Роузи Кукла - Жизнь с двух сторон Страница 20

Так сложилось, что на их курсе, среди немногочисленных ребят, не нашлось ни одного более — менее активного заводилы из парней, потому верховенство вскоре перешло в руки девушек. А там, где две девушки, как гласит китайская поговорка, там обязательно сплетни. А там, где три, там обязательно скандал! И начались интриги.…Кроме того, Борька как–то незаметно отделился от ребят …

То — ли музыка его так настраивала, просто пронизывала, или тоска, которую он все сильнее стал испытывать по ощущениям ко всему женскому и такому ему доступному телу там, дома, в маленькой пристройке, где его любила Евгения. А о том, что она его именно любила, он не сомневался, хотя напрасно он так о ней думал. Он не знал ведь, что она просто его для себя, для вычурного баловства завела, как болонку красивую, преданную и податливо–нежную. В противовес тем грубостям и мерзостям, с которыми ей приходилось чуть ли не каждый раз сталкиваться, обслуживая очередного клиента.

А то, что он был нежным, как молоденькая и стыдливая девушка, то она сразу же в нем почувствовала и разглядела еще тогда, под его женским нарядом.

Это же она, сгорая от похоти и желания его иметь при себе, так тонко и ненавязчиво повела с ним игру, словно опытная и искушенная в любви женщина.

На все его отказы тогда сблизиться, она придумала такую игру с ним и, памятуя о том, что надо все с ласками, сама его тогда попросила:

— Потрогай там у меня пальчиками, только все сделай нежно, не грубо.

Он отказался, противный мальчишка!

Тогда она стала его настойчиво гладить, целовать, нежно прикасаясь губами к лицу, блузке, которой он прикрывался спереди. Потом, преодолевая его застенчивое сопротивление, взяла руку и стала нежно целовать ему пальцы, удивительно тонкие и длинные…

Потом медленно стала сползать вдоль его тела, не прекращая целовать…

Он все пытался, обхватив ее голову рукам, вытянуть, вернуть ее голову на прежнее место, от того, куда она медленно и настойчиво спускалась. Но она ускользала из рук самым удивительным образом, и он не понимал почему? Неужели, это ее волосы мешали вытащить ее голову? Думал он, но это же неправильно, что она делала с ним. А то, что она все делала правильно, она не только знала, но уже все естественнее чувствовала. Борька, хоть и сопротивлялся, но его естество, вопреки его разуму и воле, реагировало…

И, когда она легла лицом рядом с выступающим под трусами местом, он не удержался и слегка застонал от ее первого же прикосновения туда горячей рукой…

Потом, он закрыл глаза и не стал сопротивляться, отдался настойчивым и умелым, удивительным ласкам ее ненасытного рта, горячего и влажного языка…. И потом только все ощущал, как она…

Потом она села. Удивительно красивая, демонстрируя ему свое молодое и не по годам развитое тело. Он не мог оторвать взгляд от такого красивого и желанного тела, но сам почему–то все не решался даже к ней прикоснуться.…Тогда она переложила его, как маленького мальчика, и помогла ему занять удивительную позицию перед ее разведенными в стороны, обнаженными и согнутыми в коленях ногами. А он все не смел позволить себе направить к ней туда свой горящий взгляд и тогда она.…Протянула ему руки и попросила их целовать снаружи. Он жадно припал и принялся к ним нежно прикладываться своими дрожащими губами. А эти ее зацелованные им руки начали медленно опускаться, и он за ними следом, пригибаясь все ниже и ниже.…Потом ее руки прикрыли, как ему показалось застенчиво, то место, что скрывалось между ее раздвинутыми ногами, и он замер! А она ему нежно:

— Ну, что же ты, моя желанная, замерла, продолжай, я помогу тебе, целуй еще, прошу тебя, родная….

Она все время его так тогда называла, словно он и был женщиной в своем нелепом женском наряде.

И он, приблизив лицо туда, стал неожиданно горячо целовать ее руки, сильно слюнявя ей пальцы. Он целовал, а эти пальцы все расходились и расходились в стороны, открывая перед ним доступ…. Потом он почувствовал почему–то, и это его невероятно поразило, что оттуда, куда он уже мог слегка прикасаться губами на него словно дохнуло приятным, приторным запахом…шоколада! И он, он… Последнее, что он вспомнил, что она раздвинула перед ним свое лоно разведенными в стороны большим и указательным пальцем, и он погрузился ртом в это шоколадное, сладкое, влажное и горячее место!

Почему же все шоколадное? — Пронеслось в голове.

Это потом он узнал, что все женщины, кто работал на фабрике они …. Ну вы поняли, каким способом они сохраняли в себе удивительную мягкость и нежность кожи…

Это еще раз он ощутил потом, когда его грязную и перепачканную шоколадом палочку, всю такую смягченную, с удовольствием вылизывали, словно эскимо на палочке…

Разве же мог он забыть все это?

Потому и грустил в училище, пробовал уединяться, отключаться в своих воспоминаниях. Но это ему не давалось, его постоянно отвлекали, мешали, и только ночью он мог себе это позволить. Иногда он вставал среди ночи, шел и запирался в кабинку туалета…

Об этом почему–то стало известно!

Начались кошмары в общении. Он все более уединялся и стал нелюдим. Кроме того, он все чаще стал приезжать на вокзал, где вытаскивал из камеры хранения свою сумку с женскими вещами. И тащил ее куда–то, где можно было, как ему казалось, уединиться и наслаждаться, перебирая белье женское…

И скоро он стал походить на сумасшедшего. Психика под воздействием музыки, неудовлетворенного желания и усталости, ожидания неминуемого разоблачения не выдержала, и он сорвался!

Противная и приставучая Светка, староста курса, встретила его возле аудитории однажды и начала упрекать в инертности и нежелании принимать участие в каких–то, ей самой придуманных, дурацких мероприятиях… И он, слушая ее, крепился внутренне сдерживаясь. И когда она, излившись и оскорбившись его безответной реакцией, отошла, а он уже повернулся, намериваясь уйти, то…

Две ее подруги, которые весь разговор торчали рядом и слушали, эти две просто развязанные девицы, заводилы всего плохого и гадкого на курсе, оборачиваясь к нему спиной, громко и нарочно, чтобы это слышали все:

— Ну, что с нашего Гения можно взять! Ведь он же гомик!

— Не сметь! — Вдруг взорвался он. — Это вы почему–то всегда вместе ходите и спите, потому что такие талантливые? А Чайковский, …и …. они гении!!! Не вы! Вы, вы…!

И почему–то у него это вырвалось:

— Вы, девочки, б…..ди, самые настоящие!

Те остолбенели и от неожиданности замерли, раскрыв рты и следом замерли все вокруг! Секунду витала жуткая и напряженная тишина, а потом…