Звёздный взгляд (СИ) - "Нат Касс" Страница 22

– Я думал, это случится позже… – произносит он задумчиво, медленно водя пальцем по ареоле сквозь плотную ткань нарядного платья. – Но…

Но если появилась такая возможность – почему бы ей не воспользоваться? Ее придурки-родители сами привели незнакомого мужчину к ней в спальню, оставили наедине по первой же просьбе… как будто они не знали, чем это может закончиться.

Донья дрожит от его требовательных прикосновений – от страха, а не от возбуждения – и не смеет пошевелиться. Жених гораздо крупнее ее, возьмет силой, если захочет, и никто его не остановит… она же никого в своей жизни и легкой корзиной не смогла бы ударить. Нет никакого смысла и говорить о сопротивлении. К тому же… ей нужно смириться с этим мужчиной, попытаться принять его и понравиться ему. Ведь он – единственное, что может уберечь ее родителей, поступивших с ней, да, необдуманно, подло и эгоистично, но это все было ради ее же блага! А теперь она должна стать разменной монетой в этой деловой сделке, вещью, товаром, не более. Такова судьба женщины при знатном муже.

Аделаида отдается ему. Ложится с ним в постель, позволяет снять с себя всю одежду, послушно разводит ноги, зажмуривает глаза и напряженно задерживает дыхание. Ей страшно и немножко больно.

В день своей свадьбы дворянка долго смотрит в зеркало. Пышное белое платье, фата, легкий макияж и – грустные потерянные глаза, в которых никогда не было ни своенравного штормового моря, ни могущественного звездного света.

Разве не об этом она мечтала? О свадьбе, о семье, о муже? На что она может жаловаться? Суженый ей даже почти нравится… несмотря на то, что воспользовался ее телом, как какой-то собственностью, в первый же час знакомства. Прижимал ее к кровати, не позволяя и пошевелиться, заходил глубоко, двигался сильно и быстро, разрывая ее изнутри, и она только старалась стонать не слишком громко, чтобы не потревожить родителей. Ей просто нужно к этому привыкнуть: после свадьбы он сможет брать ее, когда захочет, потому что это его, законного мужа, право. Возможно, и она со временем научится получать от этого удовольствие…

Сегодня – ее счастливый день, что обещали матушка, воспитательница и даже сердобольная повариха с самого ее рождения! Она наконец обретет долгожданное женское счастье. Так в чем же проблема?..

Из глубины отражения, словно из иного никогда не существовавшего мира, на нее смотрит совсем другая девушка. Не покорная, тихая и удобная, какой она была всю свою сознательную жизнь, нет. Смелая, дерзкая и невероятная, сияющая светом тысячи звезд. Ослепляющая любого, кто встретится на ее пути. Способная… на все?.. Донья будто бы однажды видела ее во сне, далеком и давно забытом. И в самом потаенном уголке своей души она всегда тосковала по ней. По судьбе, которую могла бы получить – нет, создать себе сама! – та Аделаида.

Но настырный лучик света ударяет в глубину иного зеркального мира, и иллюзия исчезает, оставляя после себя всего лишь бледную тень и неосознанную тягучую тоску по несбывшемуся.

...Туман проплыл сквозь ладони и обвил ее талию, увлекая за собой в кошмар…

Диего де Очоа обвивает ее талию сильной рукой и притягивает к себе, целуя свою невесту под восторженные аплодисменты гостей. Теперь она – его жена, отданная ему родителями и капелланом. Теперь она – его.

А вместе с ней и власть, к которой он так стремится. Пожалуй, власть первостепенна: девчонка ему не сильно-то и нужна. Да, она красива, мила и покладиста, она – самая настоящая трофейная жена, которую не стыдно показывать другим мужчинам. Но влюбляться в нее?.. Какая глупость. Трофей должен красиво стоять на полочке и радовать глаз. И приносить удовольствие.

То же самое Диего делает вечером. Под звуки праздничных фейерверков, озаряющих темное небо разноцветными яркими всполохами, он притягивает Донью к себе и требовательно целует. Он берет ее снова. И показывает, как нужно делать приятно ему.

У мужа очень много дел, Аделаида и сама это прекрасно понимает и не смеет мешать ему. Все-таки он стал губернатором, получив эту должность от ее отца. Правителем незнакомой далекой колонии. Не так-то просто сразу влиться в сложную политику и экономику, будучи дворянином из Старого Света. Здесь – совсем другая жизнь и другие проблемы. И ему нужно время, чтобы со всем разобраться… всего лишь нужно время.

Девушка улыбается ему и старается поддерживать во всем, но он, кажется, не обращает на нее внимания… Да, он все еще дарит подарки и осыпает ее роскошью, но не дает самого драгоценного – любви. И как будто не подпускает к себе слишком близко: не рассказывает о своей прошлой жизни в Испании и морях, не болтает с ней о пустяках, лежа ночью в кровати под одним одеялом не в силах оторваться от беседы на какой-то нелепый сон; без любого интереса слушает и ее. То ли боится впускать в свой мир другого человека, то ли… не хочет?

Иногда Донья грустит из-за его замкнутости. Но не навязывается.

Время идет, но лучше не становится. Муж никогда не называет ее ласковым коротким именем «Адель», что она так любит слышать от дорогих сердцу людей, не обращается к ней нежно «милая», не хвалит ее и почти не смотрит в ее сторону, всё чаще оставляя в холодном пустом одиночестве. И она все терпит – а что ей еще остается? Она ведь привязалась к нему за долгие годы совместной жизни. Любит его...

Однажды вечером Диего тренируется с мечом, и девушка украдкой любуется им, светло улыбаясь. Ее муж столь умел – победит любого врага! Ее герой, ее адмирал. Его движения плавные и грациозные, он словно танцует, двигаясь по сумрачному залу с острой саблей в руках. Он похож на хищника, затаившегося перед смертоносной атакой.

Дворянке и в голову не приходит попросить любимого научить ее фехтованию. Не женское это дело – воевать. К тому же, она никогда не сможет так.

– Уходи, Аделаида, – строго говорит муж. – Я люблю тренироваться один. Ты мне мешаешь.

И она убегает, едва сдерживая слезы. В комнате долго сидит на кровати, обнимая подушку, и искренне пытается его оправдать. Чего она хотела? И почему плачет? Она мешает важному делу – и Дон всего лишь ей об этом сказал! Адмирал так много времени проводит в море, в битвах с пиратами, ему просто необходимо оставаться в форме. Это важнее… важнее, чем...

Аделаида снова остается в полном одиночестве. На ночь Диего не приходит.

Уже не в первый раз.

...Туман коснулся ее груди, в том самом месте, где быстро и испуганно колотилось сердце…

– Вильям! – упрекает девушка друга детства. – Он хороший! Все делает только ради блага колонии и семьи! Если он так решил – значит, так нужно… мы просто чего-то не знаем. Не разбираемся.

– Да разуйте же вы глаза, Донья Аделаида! – тяжело вздыхает тот. – Губернатор перевернул всю колонию! Люди работают на пределе сил, процветает рабство, тюрьмы заполнены! Ваш муж – самый настоящий тиран!

Вильям не хочет обидеть девушку. Просто открыть ей глаза на происходящее. И помочь укрыться перед началом своего бунта. Хоть она и жена Диего де Очоа, она все еще очень ему дорога… и уж точно не виновата в злодеяниях своего мужа.

Аделаида в отчаянии вертит головой, и слышать не желая эти слова.

– Вам лучше спрятаться, – повторяет парень. – Скоро может начаться… страшное. И вам не стоит быть рядом с ним.

Часы на стенке размеренно тикают, словно подтверждая слова заговорщика. В соседней кухне Гертруда колдует над ужином, а Джереми что-то увлеченно шьет в своей мастерской. Донья сбежала сюда почти тайком, чтобы увидеться со старым другом и хотя бы попытаться отговорить его от этой безумной затеи, которая никогда не закончится ничем хорошим. Не стоит даже мечтать.

– Ты предлагаешь мне предать собственного мужа! Я не выдам тебя, но я никогда этого не сделаю. Я люблю его!

– Зато он не любит вас! – выпаливает Вильям.

И прикусывает язык. Он не хочет говорить ей об этом, не хочет делать ей больно. Пусть бы она оставалась в блаженном неведении...

– Что?.. – переспрашивает девушка. – Но…