Виктория Янссен - Любовники Камиллы Страница 33

Мысли Камиллы вернулись к Анри, и стоило ей только представить его образ, как внутри снова вспыхнуло желание, да такое сильное, что тело ее затрепетало. В любую минуту она может вступить в связь с юным конюхом, стоит ей только приказать. Но как он относится к ней на самом деле? Испытывает ли сексуальное желание? Видит ли в ней женщину? Или же он овладел ею только потому, что понимал: тем самым он спасает ее жизнь? И возникает еще один вопрос: каким образом она сможет все это узнать? Если попросит его, он конечно же подчинится, но что, если он только будет делать вид, что испытывает к ней какие-то чувства? Не станет ли она в таком случае похожа на своего муженька?

В принципе, это не важно, пыталась убедить себя Камилла, лишь бы Анри был с ней. Пусть партнер исполняет ее желания только из чувства жалости, это все же лучше, чем терпеть унижения от похотливого и изощренного в выдумывании новых пыток герцога. Камилла нахмурилась. Так-то оно так, но ей самой не верилось, что жалость со стороны Анри будет ей безразлична. Было в нем что-то такое, что притягивало к нему Камиллу. В момент совокупления Анри был доминирующим партнером, но даже тогда в его движениях чувствовалась нежность, а именно этого ей так не хватало в интимных делах, однако хотелось еще большего. Но она не была уверена, что их отношения могут стать равными. Даже если отбросить огромную пропасть в статусе, она была старше его на целых двадцать лет и, если честно, понятия не имела, как поступать в такой ситуации. Партнера равного себе Камилла не имела никогда, за исключением, пожалуй, Максима, да и то их связь была слишком мимолетна. А сейчас подобное вообще невозможно — она не может снова стать уязвимой и незащищенной. И — никогда не станет.

У Анри была масса преимуществ — он был юн, обладал красивой внешностью и неправдоподобно длинными ресницами. Даже в грязной, плохо сидящей на фигуре одежде двигался с неповторимой грацией. Если бы представился подходящий случай, он вполне мог попасться на глаза какой-нибудь знатной придворной даме и понравиться ей. Леди Корнелине, например. Или молодой вдовушке графине Рамье. Камилла брюзгливо фыркнула и сжала в кулаке специальную тряпочку для полировки серебряных бляшек, которой начищала седло и уздечку Гирлянды, но уже мгновение спустя привычная выдержка взяла верх, и она возобновила свое монотонное занятие.

Прошло около часа, как вдруг Камилла услышала дробный цокот копыт и поняла, что лошадь накатывает галопом. С уздечкой в одной руке и тряпочкой в другой Камилла подбежала к дверям сарая. Весь свой страх она оставила в стенах дворца, и теперь ей не терпелось увидеть, что же происходит. Камилла приставила к глазам руку козырьком, спасаясь от лучей предзакатного солнца. Вроде бы все в порядке, Анри скакал верхом на неоседланном Горячем, направляя скакуна прямо к конюшням для молодняка и умело посылая его через заросли невысоких кустарников. А мальчик совсем не глуп, умилилась Камилла. Наверное, хочет, чтобы мощный жеребец дал наконец выход своей энергии, которая долго подавлялась в конюшнях герцога. Неожиданно для себя Камилла вдруг осознала, что широко улыбается. Мальчик не только прочно сидел на коне, он делал это красиво.

Достигнув выгула для лошадей, Анри увидел герцогиню и ударил пятками в бок коню, посылая его вперед и широко улыбаясь своей госпоже. Камилла покачала головой. Этот чудесный юноша сам не понимает, насколько привлекательна его улыбка. В нем нет ни на йоту тщеславия, самолюбования и суетности. После стольких лет тесного общения с лицемерными царедворцами Камилла поняла, что именно этим он и отличается от них всех — открытостью и искренностью.

Анри тем временем подскакал к ней и резко осадил жеребца.

— Ваша светлость! — задыхаясь, с трудом выговорил он, лихо перебросив одну ногу через лоснящуюся от пота спину коня. — Он просто потрясающий! Великолепный жеребец, просто превосходный! Хотите прокатиться на нем? Уверяю вас, у него хорошие манеры, он все понимает и очень хорошо вышколен, у него отличные манеры. — Анри почувствовал, что краснеет. — В конце концов, это же ваш конь, и вы можете скакать на нем тогда, когда захотите.

Повесив на гвоздь уздечку и тряпку для полировки, Камилла надела мужскую шляпу, приготовленную для нее Сильвией, надвинула ее на лоб. В этой шляпе, свободной короткой куртке, ее никто не мог бы узнать даже с достаточно близкого расстояния. По крайней мере, Камилла очень надеялась на невнимательность стражников и обычных прохожих, ведь стоило охране услышать ржание незнакомого им коня, они бы бросились выяснять, в чем дело.

Быстро убрав волосы под шляпу и натянув кожаные перчатки, Камилла вышла во двор. Кобылы и выхолощенные жеребцы находились сейчас на пастбище далеко от фермы, их она навестит позже. А сейчас…

Сердце ее забилось в радостном предвкушении.

— Помоги мне забраться, — сказала Камилла. — Подай руку.

Не спуская с нее глаз, Анри робко протянул руку и вытянул вперед ногу, чтобы герцогиня могла опереться на нее, как на ступеньку. Отметив, как порозовели у него при этом щеки, Камилла подобрала одной рукой юбку, ухватилась за запястье конюха и, поставив ногу в ботинке на его ногу, легко забралась на спину жеребца как раз позади Анри.

Эмоции клокотали у нее в груди, ведь уже более четырех лет ей не позволялось даже близко подходить к лошадям.

Камилла буквально упивалась давно забытыми ощущениями мощных мускулов великолепного животного, которое, почуяв лишнюю ношу на своей спине, непроизвольно вздрогнуло всем своим могучим телом. Глубоко вдохнув запах жеребца, Камилла громко рассмеялась и обхватила обеими руками тонкий стан Анри. Теперь она уже могла почувствовать и невольное сокращение его мышц, отреагировавших на ее объятие. Мимолетно она отметила, что от юноши исходит странный запах настоянного на пряностях вина, чего никак нельзя было ожидать от простого парня, весь день проводившего на конюшне.

— Восхитительно! — воскликнула герцогиня.

Анри посмотрел на нее через плечо:

— Куда вы хотите поехать, ваша светлость?

— Недалеко отсюда протекает ручей, — неожиданно для себя сказала Камилла. — Тебе известно это место?

Коротко кивнув, Анри подстегнул коня пятками, давая команду идти сначала спокойным шагом, затем пустил его рысью, а потом и вовсе послал в легкий галоп. Высокая, никем не скашиваемая трава мягко хлестала по ботинкам Камиллы, копыта жеребца выбивали четкую дробь.

Камилла почувствовала, как напрягаются мышцы бедер, отвыкшие за эти четыре года от верховой езды, тем более без седла, но не обратила на это внимания. Ну и пусть! Пока она скачет на горячем жеребце, ничто в мире не имеет значения. Самое главное — ощущение свободы!