Короткое замыкание (СИ) - "Битва Историй" Страница 4

Под восторженное «У-ля-ля!» какого-то местного жителя они вывалились в коридор. Она помнила, как Джефф прижимал ее к двери съёмной квартиры, и как он всё пытался попасть ключом в замок, не прерывая обжигающих поцелуев.

Потом дверь всё-таки поддалась.

Оглядеться в тесной неосвещенной прихожей Лив не успела. Пальто само собой свалилось с её плеч, в ягодицы врезался деревянный край какого-то предмета мебели — вроде бы комода — и Джефф тут же подтянул ее вверх, усаживая на гладкую поверхность. Что-то с грохотом упало, но они не обратили на это внимания.

Лив, задыхаясь, подставляла под поцелуи все открытые места тела и пыталась расстегнуть ремень его джинс… Но эти чертовы ремни, Боже, их создавали монахи, давшие обет безбрачия, это точно…

Он ласково отстранил ее пальцы и сам справился с застежкой. Лив тут же нырнула ладонью под освободившийся край рубахи, касаясь мягких завитков волос внизу живота… И ниже.

Джефф шумно выдохнул, уперевшись лбом в её лоб, когда нежные пальцы скользнули по его члену вверх, а потом вниз, размазывая выделившуюся смазку. Лив поймала его губы и медленно поцеловала, не прекращая движений. Он сдавленно рыкнул ей в рот, толкнулся в руку и тут же подтянул ее бедра к краю комода, задирая платье почти до груди.

А затем его пальцы просто сдвинули промокшее белье в сторону, горячая головка коснулась влажных губ. Лив застонала, нетерпеливо ерзая. Скользящее касание вверх-вниз… И внутрь.

— Блять! — через тело Джеффа прошла легкая дрожь, когда он вошёл полностью.

Лив сильно обхватила его бедра своими и чуть не ударилась затылком о стену, рефлекторно дернувшись от первого мощного толчка. Джефф подставил ладонь под ее голову, смягчая столкновение. А потом собрал её волосы в кулак, натягивая кожу, и притянул к себе за новым развязным поцелуем, не прекращая наращивать темп движения бедер.

Потом они переместились в спальню. Потом в душ.

Казалось, они оба боялись тратить время на сон, слишком хорошо зная, что эта странная встреча не может быть долгой.

Поэтому Лив даже не удивилась, когда, уже ближе к утру, на ее вопрос, сколько он еще будет в Париже, Джефф кинул взгляд на часы и нахмурился:

— Через три часа надо выезжать в аэропорт.

— М-м, — она отчаянно старалась ничего не почувствовать по этому поводу. — Я не буду тебя провожать и махать платочком, не надейся.

Он притворно вздохнул:

— Ты разбиваешь мне сердце.

— Надеюсь, — Лив серьёзно кивнула и поднялась с постели. — Думаю, я пойду к себе… Тебе надо собраться, а мне поспать.

Ей вдруг захотелось уйти как можно скорее. Чтобы не откладывать прощание, не растягивать этот момент, в котором расставание уже неизбежно и только отравляет оставшиеся минуты вместе.

— Хорошо. Оставишь свой номер?

========== Глава 3 ==========

Он позвонил через два месяца. За пару дней до Рождества.

Лив сидела в длинном белом коридоре в «Центре помощи птицам» и ждала приема у орнитолога — канарейка ее матери серьёзно заболела.

— Рассчитывала, что ты соскучишься чуть раньше, — фыркнула она в трубку, оглядывая пустые диванчики вдоль ряда закрытых дверей.

— Разумеется, я соскучился раньше, — невозмутимо согласился Джефф, и на фоне что-то звякнуло. В Лос-Анджелесе было полседьмого утра, вероятно он готовил завтрак. — Но девушка, с которой я встречался, кажется, была против нас. Я не спрашивал, но, знаешь, интуиция.

— Ну, ты избавился от нее? — Лив не почувствовала ревности. Или заставила себя думать, что не почувствовала. В конце концов, она сама только что вынырнула из пятинедельной интрижки с симпатичным банкиром. Вот уж кто ей действительно не подходил.

— Да, теперь всё в порядке, — Джефф хмыкнул на том конце провода. — Слушай, я делаю глазунью. Если бы у тебя был бекон, томаты, сосиски и шампиньоны, ты бы что в неё добавила?

— Это какой-то тест на тип личности? — Лив не сдержала смешок.

— Да. И нет. Я бы положил бекон, но я забыл тебе сказать самое главное.

— Ну-ка.

— Сосиски — с сыром!

Канарейку Чаки удалось спасти.

На Рождество, которое Лив отмечала в слишком большой семейной компании в родительском доме, она отправила Лос-Анджелесскому копу короткое поздравительное сообщение, но он не ответил.

Зато снова позвонил в начале января.

Лив была уже далеко от семейного гнезда, у нее был тяжелый день сборов в новую экспедицию, и во время звонка она лежала в ванной, посреди огромного сугроба лавандовой пены.

— У нас снег, — сообщил Джефф. Его голос показался Лив уставшим и тоже каким-то снежно-морозным, — Я иду домой из бара. И мне идти еще где-то километр.

— Что пил? — она приподняла одну ногу над водой и наблюдала, как пена узорчатыми ручейками медленно стекает вниз.

— О, я был с коллегами. Ты, наверное, не помнишь, но у нас почти весь участок — ирландцы. Так что пили мы их поганый скотч… И, упаси Господь, назвать его скотчем! Один парень облажался в прошлом году, так ему запустили дротик для дартс в… А, не важно. Короче, мы пили ирландский виски. И это то еще пойло.

— Люблю Ирландию, — Лив улыбнулась.

— Дa? — Джефф хрипло усмехнулся, где-то недалеко от него раздался сигнал клаксона. — Лепреконы, зеленое пиво, клевер и рыжие парни? Вот это тебе по вкусу?

— О да, — мурлыкнула она, чуть приподнимаясь на локтях.

— Что это за звук? — в голосе копа скользнуло напряжение.

— Какой?

— Ну… «Бульк»?

— «Бульк»? — Лив расхохоталась. — Я в ванной. Лежу. Это, наверное, такой «бульк», — она снова пошевелилась в воде.

— Хм-м, — Джефф неопределенно хмыкнул, — Хотел бы я сейчас быть в тебе.

— В ванной? — ей показалось, что она ослышалась.

— Можно и в ванной… Но в тебе.

— А, точно, ты же пьян, — она выдохнула и невольно опустила взгляд, рассматривая своё тело сквозь воду фиолетового оттенка. Пена уже начинала таять.

— Не притворяйся, ты отлично знаешь, что я хочу тебя в любом состоянии.

Пальцы на ее ногах самопроизвольно поджались. Она знала. Но говорить это вслух было… Неприлично? К тому же, между ними тысячи километров и, кто знает, увидятся ли они вновь…

— Хм, — эта мысль придала смелости. — И что бы ты сделал, если бы был сейчас здесь со мной?

— Тебе коротко или подробно?

— Подробно, конечно. Коротко я и сама знаю.

— Представь мой язык у себя на клиторе.

— Чёрт.

— Мне нравится твоя реакция. Но я ещё даже не начал.

В следующий раз они созвонились только в марте. Лив ушла в экспедицию, привычно отключив телефон. А вернувшись, написала ему сама. У Джеффа было что-то около трех ночи, но он все равно сразу позвонил.

Они минут сорок проболтали о чем-то совсем неважном, а в конце:

— Слушай… Это не обязательно, делай как знаешь, но если ты, перед тем как вырубить мобильный на несколько месяцев, мне об этом черканешь — это было бы… Я был бы не против.

— Ты что, волновался?

— Нет конечно.

— Эй, ты врёшь.

— Нет. Просто мне пришлось поднять очень много своих связей, чтоб узнать, что какая-то сумасшедшая с рюкзаком ушла в одиночный поход в Шри-Ланкийскую глушь. А потом не волновался.

— Совсем.

— Абсолютно.

— Окей. Но знаешь, это ведь могла быть не я.

— Не могла.

— Ладно. — она улыбнулась в трубку. Мысль о том, что кто-то может ее вот так ждать из экспедиций согрела всё тело. — Я соскучилась.

На несколько секунд повисла тишина.

— Мне вставать завтра рано. Буду ложиться.

— Конечно.

***

Они созванивались с разной периодичностью. Говорили на разные темы.

Иногда это были очень откровенные диалоги. Джефф умудрялся удерживать звание лучшего любовника, не прикасаясь к ней и пальцем. Однажды он запретил прикасаться и ей самой. Лив слушала, как он трахает её словами и буквально задыхалась, не смея облегчить свое напряжение. Его голос был повсюду. Проникал, ласкал, заставлял умирать от стыда, бессилия и острого желания. Спустя несколько минут, раскрасневшаяся, с лихорадочно горящими глазами, она резко дернулась, сведя вместе ноги, и кончила, так и не дотронувшись до себя.