Саския Уокер - Блудница Страница 41

Той ночью Грегор проснулся оттого, что Джесси закричала во сне. Еще не вполне пробудившись, он смотрел по сторонам, пытаясь понять, где находится. Огарок свечи еще горел в подсвечнике возле кровати, и в мерцающем свете он увидел, что на груди его мирно спит женщина, согревая его своим нежным теплом. Свободной рукой он провел по лицу. За окном было совсем темно. Уже перевалило за полночь, но и до рассвета было еще далеко. Он уже почти заснул, когда вдруг все ее тело напряглось и она снова вскрикнула. Спросонья он даже испугался, поскольку этот звук был похож на крик раненого животного.

В темноте он разглядел, что пальцы ее то плотно сжимались в кулаки, то снова выпрямлялись. Веки ее дрожали, а рот был приоткрыт. Должно быть, дурные мысли не покидали ее во сне. Стоит ли ее разбудить? Он нежно обнял ее, и тело расслабилось. Она прижалась к нему и, кажется, успокоилась в его объятиях.

Через несколько минут дыхание ее снова стало ровным и спокойным, и он решил не будить ее. Однако теперь ему было трудно заснуть, ибо не давали покоя мысли о том, что же так встревожило ее во сне.

Когда же она успела заслужить это звание главной блудницы Данди? И как давно она ублажает мужчин, чтобы утолить собственную жажду? Прежде он не задумывался над этим, но сегодня приоткрылось вдруг какое-то сокровенное несчастье Джесси, о котором она молчала. Даже когда была в ярости, она не показывала ни страха, ни горести.

Что же произошло с ней и когда она лишилась невинности? Потеряла ли она ее добровольно или была лишена насильно? Она никогда не говорила, с чего все началось для нее. И с течением времени Грегора начинали волновать эти вопросы.

Глава 11

Следующим утром умывались и одевались они осторожно, не нарушая тишины. Грегор видел, что Джесси смущена, и все еще испытывал к ней нежность после случившегося ночью, а потому не беспокоил ее. Окончив завтракать, она собрала посуду и остановилась перед ним.

— Чем я могу помочь вам, мистер Рэмзи? Вы уже решили, какой урок преподнесете мне сегодня?

Ее поведение настолько изменилось, что ему даже показались забавными ее старания. Но она действительно вернулась к официальному обращению. Он притянул ее ближе к себе, туда, где она сидела прежде. Она осторожно смотрела на него из-под опущенных ресниц, словно опасалась очередного выговора. Однако он об этом сейчас и не помышлял.

— Я знаю, Джесси, что был слишком суров с тобой и что ты не привыкла к такому обращению. Но ты проявила похвальное рвение, была отличной ученицей и схватывала все на лету. Я очень верю в тебя и уверен, что ты сможешь помочь мне в моем стремлении к возмездию и справедливости.

У Джесси дрогнул подбородок.

— Ты начала называть меня по имени. Это было непозволительной вольностью, но я привык слышать свое имя из твоих уст, так что можешь продолжать.

Улыбка тронула уголки ее губ.

— Хорошо, Грегор.

— Так-то лучше. А на сегодня у меня действительно намечено одно дело. Впрочем, ты права, мы должны использовать сложившуюся ситуацию. И у нас мало времени. Принеси мои сапоги и помоги мне.

Без пререканий и лишних вопросов она удалилась.

Грегор удивленно покачал головой. Эта женщина была настоящей загадкой.

Когда она вернулась, он стал давать указания:

— Итак, твой хозяин велел тебе надеть ему на ноги туфли и отполировать их. Хочу, чтобы ты и в этом продемонстрировала готовность и вдохновение и желание угодить. Но, даже делая это, ты должна выглядеть соблазнительно.

Джесси охотно взялась за работу. Она опустилась на колени подле его ног и поправила его чулки. Когда она наклонялась к его сапогам, бедра ее опускались, и их плавные движения были очень заманчивы.

— Пожалуйста, приподнимите ногу, сэр, — прошептала она и томно взглянула на него из-под ресниц.

Грегор едва сдерживал улыбку. Она энергично натирала его сапоги, серьезно и умело, без доли недовольства, и скоро завершила работу. Грегор встал.

Она все еще стояла перед ним на коленях, положив руки на бедра, и смотрела прямо на него. Ее лицо оказалось совсем близко к застежке его брюк, что пробудило в нем волнующее воспоминание их первой встречи.

— Если вы не против, я придам им еще блеска, пока вы стоите.

Грегор заметил, как сияли ее глаза этим утром. Губы были темными, нижняя губка казалась влажной и манящей. Член его стал наливаться силой, и Грегор торопливым жестом велел ей продолжать, избегая соблазна попросить совсем о другой услуге.

Она, несомненно, готова. Эта мысль пришла ему в голову, когда он стоял, глядя на нее сверху вниз. Да, если бы он был на месте ее хозяина, было бы крайне сложно преодолеть искушение изменить ход событий. «Или, быть может, я совсем потерял ясность ума в этих обстоятельствах?» — подумал он. Мысли не слушались Грегора, и это сердило его.

Тем временем она исчезла на мгновение, затем вернулась с куском ткани и занялась его сапогами, придавая им блеск. Ее груди вздрагивали и колыхались, она выгнула шею, отбрасывая назад волосы, спадавшие на ключицу, рассыпаясь по светлой коже. Грегор не мог думать ни о чем, кроме своего желания снова отнести ее в постель и оказаться между ее бедер.

Когда она поднялась, он ответил ей должным образом:

— Замечательно, ты овладела достойными, весьма приятными и соответствующими положению манерами.

— Благодарю вас, Грегор, — ответила она, скромно улыбнувшись. — Я так рада, что вы верите в мою способность соблазнить мужчину в подобающей манере.

Грегор насторожился. Была ли ирония в ее словах? Если так, он решил оставить ее незамеченной.

— Сегодня я заберу твою новую одежду и составлю твой туалет. А завтра я хочу, чтобы ты была готова выйти со мной в свет.

— Выйти в свет? — повторила она, не сдерживая радости.

— Да, завтра мы отправимся к жилищу моего врага. Мы не станем приближаться, но я хочу, чтобы ты увидела его, чтобы быть готовой к тому, что ждет тебя впереди.

Она кивнула, и он понял, как велико было ее желание скорее выбраться отсюда. «Да, именно этого ей сейчас хочется больше всего», — подумал он. Разделаться со всем этим и идти своей дорогой, так же как и он.

Однако, увидев, как она смотрит на него снизу вверх, он буквально не мог пошевелиться.

— Если вы собираетесь уйти, — сказала она, — то я отправлюсь в свою комнату.

— Да, пожалуйста.

Он смотрел, как она с готовностью скрылась в комнате для прислуги. Он должен был быть доволен ее поведением, и он убеждал себя, что так и есть, но он не мог отделаться от ощущения, что она не остается здесь во время его отсутствия и он лишь позволяет ей совершить очередной побег. Да, она позволяла себе чрезмерные вольности, но теперь у них все, кажется, наладилось, и он не мог позволить ей снова выйти из-под контроля.