Алисса Наттинг - Тампа (ЛП) Страница 28

«Наверное, и то и то», — пролепетал он.

Я отпустила его руку и выпрямилась, упираясь в потолок и держась за крючок для одежды, чтобы сохранить равновесие. «Знаешь, что будет классно?» — продолжила я, приноравливаясь, чтобы приставить вагину к его лицу. — «Если ты снимешь мои трусики зубами». Секунду он смотрел на свои влажные пальцы, оценивая их реальность, потом опустил лицо к низу моего живота и ухватил краешек стрингов, слегка проскоблив резцами по коже. Его голова медленно склонилась, нос коснулся моего лобка, и из меня вырвался вопль облегчения. Мое состояние приблизилось к экстазу, когда его макушка уткнулась мне в бедро. Его голова почти полностью скрылась у меня между ног. Когда мои трусики спали до коленей, он откинулся на сиденье, и мне оставалось только легко опуститься вниз. Я наклонилась вперед, сделала легкое движение бедрами и это случилось: он вошел в меня на всю длину, которую мог предложить. Это наконец случилось, действительно случилось. В этот момент я поняла, что это был больше первый раз для меня, чем для Джека. Откинувшись назад, я прижала его тело к сиденью, так что он почти лежал на нем, взяла его руки и положила на мою грудь. Медленными движениями я начала опускаться и подниматься. Я думала, что сейчас все накопленное внутри вырвется наружу и я расплачусь. Вот этот момент, к которому я шла всю свою сознательную жизнь, момент когда я ощущаю внутри себя несильный, любопытный напор мальчика-подростка, входящий в самый центр моего естества.

Мы кончили почти мгновенно. Я посмотрела вниз; его лицо изображало смесь экстаза и опустошенности — мозг надолго отстал от тела и теперь старался понять, что произошло, происходит и вот-вот произойдет. В его глазах появился испуг от того, как он потерял контроль над собой, потом с его губ сорвался гортанный хрип. Его лицо неопытно дернулось, и эта гримаса сказала мне все, — я яростно, всем весом опустилась на его член, и в этот момент его сотрясли спазмы. Прошло несколько минут, прежде чем я снова посмотрела в его глаза, — в них был испуг. Наверное, когда я кончила, я издала вопль, обычно свойственный смертельно раненым.

Но скоро дыхание восстановилось. Я слезла с Джека; кожа сиденья прилипала к моему мокрому телу. Влагалище было заполнено горячим свидетельством удовольствия, тягучие капли его жидкости вытекали из меня. Они словно очистили меня, выведя наружу всю внутреннюю боль. Мои фантазии сразу устремились вперед, обыгрывая события, которые предстоят, когда я подброшу Джека до дома. Мне предстоит дело, которое может стать частью ритуала: заехав на парковку, вытереть с сидений следы наших жидкостей.

Окна машины запотели; я дотянулась до переднего сиденья, чтобы взять свою блузку. Первым делом я вытерла ею лоб Джека, — его светлые маленькие завитки волос на лбу слиплись от пота. Потом я протерла свое лицо, грудь, и занялась окнами с водительской стороны. Закончив, я передала блузку Джеку и он вытер стекла у себя.

«Это был лучший секс в моей жизни, Джек». Он стыдливо спрятал глаза, но на лице отчетливо засветилась гордая улыбка.

«В моей тоже», — ответил он, и поняв забавность сказанного, захихикал. Теперь, когда все кончилось, вожделение рассеялось и больше не подавляло его природную скромность. Джек, казалось, снова стеснялся своего тела: он поджал колени к животу.

Я протянула руку на переднее сиденье и повернула ключ зажигания; холодный воздух кондиционера обдал нас взрывной волной. Я посмотрела на часы. По моим ощущениям прошли часы, на самом деле — только двадцать минут.

«Ты проголодался? Хочешь, заедем куда-нибудь по пути?» Джек кивнул. Он нагнулся и поднял с пола свои трусы, а я перебралась на переднее сиденье, чтобы взять нашу одежду, надеясь, что он посмотрит на то, как глянцевый блеск переливается по моим бедрам. Я знала, что ему понадобится некоторое время на то, чтобы избавиться от излишней робости и решиться взять меня сзади. Я оглянулась назад проверить, возбужден ли он, так, чтобы можно было устроить еще одну сессию в новой позе. Но его пенис опал, а Джек глядел в окно. Все же, рассудила я, сложно было бы ожидать от него этого, может быть он не подозревает, что секс может повториться сразу же.

«Джек», — позвала я его мягко. Когда он обернулся, его взгляд упал точь-в-точь туда, куда следует. — «Я хочу, чтобы ты чувствовал себя свободно в обращении с моим телом», — проговорила я, отворачиваясь, так, чтобы он мог смотреть на мой зад без смущения. — «Почем бы тебе не посмотреть на меня по-другому?» Прошла долгая минута, и не дождавшись его прикосновения, я направила его. «Раздвинь мои ягодицы», — поворачиваясь к нему, прошептала я. Он не шевелился, обдумывая, как ребенок, прикасаться ли к выключенной плите, которая однажды обожгла его. Медленно его тонкие пальцы двинулись вперед по моим ногам, скользя по засохшим пятнам спермы. Достигнув цели в самом пухлом месте, они ухватились за плоть и потянули ее в разные стороны. Мое отверстие тут же сжалось от потока холодного воздуха. Я потянула его за колено к себе. «Давай ближе». Теперь, когда я снова могла получить его, казалось, что это впервые: каждый грамм моего первоначального желания вернулся с прежней силой. Я передвинула руку вверх и дотянулась до его промежности. Осторожно я потянула его к себе. Он послушно придвинулся к краю сиденья. Балансируя на коленях, мне, наконец, удалось оседлать его, сев к нему спиной.

После пары неловких толчков, когда я засомневалась, ответит ли он, его эрекция стала увеличиваться. Он даже ухватил меня за бедра, чтобы с большим удобством совершать фрикции вверх и вниз. Я повернула голову и начала целовать его немного грубее, чем хотела, но я не могла сдерживаться. Он был прямо здесь, готовый. «Сделай это так жестко, как только можешь», — выдохнула я. И он сделал, скорость заставила его чувствовать себя больше по мере приближения оргазма. Когда он кончил, его зубы непроизвольно лязгнули, почти прикусив мой язык; я передвинула его руку от моего бедра к клитору и стала нетерпеливо тереть его с помощью его пальцев. Мысль о его маленьком кулачке, вторгающемся внутрь моего тела, вызвала у меня конвульсивную дрожь, отчего я сползла вниз и так и осталась, с растопыренными ногами, — одна закинута на пассажирское сиденье, другая на полу, а пятая точка бесцеремонно торчит в пустоте. Минуту в салоне стояла полная тишина, нарушаемая только нашим тяжелым дыханием. Желание преследовало нас долго и настойчиво.

«Тебе помочь подняться?» — наконец спросил он.

По моей позе сторонний наблюдатель мог предположить, что я была сброшена с сиденья столкновением со встречной машиной. Я сделала глубокий вдох, собрала конечности и откинула намокшие волосы с лица. Не произнося ни слова, я сгребла его рубашку, шорты и собственные штаны. В полном молчании мы оделись и перебрались на передние сиденья. Правда, когда я переступала через центральную консоль, в промежности растеклась такая приятная боль, что я чуть было не выругалась. Неожиданно мне захотелось поскорее отвезти Джека домой. Меня обуревало желание пофантазировать наедине на тему своих воспоминаний об этом вечере до возвращения Форда с работы.