Тиффани Райз - Мицва Страница 2

Брат позвал его вперед, но перед тем как встать, Зак сжал ее ладонь еще раз и только потом отпустил. Вынув свои записи из кармана пиджака, он открыл рот и... не смог ничего сказать. Желудок Грейс ухнул вниз. Зак сделал глубокий вдох, а брат прикоснулся к его плечу рукой. Грейс не знала, что делать. Ей хотелось плакать, схватить Закари, повалиться на пол и рыдать навзрыд. Вместо этого она молча встала и направилась в его сторону. Протянув руку, она вынула из его пальцев листы и начала читать.

- Моя мать, - начала Грейс со слезами в голосе, но, пробежав строчки глазами, чуть не рассмеялась над словами последнего обращения мужа, - раздала бы каждому из присутствующих по оплеухе, если бы увидела нас сейчас. А потом заставила бы поесть.

В эту ночь, лежа рядом с Заком в его детской постели в родительском доме, Грейс напомнила себе, что сегодня прошел только первый день Шивы. И им предстоит прожить еще шесть дней без секса. Она знала, что если прикоснется к нему, то лишь усложнит себе период ожидания, но не смогла сдержаться и прижалась к нему всем телом, положив голову на грудь.

- У тебя все еще бьется сердце, - сказала Грейс, когда Закари обхватил рукой ее за спину.

- Это успокаивает.

- Да. И ему запрещено когда-либо останавливаться.

- Однажды оно уже остановилось, - отозвался Зак, проводя кончиками пальцев по ее лопатке.

Грейс подняла на него глаза.

- Когда?

- В день нашей встречи.

Грейс ничего не сказала. Она привстала и поцеловала его, глубоко и долго. Взяв ее лицо в ладони, Зак не позволил ей сдвинуться с места еще целых пять минут.

Неровно вздохнув, Грейс отстранилась от мужа и легла на свою половину кровати.

Он начал щекотать ее ступни своими ногами. Она хихикнула.

- Не так хорошо, как полноценный секс, но такие игры помогут мне пережить эту пытку, - отозвалась она, в шутку пинаясь.

- Знаешь, ей ведь уже все равно, - сказал Зак, запуская руку под рубашку жены и касаясь спины.

- Но не тебе. Даже, если ты не хочешь этого признать.

Зак вздохнул.

- Я признаю. Не знаю почему, но признаю. Хотя, обычно я не настолько законопослушный еврей.

Грейс рассмеялась.

- Ну, принимая во внимание, что я пресвитерианка уельсского происхождения, не думаю, что имею право судить насколько хороший ты еврей. Но ты души не чаял в своей матери, поэтому как минимум хорошим еврейским мальчиком ты был. Твоя мама умерла всего три дня назад. Поэтому, думаю, и я и она поймем, если у тебя на уме будет что-то другое, а не секс со своей женой.

- Это что-то новенькое.

- Что ты имеешь в виду?

- Думать о чем-то, кроме секса со своей женой, - сказал Зак, придвигаясь ближе к Грейс, но не делая ни одной попытки ее раздеть. - Не уверен, что мне это нравится.

День Второй прошел немного лучше. Непрерывный поток друзей и родственников, большинство из которых она видела впервые, помогал ей отвлечься от горя. Но на День Третий Грейс проснулась с пугающим чувством вины, за то, что всю ночь пролежала рядом с мужем, отчаянно мечтая о том, чтобы забраться на него сверху, принять его внутрь и заставить забыться в себе хотя бы на час или два.

День Четвертый стал для нее последней каплей. Она больше не могла переносить витающую в доме атмосферу горя. Натянув тренировочные штаны, Грейс отправилась на раннюю утреннюю пробежку, по возвращении с которой, дрожащая от холода и мокрая от пота, пошла прямиком на кухню. Там она обнаружила Диту.

- Чаю? - предложила Дита, на что Грейс с благодарностью согласилась. - Как ты? Тебе, должно быть, странно всё это. Зак сказал, что ты впервые присутствуешь на еврейских похоронах.

Грейс отхлебнула из чашки.

- Всё по-другому. Я понимаю ритуал закрывания зеркал, запрет на приготовление пищи, на выходы в свет. Но... мне сложно. И тяжело.

- Да, я тоже скучаю по сексу.

Грейс уставилась на собеседницу круглыми глазами и прикрыла рот рукой, чтобы приглушить неконтролируемый смех.

- Дита, я не говорила, что...

- А это было совсем не обязательно, - отозвалась Дита, добавляя в черный чай молока, - Приятно видеть, что даже спустя семь лет брака вы с Закари не сводите глаз друг с друга. Возможно, ты любишь его также сильно, как я своего Аарона. Возможно.

- Во всяком случае, стараюсь. И да, мне непросто смириться с таким этапом церемонии, как Шива. Но Зак по-настоящему страдает. Уверена, отсутствие секса к лучшему.

Дита закатила глаза.

- Нонсенс. Ему нужна жена. Ему нужно отвлечься. И в твоих силах ему помочь.

- Не в моих еще три дня, - сказала Грейс, хотя считала не только дни, но и часы, оставшиеся до окончания Шивы и разделяющие их с Заком до того, как они окажутся у себя дома в Лондоне. В спальне.

- Расскажу-ка я тебе еврейский секрет, шикса, - ответила Дита, наклонившись к Грейс. - Жизнь важнее смерти. Когда на дороге встречаются две процессии: брачная и похоронная, вторая уступает первой. Во время Шаббата, Шиву не держат. А Шаббат начинается сегодня после захода солнца. И... в течение Шаббата супружеский секс называют Мицвой.

Грейс знала, что Мицва была благим деянием, божественным предписанием.

- Дита, я готова сменить свои религиозные убеждения.

- Даже не смей. Мне нравится, что одна из моих родственниц шикса.

Грейс задумалась над словами Диты, приняв комплимент близко к сердцу. Она ничего не сказала Заку, однако весь этот день наблюдала за мужем, стараясь по его поведению понять, как он воспримет ее инициативу ночью. Но, пока они сидели за столом, принимая очередных визитеров, Закари почти не переставал к ней прикасаться. То и дело дотрагивался до ее колена ладонью или задевал спину. Его страдания по матери все еще были очевидны, но он стал спокойнее. К позднему вечеру дом опустел, так как все Истоны начали собираться в синагогу.

- Что за ужасная жена я буду, если не пойду с тобой? - спросила Грейс.

- Я бы расценил это как основание для развода, - пригрозил Зак, - Нет, тебе совсем не обязательно идти со всеми. Лучше прогуляйся, поешь какой-нибудь не кошерной еды. Ради меня. Пожалуйста.

- Закажу себе сэндвич с беконом в твою честь, - ответила Грейс, целуя мужа. - Увидимся позже.

Однако на уме у Грейс была совсем не еда. Она думала о своем красивом муже и о том, как будет ублажать его сегодня ночью. Обычная "программа", хоть и любимая ими обоими, может не дать нужного ей результата.

Оставшись дома одна, Грейс зашла в старую детскую Зака и огляделась по сторонам. Посмотрев на фото, где ее супруг был одет в футбольную форму, она улыбнулась. В свои тридцать восемь, он выглядел таким же привлекательным, каким был двадцать лет назад на этих снимках. Он стал даже еще привлекательнее, ведь его несколько смазливое в юности лицо приобрело более мужественные, точеные черты взрослого человека, которым он теперь был. Иногда Грейс не верилось, что они прожили вместе уже семь лет. Ведь обстоятельства их женитьбы были ужасными: ночь откровенной страсти между студенткой и учителем, беременность и потеря ребенка в первые же недели их хрупкого брака. В самом начале они натворили ошибок, и сейчас, смотря на все с высоты прошедших лет, она удивлялась тому, насколько правильно все завершилось.