Китти Бернетти - Тысяча и одна ночь (сборник) Страница 37

Она облизала пальцы и взяла еще. Хани замерла, а затем сделала то же самое, потянувшись к холодильнику и вытаскивая тарелку с нарезанным авокадо. Она, не глядя, сунула пару аккуратных зеленых кусочков в рот, а затем придвинула еще пару к Элоизе, которая все еще ела цыпленка. Когда пальцы Хани заставили ее открыть рот так, что майонез с карри и изюм струей выплеснулись сквозь зубы, они обе начали смеяться.

Хани сорвала пробку с одной из многочисленных бутылок шампанского, лежавших на верхней полке, и они обе открыли рты, как птенцы, чтобы проглотить светлую игристую жидкость прежде, чем возвратиться к своей безумной игре.

Когда дело дошло до помидора и порезанного перчика чили, соревнование началось всерьез. Хани отрицательно покачала головой, но Элоиза раздвинула ей губы и, смеясь, сунула еду внутрь. Хани вздрогнула и завизжала от перца чили, затем быстро опрокинула в горло коробку клюквенного сока, чтобы уменьшить жжение.

— Все намного вкуснее, когда нет никого вокруг, — заметила Хани. Земляничный и клюквенный сок стекал у нее по подбородку. Она вытерла его краем своего платья, подняв его настолько, что стали видны ее длинные голые ноги и крошечный розовый шлепанец.

— У тебя осталось еще чуть-чуть, — Элоиза хихикнула и наклонилась, чтобы облизать сок с подбородка Хани. Ее язык сильно ударил вверх и коснулся рта Хани, который широко открылся от удивления. Они замерли, глядя друг другу в глаза.

Элоиза покраснела и отодвинулась, быстро что-то цапнув в холодильнике, чтобы скрыть смущение и ожидая, что Хани сейчас вскочит на ноги и метнется прочь. Но Хани без слов вытащила зубами малину из другой корзиночки и встала на колени, подталкивая ягоды в рот Элоизы. Элоиза взяла малину, ее губы снова коснулись губ Хани. Она раскусила ягоду, чтобы брызнул сок, но Хани не сдвинулась с места, оставив губы прижатыми ко рту Элоизы. Затем они внезапно поцеловались. Сок земляники и малины, молоко, помидоры и шампанское — все это потекло по шее и легким платьям, когда они ползли ближе друг к другу по разбросанным на полу продуктам.

Губы Хани были похожи на теплые влажные подушки, в остальном она была легка и изящна, как фея. Они встали на колени лицом к лицу, намазывая еще больше сока и еды на плечи и щеки друг друга, а затем Элоиза схватила Хани, чтобы привлечь ее ближе к себе.

Обнять ее оказалось очень легко — она ведь была очень худой. Элоиза ощутила сильный удар в паху, когда соски Хани ткнулись сквозь шелковистое платье в тело Элоизы и их груди сплющились друг о друга.

Как Элоиза жила раньше, не понимая, что объятия другой женщины похожи на игру с самой собой, только бесконечно более захватывающую? Эта женщина была мягкой, теплой, чувствительной, влажной, запретной и чертовски сексуальной!

Хани вернула объятие, обвив Элоизу руками.

— Я не думала, что когда-нибудь получу тебя, — прошептала она. Ее сбивчивое дыхание щекотало щеку Элоизы. — Вся моя семья хотела получить хоть часть тебя. Я видела их.

Элоиза немного отодвинулась.

— Что ты видела?

— Я не подглядывала, честно! — Хани покраснела, отдергивая руки от рук Элоизы. — Но я действительно видела Фредди и Рика, когда они прошмыгнули в вашу комнату в пятницу вечером. Я очень ревновала.

— Да, Фредди великолепен, не так ли? Лучший. Такой молодой и сильный, и все у него на месте! — Элоиза захихикала, заправляя волосы за ухо Хани. — Тебе стоило присоединиться к нам.

— О боже, да если бы там не было моего братца, я бы сделала это в один момент. — Хани сделала еще один глоток шампанского и вручила бутылку Элоизе.

— Когда я увидела, что вы вошли в столовую с Мими, я уже знала, что она с вами сделала. Она вас разбудила?

— Это действительно было так заметно? — Элоиза отпила из бутылки, зная, что слюна Хани все еще оставалась на горлышке. — Это был мой первый раз с женщиной.

Хани стихла на мгновение.

— Я делала что-то подобное с девочками в школе. Ну, целовала их и вообще.

Элоиза слизала сливки с пальцев.

— То есть ты знаешь, насколько это приятно.

Хани кивнула.

— Они все были очень симпатичными. Мы и раньше устраивали полуночные вечеринки. Была группа шестиклассниц, которая позволяла нам курить в их комнатах. И мы ложились на кровати в ночных рубашках и слушали музыку из хит-парадов. А иногда у них была марихуана, а вы знаете, как она возбуждает.

Элоиза уставилась на рот Хани, когда она это говорила. Ее губы, как будто искусанные пчелами, притягивали ее, как магнит.

— Что же там произошло?

— Мы легли на кровати. Рядом со мной были две девочки, вообще-то они были старшими ученицами, которые присматривали за нами. Они целовались, засовывали руки под ночные рубашки друг друга, гладили бедра, просовывая пальцы друг в друга — ну, вы знаете, в промежность, — и я подумала, что они хотели, чтобы я ушла, перестала быть «третьим лишним», но они перекатились на меня сверху и начали целовать и трогать меня. Мы все задыхались, и одна из них сунула в меня свои пальцы и трахала до тех пор, пока я не кончила.

Хани замолчала и посмотрела вниз. Какие длинные ресницы! Элоиза почувствовала головокружение. Затем Хани снова подняла голову, и Элоиза увидела голубые глаза, такие же, как у ее братьев. Однако Рик и Джейк были молодыми оленями, а их сестра была полукотенком, полутигром, со сверкающими глазами и влажным ожидающим ртом.

— У нас вся ночь впереди, — услышала Элоиза свой голос в тишине. — Итак, почему бы тебе не показать мне это?

Она запустила руки в шелковистые волосы Хани, пачкая их липкими пальцами, и поцеловала ее снова, раздвигая мягкие губы языком. Хани не сопротивлялась. В руках Элоизы она впала в подобие экстаза, и на сей раз ее язык, меньший, чем у мужчины, нежный и дрожащий, отреагировал на действия Элоизы. Они задышали друг другу в лицо и крепче соединили свои языки, а затем начали стаскивать друг с друга одежду.

Элоиза стянула с Хани ее небольшое платьице и увидела, что ее груди не спрятаны в лифчик, а просто спадают ей в руки. Они были столь восхитительными, что Элоиза почти кончила, просто ощущая их. В этот момент она поняла, насколько влажной и готовой она уже была. Она ласкала груди Хани, пока не почувствовала, что Хани задрожала и прижалась к ней, и Элоиза поняла, что была для нее опытной женщиной, учителем и гидом.

Она погрузила палец в горшочек с шоколадным муссом и капнула немного на каждый затвердевший сосок, заставляя Хани дрожать и хихикать от холода, а затем наклонилась, чтобы поцеловать грудь Хани, двигая ртом вокруг соска, но не касаясь его, все время боясь дрожи сопротивления, того, что Хани оттолкнет ее с испугом отвращения. Однако вместо этого она просто выгнулась еще более заманчиво. Элоиза намазала на нее еще больше мусса, все время наблюдая за нею, а затем медленно слизнула его с одного розового соска. Он был как орешек посреди клейкого шоколада. Хани не двигалась, просто закрыла глаза в восторге, и, когда Элоиза облизала один ее сосок дочиста, второй стал совершенно твердым от возбуждения.