Сталимир Виейра - Откровения Дженифер Страница 25

– Дженифер, я никогда не видела, чтобы кто-то так сильно хотел…

– Лучше двигай ногой.

И Стефания начала двигать, прижимая ногу к клитору сестры. Дженифер смотрела на нее, открыв глаза и рот. Она была счастлива оттого, что Стефания ее удовлетворяла, подчинялась ее командам. Волна наслаждения захлестнула ее. Трение ноги становилось все сильнее. Сжав зубы, Дженифер тяжело дышала. Стефания приняла невинный, чуточку укоризненный вид перед таким неистовым возбуждением.

– Сильнее!

Сестра немедленно повиновалась. Дженифер нравилось отдавать ей приказы, зная, что наслаждается только она сама, что Стефания – лишь средство для получения удовольствия. На лице Дженифер от этих мыслей нарисовалась развратная улыбка. Да, надо было сохранять слегка злобный вид, потому что Стефания, похоже, подчинялась только из страха.

Оргазм – чувствовала Дженифер – будет мощным, бурным. Лицо Стефании приняло совсем детское и глупое выражение. Дженифер ощущала внутри себя нарастание чего-то такого, что раньше ей не приходилось испытывать. Она хотела взрыва, освобождения.

Ноги как будто перестали существовать. Дженифер дергалась, словно пойманная в сеть, и это возбуждало ее все больше и больше; но разрядиться она никак не могла.

– Давай, Стефания, жми!

Резкий вопль вырвался наконец из горла Дженифер, едва не повредив его. Услышав собственный голос, Дженифер настолько прониклась исходившей от нее властью, что подняла руку и изо всей силы нанесла Стефании пощечину. Голова сестры ударилась о кафель стены, раздался крик, по губам и подбородку потекла кровь. Дженифер уронила свою голову на грудь Стефании, затем переместила ее дальше, до самых ног. Внутри у нее все вибрировало, воздух вырывался изо рта сильными толчками. Капелька крови упала Дженифер на лицо, скользнула между губ и, соленая, достигла языка.

ГЛАВА 25

Маркос отвозит Дженифер домой

– Представь себе: я, голая, в машине, внутри гаража, с испачканной рукой, бледная, его член на моей груди… и все это в четыре утра.

– И к тому же ты осталась девственницей.

– Да, это было хуже всего.

Маркос уже начал похрапывать, когда Дженифер хлопнула его по спине.

– Маркос…

– Мммм…

– Маркос, уже четыре часа, мне пора.

Маркос сонно потянулся. Протер глаза и улыбнулся при виде опавшего члена.

– Ты посмотри, посмотри на него…

Вытерев ладонь трусиками, Дженифер быстро одевалась. В голове бушевал вихрь мыслей. С одной стороны, недовольство: ведь она не сделала того, о чем так долго мечтала. С другой стороны, облегчение: вправду ли ей хотелось, чтобы в первый раз у нее было именно с Маркосом? И кроме того – воспоминания о прошедшей ночи, богатой приключениями, неожиданными поворотами, но не оставившей после себя ни проблем, ни сожалений. Можно сказать, что Дженифер была довольна собой.

– А ты не хочешь поспать прямо здесь?

– С ума сошел! Мама уже, наверное, тревожится.

– Дженифер, просто невероятно… Ты по-прежнему девственница.

– Ну и что? Это очень плохо?

– Нет, но для меня это упущенная возможность.

Снаружи было облачно. Дженифер никогда не оказывалась на улице в такой поздний час, никогда не видела город таким пустынным. Смотря на пробегающие за окном фонари, с головой, как бы окутанной утренним туманом, Дженифер размышляла о том, какие отношения установились у нее с Маркосом. Они теперь будут все время друг с другом? Но что это значит: встречаться каждый день или по выходным? Он будет навещать ее дома? Откровенно говоря, Дженифер этого совсем не хотела. Маркос остановил машину перед ее домом. В гостиной горел свет.

– Господи, неужели мама не спит?

– Хочешь, я выйду вместе с тобой?

Дженифер открыла дверцу, но не захлопнула и направилась ко входу в дом.

– Не надо, подожди здесь немного.

Через занавеску были видны два силуэта: мужчины, сидевшего за компьютером, и матери, с сигаретой во рту. Дженифер испытала прилив раскаяния и бурной радости.

– Дже, все в порядке?

– Да, все в порядке, спасибо, Маркос, пока.

Дженифер вынуждена была почти перейти на крик, прощаясь с Маркосом. Она не без труда нашла в рюкзаке ключ и постаралась как можно скорее открыть дверь. Запах табака унес ее в далекое детство. Дженифер бесшумно пробралась в гостиную и застыла, глядя на того, кто согнулся над клавиатурой: подтяжки над голубой сорочкой, кудрявые седеющие волосы.

– Папа…

Мужчина остался неподвижным. Возможно, он не был уверен, что кто-то мог позвать его в такой ранний час. Но все же обернулся и, увидев Дженифер, широко раскрыл руки.

– Дженифер.

Она пошла к отцу. Тот обнял ее, поцеловал в лоб.

– Дочка, да ты совсем выросла. Где ты была?

В его голосе слышалась такая нежность, что Дженифер побоялась совершить хоть одно движение. Этот миг был невероятно хрупким, и любая малость могла его разрушить.

– Папа, я так скучала…

Слова выговаривались с трудом. Дженифер опасалась расплакаться. Она хотела сказать больше, но не получалось. Дженифер протянула руку, попыталась дотронуться до отцовского лица, но не смогла. Ее захлестнула волна страха, волосы встали дыбом: она никогда больше не сможет до него дотронуться, расстояние между ними стало непреодолимым.

– Дженифер.

На лестнице мать, одетая в длинную ночную рубашку, казалась привидением. Услышав ее голос, Дженифер обернулась к отцу, но не нашла никого. Ужас охватил ее. Она не осмеливалась двинуться с места. Мать дотронулась до ее плеча, и Дженифер едва не потеряла сознание.

– Дженифер, дочка…

Широко раскрыв глаза, сжав зубы до боли, она поглядела на мать и увидела: огромные черные круги окружили материнские глаза, наполненные слезами.

– Дженифер… папа умер.

ГЛАВА 26

Беременная Паулинья в гостях у Дженифер

Дженифер вся погрузилась в домашнее задание, когда в дверь позвонили. Уже шел десятый час, Дженифер была дома одна. Отлучки матери – Дженифер подозревала, что она проводит время в соседнем доме, – делались все более частыми. Дженифер спустилась по лестнице, подошла к переговорному устройству. Паулинья. С сильно бьющимся сердцем Дженифер пошла открывать. Послышался шум мотора такси, отъезжавшего от дома.

– Дженифер, милая…

– Паулинья.

Они долго обнимались, сначала с закрытыми глазами, а потом с открытыми. Это было чудесное ощущение: крепко сжимать Паулинью в объятиях. Точно найти что-то дорогое для тебя, давно потерянное или украденное. Живот Паулиньи уже заметно округлился. Щека, прижатая к плечу Дженифер, волосы подруги между ее пальцев – все укрепляло чувство, знакомое ей давно: она любила эту девушку, любила всей душой.