненавистью, словно это над ним издевались.

Слишком берёт на свой счёт или разделяет мою боль? Понимает? Ведь тогда, после освобождения, я мечтала о подобном, несколько месяцев подряд, пока не перегорела. Успокоилась и решила идти дальше. А ведь он, изрядно подпортил мне жизнь…психику.

Жить и не оглядывать — моя мечта. Может, если бы я знала, что того подонка больнее нет, тогда бы смогла успокоиться! Только вот, не всё так просто. Встретится со своим страхом глаза в глаза, это слишком для меня…

— Я не смогу, — лишь отвечаю. — Подобная участь, ожидаемая для выпускников детского дома. Мне просто повезло…

— Мне известно об этом. Сам был некоторое время в детдоме. И знаю, как там может быть. Но за тебя ответят! Все! — обещает уверенно, и я поднимаю на него взгляд.

Он тоже признался. Открылся мне в ответ.

Это всё так обнадёживает, успокаивает, меняет Ника в моих глазах. А ведь он не взял меня силой, хотя для этого и выиграл! Плюс ко всему этот разговор, его реакция на моё признание…и эти горячие руки, блуждающие по моему телу…

И вдруг я понимаю что возбуждаюсь.

Запах парфюма Ника, с примесью сигарет, его хриплый голос, горячее дыхание возле шеи, нежные руки. А я в одном нижнем белье, в его объятиях, лишённая прежнего страха, заняться с ним сексом.

Может это всё на эмоциях, после кошмара, после этого откровенного разговора, не знаю! Но я хочу этого мужчину, а сожаления…пусть остаются на потом!

Тянусь к Нику лицом, прикасаюсь к губам и чувствую, как его тело мгновенно напрягается. Не ожидал? Хотелось улыбнуться, но…он не дал мне на это времени. Впился жадно в мои губы и повалил на кровать.



Глава 18.

Кошка.

Ник виснет надо мной, упираясь локтями, по обе стороны от головы и одаривает таким обжигающим взглядом. В нём целая буря эмоций, страсть, возбуждение, похоть и это так заводит. На меня ещё никто не смотрел, так как он. Словно я целый мир для него, самая желанная, любимая…