Кристина Лорен - Прекрасная стерва (ЛП) Страница 28

Лучше бы ей пробыть здесь несколько дней, прежде чем я нажму педаль газа.

Я закрыл глаза, откинул голову назад и поднял к небу. Я позволил себе насладиться этим моментом. Погода была захватывающей. В последний раз, когда я был с Хлоей на солнце, это было в прошлые выходные на барбекю у Генри, и было лишь незначительно теплее. После дня проведенного на солнце и ветре, мы вернулись домой, и занялись самым медленным, самым безмятежным сексом, который я мог припомнить.

Я открыл глаза и тотчас же резко вскинул руку к лицу, из-за яркого солнца. “Ох. Мать твою”.

Появилась Доминик, на расстоянии в несколько ярдов, и указала на ворота. “Allez[11]”, сказала она, советуя мне пройтись. “Se promener. Vous êtes ivre[12]”.

Я рассмеялся. Черт, да, я был пьян. Она мне вылила всю бутылку вина. “Je suis ivre parce que vous me versa une bouteille entière de vin[13]”. Думаю, что сказал именно это.

Она вздернула подбородок, улыбаясь. “Allez chercher des fleurs dans la rue. Demandez Mathilde[14]”.

Это было хорошей идеей. Передо мной встала задача. Найти цветы. Спросить Матильду. Я нагнулся, чтобы зашнуровать свою обувь и, покидая территорию виллы, направился к городу. Доминик была коварна, напоив меня, а затем отослав за поручением, только для того, чтобы я не хандрил дома целый день. Она и Хлоя поладили бы без проблем.

Чуть больше чем в полумили дальше по дороге, была небольшая витрина магазина с цветами, вываливающимися из каждой представленной там емкости: ваз, корзин, коробок и урн. На двери была маленькая вывеска, исписанная фигурным шрифтом, на которой было просто сказано: МАТИЛЬДА.

Бинго.

Когда я вошел, прозвенел колокольчик, и молодая блондинка вышла из дальнего помещения в небольшую главную комнату магазина.

Приветствуя меня на французском языке, она бросила на меня быстрый оценивающий взгляд, а затем спросила: “Вы - американец?”

“Да, но я говорю по-французски”.

“Ничего страшного, я говорю и на английском языке”, сказала она, ее сильный акцент, вился вокруг каждого слова. “И это - мой магазин, так что, мы будем практиковаться у меня”.

Она кокетливо подняла свои брови, как будто бросила мне вызов. Она была красива, без сомнения, но ее затянувшийся зрительный контакт и сексуальная улыбка заставили меня испытать чувство неловкости.

И затем меня осенило: Доминик знала, что мне было скучно и одиноко, но она, вероятно, понятия не имела, что я ждал приезда Хлои. Она напоила меня вином, а затем послала вниз по улице к горячей, молодой, незамужней женщине.

Боже милостивый.

Матильда придвинулась немного ближе, поправляя цветы в высокой, тонкой вазе. “Доминик сказала, что вы остановились у мистера Стеллы”.

“Вы знаете Макса?”

Ее смех был хриплым и тихим. “Да, я знаю Макса”.

“О”, произнес я, широко раскрыв глаза. Конечно. “Вы имеете в виду, что знаетеМакса”.

“Это не делает меня уникальной”, сказала она, заливаясь смехом. Отводя взгляд от своих цветов, она спросила: “Вы здесь из-за цветов? Или думаете, Доминик послала вас для чего-то еще?”

“Моя подруга приезжает завтра, она застряла в Нью-Йорке, там у них была забастовка, а теперь она прилетает”, выпалил я одним ровным, нескладным потоком слов.

“Выходит, вы здесь из-за цветов”. Матильда замолчала, осматривая магазин. “Какая же она счастливая женщина. Вы очень красивы”. Ее взгляд плавно переместился на меня. “Возможно, вы протрезвеете к тому времени?”

Я нахмурился. Выпрямляясь, я пробормотал, “Я не настолькопьян”.

“Нет?” Ее брови приподнялись, и довольная улыбка распространилась по ее лицу. Она перемещалась по магазину и во время своих передвижений собирала ассортимент цветов. “В любом случае, вы очаровательны Друг Макса, просто вино делает вас менее замкнутым. Держу пари, вы обычно застегиваете свои рубашки на все пуговицы и хмуро смотрите на людей, которые идут слишком медленно впереди вас”.

Мой хмурый взгляд стал интенсивнее. Это действительно немного походило на меня. “Я серьезно отношусь к своей работе, но не выгляжу так... все время”.

Она улыбнулась, обвязывая цветы какой-то бечевкой. Матильда вручила мне букет и подмигнула. “Вы здесь не на работе. Оставьте свою рубашку расстегнутой. И не трезвейте для своей возлюбленной. В том доме имеется девять кроватей”.

Входная дверь была открыта. Доминик ушла и не закрыла её за собой? Меня охватила паника. А если что-то произошло, пока я был в городе? Что, если дом разграбили? Вопреки совету Матильды, я мгновенно протрезвел.

Но дом не был разграблен. Правда, когда я уходил, дом наполняло чуть меньшее количество ветра, проникающего через открытую дверь. И все же… Я не пошел этим путем; я зашел со стороны двора, утопающего в палисадниках.

В коридоре я услышал шум воды и обратился к Доминик: “Merci pour l’idée, Dominique, mais ma copine arrive demain[15]”. Она должна как можно скорее понять, что я имел в виду. Кто знает, может она начала приглашать сюда женщин? Это то, что она делала для Макса? Боже Милостивый, этот человек совершенно не изменился.

Когда я приблизился к ближайшей от зала спальне, я понял, что то, что я услышал, было душем. А сразу за дверью стояли чемоданы.

Чемоданы Хлои.

Я мог бы стрелой пронестись в ту сторону и хотя бы раз хорошенько вспугнуть, выбивая все любимое дерьмо из нее. Она, все же была весьма глупа, оставив входную дверь открытой, впуская значительный поток ветра, а затем забравшись в душ. Я стиснул челюсти и кулаки, поскольку представил себе, что могло произойти, если бы в дом решил войти кто-нибудь другой вместо меня.

Черт.Я не видел ее несколько дней и уже хотел задушить, а затем зацеловать, ко всем чертям. Я почувствовал, как улыбка растянула мой рот. Это были мы. Это было такая знакомая баталия любви и разочарования, желания и раздражения. Она нажала бы на каждую кнопку, которая у меня была, а затем обнаружила бы новые о существовании которых я даже не подозревал, и нажала бы на них.

Ее тихое пение доносилось из ванной, проникая в спальню, в которой я провел свою первую ночь. Когда я подошел ближе, заглянув за дверь, где стояла она, меня приветствовал вид ее длинных влажных волос, гладких и блестящих, спускающихся по ее голой спине. А затем она наклонилась так, что ее прекрасная задница зависла в воздухе, в то время как она брила ноги и продолжала петь.

Часть меня хотела забраться внутрь, взять бритву из ее руки и закончить работу за нее, целуя каждый дюйм гладкой кожи. Другая часть меня хотела залезть внутрь и выполнить обещание взять ее сзади, медленно и основательно. Но все же большая часть меня наслаждалась игрой в соглядатая. Она по-прежнему не знала, что я был здесь, наблюдая за ней такой – считающей, что она была одна, тихо напевающей и, может быть, даже думающей обо мне? – это походило на холодный стакан воды в жаркий день. Мне бы никогда не надоело наблюдать за ней, в какой бы то ни было обстановке. Голая, влажная, в душе – это было не так уж и далеко от основного сценария в списке.