Жажда Жизни (СИ) - "Paulinet" Страница 37

Ей удалось вернуть жизнь пальцам, и она попробовала размять запястья.

Лорд улыбался, наблюдая за ними. Красные глаза шарили по его рядам, будто бы ища жертву. Теодор затаил дыхание, он чуть выпрямился, подался вперед и сжал палочку, черным цепким взглядом, наблюдая за траекторией глаз Темного Лорда. Красные щели бродили по толпе. Мускулистая рука Драко в бессилии оперлась о древнее каменное надгробие, которое стояло у тропинки.

Серые глаза смотрели на бескровное лицо Гермионы, которая с закрытыми глазами прислонилась к дереву. Он стоял на месте, тяжело задыхаясь.

— Лорд Лестрейндж, друг мой! — голос Лорда разрезал гулкую тишину Черного леса тупым ножом.

Десятки глаз обернулись к свекру Беллатрикс. Это был старый полуразвалившийся мужчина с необъятным животом, венчиком седых, вечно грязных волос и резким посеревшим лицом с вечно грустным выражением из-за опущенных тонкой дугой вниз губ. Он, казалось, совсем не следил за ходом дела, Лестрейндж дремал от старости. Он открыл свои круглые глаза, заморгав, вышел.

— Мой Лорд. — свалявшимся голосом ответил он.

У Драко оборвалось сердце.

— Друг мой, ты воспитал не одного достойного отпрыска! Но с тех пор как из жизни ушла Иоланда, ты ни разу не следовал кодексу чистокровных, который обязует каждого волшебника продолжать свой род, сохраняя течение чистой крови дальше.

Щеки-брыли лица Лестрейнджа заколыхались, кончики губ опустились сильнее вниз, и он кивнул, не совсем еще придя в себя после дремы.

— Выходит так, мой Лорд.

Улыбка на сизой физиономии Лорда расцвела пышнее красных роз Малфой-мэнора.

— Мой друг, поздравь себя, я нашел выход из твоего негодного положения. — Лорд сжал палочку. — Гермиона Грейнджер станет вашей женой, чистая кровь не пострадает.

Нотт почувствовал оплеуху. Тяжелую увесистую оплеуху, которая плевком попала на его лицо. Он понял, что сломал палочку, так сильно он сжал ее в руке от этих слов. Его темный взгляд задрожал и кинулся к Гермионе. Пальцы застряли в черных занозах от дерева.

Она закричала, делая попытку убежать, но ее ноги заплелись, и Гермиона споткнулась о корни дуба, к которому ее приковала Нагайна с шипением лижущая щиколотки.

— Мерлин! Нет! Я лучше умру. Пожалуйста.

Лестрейндж пусто глядел перед собой, чуть качая головой, он не совсем понимал, что говорил Волдеморт.

— Да-да, чистая кровь не пострадает. Она станет нашей женой. — пробормотал он, переводя взгляд на Гермиону. Она лежала вниз лицом, золотым пятно растекшись по грязным корням дуба.

Брови Лорда сжались щели носа задрожали, и он поднял лицо вверх на туманные верхушки деревьев, его черты исказила грубая веселая радость.

— Благословен этот союз, друзья мои!

Пожиратели Смерти подняли палочки к небу, вызывая зеленый череп на нем. В скелетах леса задребезжал вихрь, разбивающий ветки.

— Смерть грязнокровкам! — завизжала Беллатрикс, опираясь рукой о пышную грудь.

— Чистая кровь.

Но ответ не был единогласным. Тео и Драко молчали.

Комментарий к 21. Благословен этот союз.

Вопросы? Предложения?

========== 22. Любовь движет солнце. ==========

— Он произносит присягу? — Гермиона стояла на вершине высокой Хогвартской стены, пусто глядя вниз на отряды. Черные ряды маршировали в одинаковой форме, каждый из них был ее сокурсником или бывшим учащимся Хогвартса.

Утиные блестящие губы Панси, которая стояла рядом с ней в такой же форме, охраняя ее, дрогнули.

— Да. — она кашлянула. — Вероятно да, Грейнджер.

Гермиона обернулась к ней. Палочка Панси была направлена на ее голову, но пальцы чуть-чуть подрагивали, как-будто перебирали клавиши фортепиано, спотыкаясь о диезы. Гермиона вздохнула.

— Можешь опустить палочку, Панси, я не сбегу. — она сбилась, а потом добавила тише. — Мне и некуда.

Панси закатила глаза, но после некоторых раздумий, все же опустила палочку. Лорд приставил ее для постоянной слежки за Гермионой, и это было до безумия забавно, смотреть, как мечты Панси стать значимой фигурой разрушились по велению зеленой руки. Она буквально стала ее телохранителем, не упуская из поля зрения и на секунду.

Гермиона снова поймала глазами фигуру Тео. Его рука лежала на кодексе Чистокровных волшебников, сам он сосредоточенно что-то говорил в окружении Монтегю, Беллатрикс, Руди Лейстрейнджа и его отца. Губы Гермионы чуть дернулись в отвращении.

— Он всегда был таким? — сиплый голос Панси разрезал молчание.

— Что, прости? — Гермиона с удивлением обернулась к ней.

Панси откинула черные волосы назад и вытащила из рукава пачку сигарет. Кончик ее палочки зажег красное мерцание на конце терпкой ментолловой сигареты. Она закурила, выпустив клуб сиреневого дыма. Гермиона отвернулась от нее.

— Ну… — блестящие изумрудные глаза Панси разглядывали ее профиль. — Всегда он был таким вот? Похожим на Рейгана.

Гермиона покачала головой.

— Я не имею понятия. С чего ты взяла, что я знаю.

Панси опрокинула голову, выпуская дым прямо в небо. Гермиона закатила глаза и уставилась на Тео. Его лицо было пустым и черным, он говорил ледяным тоном, шевеля своими грубыми костями лица. Она много раз видела его подле себя, но никогда еще ранее перед ней не стоял настолько обезличенный человек.

— Ну вы вроде помолвлены были. — хмыкнула Панси.

Гермиона обернула к ней свое заплаканное лицо. Казалось, что дорожки от слез еще не высохли.

— Вроде бы были. Я и сейчас вроде бы помолвлена.

Губы Панси изогнула улыбка, она снова выпустила клубы дыма в небо.

— Не завидую, Грейнджер. — коротко ответила она. — Но и сбежать тебе я не дам.

Гермиона пожала плечами, пытаясь согреться под тонкой рубашкой.

— Я не претендую, Паркинсон.

Внизу началась дуэль: Тео тренировался отбивать заклинания, посылаемые Беллактрикс и Руди, Монтегю контролировал, а старик Лестрейндж стоял где-то сбоку снова в характерной дреме. Его черты лица исказила ярость, он подобно призраку бледнел, когда вспышки света задевали его, но в общем-то он справлялся.

— Не радуйся сильно, Панси. — Гермиона посмотрела на нее с жалостью. — Я боюсь, это может сыграть против тебя самой же однажды.

— А как же Тео? Он уже по-твоему завершил свой переход на Темную сторону? — Панси ударила сигаретой, сминая ее, об каменный бортик стены. Тео выпустил столп искр, поджигающих подол плаща Беллатрикс. Та довольно хмыкнула, и, потушив огонь, пожала его руку. Как равного себе.

— Пусть живет как хочет. — просто ответила Гермиона. — Меня это никогда не интересовало.

Панси снова откинула голову, выплевывая из глотки дым в звездное небо.

***

— Мне надо к себе.

Спустя полчаса Гермиона развернулась лицом к своей тюремщице. Прямые брови Панси дрогнули в ленивом негодовании, она направила палочку на ее шею.

— Идем. — раздраженно ответила она. Гермиона покинула стену.

Они шли в немом негодовании друг на друга, испытывая взаимную неприязнь. Панси следовала на небольшой дистанции, не опуская палочки, плотно стиснутой между кожаной перчаткой. Гермиона спускалась в подземелья.

— Все-таки, Грейнджер, мне жаль тебя. — наконец прервала молчание она. — Я смогла разглядеть этого деда поближе. Даже ты такого не заслуживаешь.

Гермиона пусто усмехнулась, глядя прямо перед собой. Она сжала ладони.

— К чему ты это говоришь? — холодно ответила она.

— Интерес. — голос Панси донесся из-за плеча. — У тебя же был выбор, я знаю, что Тео был буквально одержим идеей жениться на тебе, а Малфой привел на эшафот Асторию, лишь бы у него получилось. Почему, Грейнджер? Я ненавижу тебя, хотя бы за то, что ты, обладая такими возможностями, все проебала. Тебя не удерживало абсолютно ничего!

Гермиона кивнула, сжимая пальцы сильнее.

— Ничего. Кроме чести.

Панси со свистом выдохнула, дергая ее за рукав.

— Идиотка! — Гермиона развернулась к ней лицом, считывая безумный поток гнева, бивший с Панси подобно шторму. — Ты хоть понимаешь, в каком мире ты живешь! Ты не в сюрреальности, не за океаном, ты в нашем Хогвартсе. Здесь правит отнюдь не честь. А ты просто все проебала самым тупым образом! Хотя имела столько шансов приспособиться!