rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля Страница 37

- Вы же знаете, что связаны с ним, Поттер, через этот Ваш шрам.

- Но я ничего не знаю! - я в ужасе. - Если у меня есть шрам, который связывает меня с ним, это не значит, что я знаю, где находятся крестражи! Это же абсурд!

- Конечно, Вы этого не знаете, - он пытается говорить спокойно, но я ясно ощущаю, что он нервничает, злится и как будто… волнуется? - Вы не знаете, но, обладай Вы определенной магией, Вы могли бы пройти сквозь время, а Ваша связь с Лордом привела бы Вас к крестражам.

- Только и всего? - я пытаюсь улыбнуться. - Остались сущие пустяки - раздобыть ту самую магию, которой ни у кого нет - и вперед!

- Поттер! - я смотрю в его темные усталые глаза. - Если бы это было невозможно, мы бы с Вами сейчас не разговаривали. Эта магия есть у меня.

Теперь я совершенно сбит с толку. Передо мной волшебник по силе равный Волдеморту, который притворяется (или не притворяется), что верно служит ему уже много лет. Я-то им зачем, дурак недоученный?

- Поттер, - он словно угадывает мои мысли, - я обладаю этой магией, но меня она не приведет к крестражам, а Вас приведет. Я могу передать Вам ее, если Вы, конечно, захотите…

- Неужели Вы думаете, что я откажусь? Какого черта мне отказываться от того, что положит конец всему этому? Да я, как последний осел, таскался по лесам и таскал за собой своих друзей, не зная, что нам делать и куда податься, а Вы думаете, что я сейчас по каким-то дурацким причинам пойду на попятный? - похоже, я немного выхожу из себя и даже повышаю голос.

Но он почему-то не сердится и не обрывает меня.

- А если это будут не дурацкие причины, мистер Поттер? Если это будут такие причины, по которым даже Вы со свойственной Вам привычкой кидаться, очертя голову, черт знает куда, отступитесь? Вы помните, о чем я спросил Вас в начале нашего разговора?

- Да, - я как-то сразу сник, мне по-настоящему жутко. Чего же он от меня потребует, если думает, что я откажусь от поисков? - Да, Вы спросили, на что я готов пойти.

- Поттер, - пауза. Он подается немного вперед, не отрываясь, глядя мне в глаза. - Гарри…

Что это? Он никогда в жизни не называл меня по имени! Да он никогда никого не называл по имени! О чем он собирается говорить? Я думаю, он сейчас прекрасно читает в моих глазах и страх, и растерянность. Я ожидаю увидеть в ответном взгляде презрение, но его нет. Впрочем, как и участия и прочих чувств, доступных нормальным людям. Он совершенно спокоен.

- Видите, Вы уже напуганы, - констатирует он. - Что ж, Вы и в этом правы. Потому что то, что я скажу Вам сейчас, Вас вряд ли порадует. Что Вам известно о ритуалах передачи магии, мистер Поттер?

Да мне ничего о них неизвестно! Потому что большинство из них запрещенные. Потому что, когда мы как-то на уроке спросили у Флитвика о том, возможна ли передача магии от мага к магу, он сделал такое лицо, что мы предпочли заткнуться. Есть только несколько разрешенных обрядов, когда речь идет исключительно о светлой магии или о спасении жизни. Но я сомневаюсь, что светлая магия станет носить меня сквозь века и страны в поисках темных артефактов.

- Почти ничего, сэр. Вернее, ничего хорошего, - наконец, говорю я.

- Я так и предполагал. Хотите, расскажу?

Голос его сейчас звучит очень низко, вкрадчиво. Мне стыдно, но у меня мурашки бегут по спине. Но я пытаюсь шутить.

- Про жертвоприношение девственниц и черные мессы?

- Почти угадали, - грустно улыбается он. - Вы же понимаете, что в нашем случае речь пойдет о магии не совсем светлого свойства? Вряд ли Вы могли рассчитывать получить от меня магию, превращающую васильки в ромашки.

Я только киваю. Его сцепленные в замок руки лежат на столе, я вижу, что он очень напряжен, хотя и пытается казаться спокойным. Он, сам того не замечая, так стискивает пальцы, что на тыльной стороне ладоней остаются белые пятна.

- Гарри, - он опять называет меня по имени, - дело в том, что магия, скажем так, если она не совсем светлая, передается при помощи довольно непри…(он хочет, видимо, выразиться помягче, но потом просто плюет на это) весьма болезненных, кровавых и порой отвратительных ритуалов. Их довольно много, они различаются в зависимости от того, что должно быть передано. Вы можете представить себя в качестве одного из участников подобного действа?

Мне очень страшно, честно, но я не знаю, о чем идет речь.

- Я не знаю, сэр, Вы же мне ничего пока не объяснили, - я судорожно сглатываю. Надеюсь, это единственное, что выдает мое волнение. - Я могу вытерпеть боль, это не так страшно…

Хотя нет, это, конечно, тоже страшно, но Круцио я уже пережил дважды. Думаю, переживу и что-нибудь похуже. Снейп смотрит на меня очень внимательно, и в том, как он это делает, мне чудится еще что-то, еще какой-то подтекст, который я пока не улавливаю, а потом говорит очень тихо:

- А если речь будет идти не только о боли?

- А о чем еще?

Нет, я не буду строить догадок, я не хочу ни о чем догадываться. Мне страшно, я напридумываю себе сейчас черт знает что, а потом мне самому будет стыдно. Он меня пугает? Зачем? Скорее, ему самому не хочется мне ничего говорить, но ему ведь придется? Как и мне…

- Гарри, - начинает он, - дело в том, что магия часто передается через субстанции тела. Так должно быть и в нашем случае. Ты понимаешь, о чем идет речь?

Нет, я не понимаю, я не хочу понимать! Этого же не может быть! Пожалуйста, пусть он не продолжает! Я не хочу, я не смогу услышать это от него! Этого не может быть!

- Субстанции тела, Поттер, это кровь и сперма. Вам это понятно?

Все, он это сказал. Теперь из его голоса пропадают малейшие нотки участия, я опять Поттер, и теперь он готов вывалить мне на голову все, что он знает об этих проклятых ритуалах. Потому что свой Рубикон он уже перешел.

- И это даже будет не секс в общепринятом смысле этого слова, Поттер. Это будет самое настоящее насилие. И Вы должны сами добровольно согласиться на это.

Теперь он отодвинулся на своем стуле за километр от меня, скрестил руки на груди в таком привычном жесте… Он будет наблюдать, как я стану трястись от страха, ужаса и отвращения. Извиваться под его взглядом, идти на попятный, лепетать что-то о том, что я готов пойти на что угодно, умереть, спасая весь мир, но вот это… не смогу. Но он не знает, что я Бэтмен. Или чертов Супермен. Хотя они просто летали над крышами, и их, кажется, никто не собирался насиловать… Я долго разглядываю свои руки, которые я, оказывается, тоже сжал в замок, как и Снейп несколько минут назад, да так крепко, что на них проступают уже не то что пятна, а самые настоящие синяки. А потом я поднимаю на него глаза, наверное, они у меня сейчас в пол лица - такие огромные от ужаса.

- У меня ведь нет выхода, правда, сэр? - глядя ему в лицо очень спокойно, правда, еле слышно говорю я. - И Вы это знали с самого начала, верно?