Зара Деверо - Свобода желаний Страница 33

– Сквайр? О, он никогда не отказывает нам в праве разбить свой лагерь в Топ-Спинней. Мы делаем это в течение уже многих лет. – Когда он говорил, он дерзко улыбался, глядя на нее, как будто читал ее мысли. – Итак, вы дочь Сквайра?

– Да, я – леди Хизер. – Она как загипнотизированная смотрела на его широкие плечи, угадывавшиеся под белой рубашкой без воротника. Она была расстегнута до пояса, и вид его волосатой груди заставлял ее представлять себе, как она бы зарылась пальцами в эти кучерявые волосы, нащупала соски и ласкала бы их.

– А что вы делаете здесь и без одежды? – спросил он, разглядывая ее грудь, живот, влажный и пушистый лобок. – Похоже, что вы кончали на спине этого коня. Я мог бы с радостью заменить его. Я бы хотел трахнуть вас, целовать вас, вылизывать ваши соки, тереть ваши половые губы головкой своего члена.

– Я просто каталась верхом, – запинаясь ответила она, вспоминая, как могучий спазм удовольствия охватил всю ее и вновь начал созревать в ней от его прямых и возбуждающих слов.

– Хотел бы, что вы так прокатились на мне, – проговорил он таким тоном, что у нее мурашки побежали по всей коже. – У меня стоял бы, как шомпол, если бы я почувствовал, как ваши роскошные сиськи ударяются по моей спине, а возбужденные половые губки трутся о мою задницу.

Хизер не смогла удержаться и подвинулась к нему. Он лежал подле нее с широко раздвинутыми ногами, одна была согнута в колене, другая прямо вытянута. На нем были темно-серые молескиновые брюки, но даже они не могли скрыть большого бугра, который выдавал эрекцию. Нагнувшись, она расстегнула ширинку. Он даже не сделал попытки остановить ее. Из расстегнутых штанов, сразу оказавшись в ее руках, появился его большой пенис. Она двигала вверх-вниз кожицу крайней плоти. Головка то появлялась, то исчезала, пока она не ощутила на своих руках липкую смазку.

– Не так быстро, миледи, – предупредил он, постанывая. – Я кончу, не начав.

Он за шею притянул ее голову к себе и припал своими губами к ее губам. Его язык, толстый, мокрый и гладкий, проник за ее зубы, лаская рот, а рука гладила по очереди обе груди.

Она была готова, хотела, чтобы он вошел в нее прямо сейчас, но он помедлил, улыбнулся, заглянув в ее обезумевшие от желания глаза, и сказал:

– Я знаю место, миледи. Пойдемте.

– А это на свежем воздухе?

Она хотела, чтобы ее взяли под голубым небом, хотела чувствовать себя свободной, как воздух, свободной, как бродяга вроде Джейка.

– Да. – Он, встав на ноги, потянул ее за собой. – Я бы мог отвести вас в свой шалаш, но это слишком близко от лагеря. Табор будет возражать против вас, а мне всегда хотелось поиметь белую девушку.

– Они будут возражать против меня? – Хизер была удивлена, хотя было трудно о чем-то думать, чувствуя его руку у себя на груди.

Он хохотнул:

– Ничего личного, леди Хизер. Мой отец – князь Маленького Египта, а я – принц. Цыгане не должны сочетаться браком с белыми: это плохо для крови. Меня уже обручили с чисто цыганской девушкой. Она мечтает стать моей женой и принести мне много здоровых и крепких детей.

«Этот кусок фильма мне не нравится, – подумала Хизер, обнимая его шею и играя его кудрявыми волосами. – Я хочу, чтобы все было по-настоящему, вот в чем беда. Я хочу, чтобы он увез меня в своей кибитке. Я хочу, чтобы он забыл свой табор и эту девушку. В этот эпизод вмешались уже мои чувства, не только моя плоть, но и мое сердце. До сих пор я и не предполагала, что я такая аферистка».

Она заставила себя вспомнить, что это была всего лишь иллюзия, послеполуденное развлечение. Джейк никакой не цыган, а, вероятно, обычный актер, нанятый Ксантией, который через неделю вернется в свою квартиру в Лондоне и будет ждать звонка от агента с новым предложением. «Следующий раз, когда я его увижу, он будет рекламировать по телевизору лосьон после бритья или автомобили», – думала она, но мечта уже захватила ее, и она не хотела с ней расставаться, хотя бы на время.

Она собрала свою одежду, и они, обнявшись, вышли из луговины. Конь, которого Джейк держал под уздцы, терпеливо плелся сзади.

– Это недалеко, – прошептал он ей на ухо.

Ощущение его теплого дыхания еще более возбудило ее, теплые струйки засочились из вагины по внутренним сторонам бедер. Он повел ее по тропинке, лежавшей под нависавшими ветвями деревьев. Они пришли на скрытую от посторонних глаз полянку. Маленькая и интимная, она вся лежала в тени, однако в разных местах ее иссекали золотые солнечные лучи. Закрытая со всех сторон спутанными зарослями ивы и кустов дикой розы, она представляла собой как бы естественный шатер.

– Ты уже приводил сюда женщин? – спросила она в неожиданном приступе ревности, который добавил ей еще возбуждения.

Он ответил не сразу. Она вспомнила его член, и это воспоминание усилило боль от возбуждения, которая начиналась в ее клиторе и волнами расходилась по всему телу.

– Не белую женщину, – наконец произнес он, разглядывая ее обнаженное тело. – Я говорил, ты у меня первая. Здесь мой кари был в жене другого цыгана. Он плохо с ней обращается, бьет ее, когда пьян. Нам надо было быть осторожными, иначе его нож был бы у меня в ребрах, а ее лицо разбито.

– Я думала, цыгане – свободные люди, – сказала Хизер, купаясь в его взглядах. Он сел рядом с ней. Она не могла пересилить искушения опять выпустить на свободу его пенис, вновь заключенный в свою темницу – штаны.

Он засмеялся:

– О нет, миледи. Не более свободны, чем вы или ваши соплеменники. У нас тоже есть свои запреты и традиции.

Хизер прильнула к нему. Она хотела действия, а не разговоров. Она была голой, а он нет. А она тем временем желала видеть все его тело, сравнить размеры и форму его фаллоса с теми, которые недавно узнала.

– Я хочу, чтобы ты разделся, – промурлыкала она своим наиболее соблазнительным голосом.

Он улыбнулся и встал.

– Рубашку я сниму, а штаны нет. Вы никогда не заставите цыгана сделать это. А вам можно. Я хочу, если вам не очень стыдно, посмотреть на вашу мингу.

– Ты используешь такие необычные слова, – засмеялась она, поправляя свои длинные волосы, – кари, минга.

– Это цыганские слова, но означают они те же вещи: пенис, вагина.

Он посмотрел на нее, на ее полные губы, на полуопущенные веки, которые заставляли думать, что она спит. Его пальцы прикоснулись к пуговицам, но она встала, сама расстегнула его рубашку и стащила ее с широких мускулистых плеч. Его тело дрожало, когда ее пальцы, погладив густую растительность у него на груди, несколько раз обошли вокруг амулета, который висел на его шее, нащупали маленькие темно-коричневые соски и слегка ущипнули их. Хизер прижалась к его телу. Сквозь брюки она могла ощущать жар и твердость его возбужденного члена. Она слегка нагнулась, и ее губы припали к его правому соску.