Михаил Ельцин - Стратагемы. Искусство побеждать любовью и сексом. Страница 22

также смотри на оковы и освобождение.

Это лишь ИЛЛЮЗИЯ твоего ума.

Каждая вещь

воспринимается через познание.

И твоё „Я“ сияет в пространстве благодаря знанию.

Воспринимай знающего и познаваемого,

КАК ОДНО СУЩЕСТВО.

Возлюбленная,

пусть в этот

будут включены одновременно

и ум, и сознание, и дыхание, и биение, и форма.

Всё это — ПУСТОТА».

Голос Шивы, изъятый из файлов АКАША, замолк.

Астом был потрясён возможностями Архива Космоса, и долго молчал, не в силах вымолвить ни слова.

Что значили его слова по сравнению со словами Всемогущего.

Ларуна вывела его из этого оцепенения.

Она наклонилась к нему и сказала:

«В этом файле, Ас, содержатся все стратагемы Космической Любви. Иных нет. Когда ларуны одеваются в человеческую форму, то они используют их все».

Астом был вне себя от охвативших его чувств.

Его психика взлетела настолько, что готова была перейти сексуальный барьер.

Он испытывал нечто, похожее на трепет души.

Но поскольку Яб и Юм были слиты, то подобный перекос сразу же почувствовала Даки.

«Милый, да ты совсем оторвался от Земли! — пропела она. — А ну-ка, быстро почувствуй себя внутри меня, иначе мы можем не вернуться. Тебе ещё рано возбуждать незрелую психику до космического оргазма. Кому в Космосе нужны зелёные сперматозоиды, как ты?» — сказала Даки начиная свой танец на его лингаме в новых телодвижениях и новых позах.

Все быстро встало на свои места.

А Даки, отвлекая его внимание от плотного секса, чтобы он не закончил акт грубой посадкой, продолжала:

«В этих стратагемах Любви есть методы для людей прошлого и будущего, но эти методы недоступны для современного человека. Правда, некоторые единицы могут найти свой метод, который согласуется только с его психикой и доступен ему. Если же современник не нашел ни одного метода, который мог бы ИЗМЕНИТЬ его, то лучше забыть об этих стратагемах и постараться быть любимыми и без них».

«Мне кажется, — возразил Ас, — что в этих стратагемах есть указания для практики каждого, иначе они были бы бессмысленны. Надо лишь побороть свой страх, когда найденный метод начнёт изменять тебя, и всё вокруг тебя.

Трудно себе представить, что произошло после этого с Шакти!».

«Дэви просто сдалась! — ответила Даки, ритмично толкая его в живот ягодицами. — Она сдалась Шиве, безоговорочно отдала ему себя, как я, и тем самым сдалась Бытию. Она приняла его полностью, — а это и есть Просветление».

Некоторое время Даки продолжала свой танец, потом откинулась назад, и прошептала:

«Топливо кончается. Давай возвращаться на землю. Заглуши „двигатель“. Будем мягко планировать».

Один за другим выключались все блоки.

Мягко оттолкнувшись от размягченного тела, Даки встала, и, пританцовывая, убежала под душ.

«Ты принят! Завтра будет всё снова!» — донеслось уже из-за дверей.

Но об этом новом завтра невозможно говорить сейчас.

Надо готовить холст для новой картины.

Картина четвертая. ЛАБИРИНТЫ ЛАЛИТЫ

Лев лизнул спящего в щёку и замотал хвостом.

Спящий перевернулся на другой бок, и натянул на себя одеяло.

Лев зарычал и полностью стащил одеяло со спящего.

«Вставай, лежебока! — рычал он, — тебя ждёт представитель Космоса!»

Разбуженный таким окриком Астом приподнялся на постели.

«Марш под воду! — процедила сквозь оскаленные зубы львиноподобная собака. — Но не в душ. А на берег. Быстро! Бегом марш!» — лаял пёс.

Девушки в доме не было.

Солнце только что встало, и его косые лучи освещали верхушки деревьев.

Быстро совершив туалет, Астом побежал под гору на пляж «Чародейки».

Пересекая кое-где полосы тумана, бегущий вспоминал вчерашний день.

Вчерашний день был опорой для следующего, как нижняя ступенька — база для её надстройки. Так строится жизнь.

До Финского залива было около километра. Воздух был необыкновенно чистым.

Эта чистота промывала лёгкие, зрение, слух и другие органы чувств.

Слух улавливал птиц, комаров, стрекоз, шелест каждой травинки.

В этом шелесте звуков можно было различить все голоса Вселенной.

И она отозвалась в его внутреннем слухе еле различимыми словами:

«Прошлого не существует.

Оно выросло в деревья.

Оно превратилось в землю.

Оно прошло, и его нет в настоящем.

Будущего не существует.

Оно ещё не сложилось.

Настоящего не существует.

Оно всё время проходит и изменяется каждый момент.

Существует только иллюзия существования…

Все пребывает в бесконечном моменте — в вечном и повседневном.

В этом миге и будущее, и настоящее, и прошлое свёрнуто одновременно.

Ты живешь в своем прошлом, уже прожив своё будущее.

Это пред-данность Космоса…»

Бегущий просыпался.

Его ум пробуждался, сбрасывая сон прошлой жизни, прошлого Имени.

Он знал, что и новое имя его — не настоящее, это просто для обращения.

Настоящее его Имя — в Космосе, и тот, кто знает его, — владеет его душой.

Бегущий вспомнил миф об Осирисе, которого укусил скорпион. Правитель Египта умирал, и яд мог выйти обратно в руки целителя только при знании настоящего Имени больного. У Осириса было много частных имен, но Исида молила бога РА сообщить ей подлинное — целое имя, чтобы исцелить мужа. Когда РА произнес его, Эннеада — девятка богов космогонической системы — вскричала от ужаса.

«Сколько имен у меня ненастоящих, — размышлял на бегу Астом, — столько и жизней на земле у меня было не настоящих — не стоящих ничего. Как сон. Неужели я, наконец, пробуждаюсь!?»

Проснувшийся пересёк Приморское шоссе и побежал по аллее к заливу.

Эта аллея была посажена ещё финнами и состояла из трёх частей.

Первая часть была еловая, вторая — сосновая, и третья — березовая.

Людей в это раннее время суток не было.

Астом быстро пробежал эти пятьсот метров и с разбегу ринулся в воду.

Залив в этих местах очень мелкий и каменистый, но Астом знал дорожку, которые выкопали на дне отдыхающие «Чародейки».

Распугав маленьких рыбок, которые стремглав ринулись в разные стороны, Астом окунулся, и пошёл вглубь.