Дело всей жизни (СИ) - "Веллет" Страница 44

— Эта женщина не стала бы кричать, она не настолько глупа. Я бы убил ее раньше, чем кто-то успел бы прийти к ней на помощь. Едва я успел разглядеть расстеленную постель и еще не зажег свечу, как она назвала меня по имени.

Хэйтем молчал.

— Ты ведь сразу понял? — Шэй желал проверить свою догадку.

— В твоих рассказах фигурировала только одна женщина, — ответил Хэйтем. — Впрочем, еще мадам де Помпадур, но она к тому времени уже скончалась.

— Да, одна, — кивнул Шэй. — Она рассмеялась, когда я узнал ее.

— Вы поговорили? — глухо спросил мистер Кенуэй, и Шэй понял, что тот имеет в виду.

— Ты думаешь, я должен был сразу ее убить? — мистер Кормак хмыкнул. — Я хотел спросить, зачем она, черт возьми, помогала ассасинам!

— И что она тебе ответила?

Шэй долго молчал, хотя события той ночи крепко врезались ему в память, и он помнил все до мелочей. Наконец он медленно произнес:

— Она заговорила первой. Поблагодарила за щедрость и посетовала на то, что герцог Этьенн никогда не умел серьезно подходить к вопросам безопасности. Отчаянная смелость, говорила она, всегда выделяла мсье д’Амбуаза, и именно ею он обязан своему положению. А потом спросила меня, что же я собираюсь делать, раз уж так бесцеремонно ворвался к неодетой даме ночью. Она смеялась надо мной, Хэйтем, хотя из одежды на ней был только пеньюар, а из оружия — подсвечник.

Мистер Кенуэй молчал, и Шэй продолжил тихо и твердо, как будто рассказывал доктору о симптомах чего-то неизлечимого:

— Я спросил ее — зачем? И она сразу вскочила, подалась вперед, ни капли не стесняясь наготы. Мне казалось, она хочет разозлить меня, но я вряд ли был способен злиться. Яростно говорила что-то об Ордене, называла смутно знакомые имена. Я понял только то, что французские тамплиеры пользовались ее услугами много лет и широко трактовали возможности этих… услуг. Она стала кем-то вроде старой компаньонки — все ее знали, но никто не принимал в расчет. А Братство, которое обратилось к ней незадолго до моего появления… «на сцене», так скажем, предложило встать в его ряды полноправной союзницей. Софи далеко не дура, прекрасно понимала, на что идет, но ведь ей и впрямь было уже к тридцати. Еще несколько лет, и ее красота бы увяла, и Орден избавился бы от нее, как от отслужившей свой век вещи, потому что очаровывать богатеньких она бы уже не смогла. Я не вправе был осудить ее, но… Но вправе был вынести приговор. И я задал еще один вопрос — про Шкатулку. Теперь уже не боялся.

— Она что-то знала? — нахмурился Хэйтем.

— Она знала всё, — скривился Шэй. — Знала, где Шкатулка; знала, кто я. Специально осталась в Париже, потому что я должен был вернуться. И я вернулся. А когда я мирно дрых в гостинице, она успела добраться до Шантелу и предупредить. Мой Бог, Хэйтем, Шкатулка была у меня буквально под носом! Но когда я приставил к горлу Софи клинок, она беспечно сказала, что я могу не утруждаться и не искать Шкатулку в Шантелу, потому что она уже покинула поместье. Я потребовал назвать фамилию Шарля и сказать, где его искать, но Софи только рассмеялась. И смеялась до тех пор, пока не захлебнулась кровью.

Хэйтем помолчал, а потом спросил:

— А что ты сделал с Этьенном?

— Ничего, — глухо выдохнул Шэй. — Конечно, хотелось бы поквитаться за Венецию, но меня видели в гостинице, я расспрашивал Жака… Меня бы потом искали не только в Париже, а по всей Франции. Да и Этьенн уже не так интересовал меня, поскольку не был владельцем Шкатулки. Он, конечно, мог что-то знать, но сразу бы вряд ли сказал, а задерживаться в поместье я не мог. Этот Шарль, кем бы он ни был, явно направился в Париж, или в Версаль, или в иное место, подальше, но я не сомневался, что в Шантелу артефакт больше не привезут — особенно, когда обнаружат труп и поймут, что я был здесь. Я даже поначалу пожалел, что залил кровью пол и постель… Ведь можно было убить бескровно и спрятать тело, но позже пришел к выводу, что мне бы вряд ли это удалось. Спрятать — куда? Да и просто исчезновение выглядело бы подозрительно. Так что я убрался из поместья и направился обратно в Париж. Мне нужны были люди, местные, чтобы помогли мне найти этого Шарля.

— И? — поторопил его мистер Кенуэй.

— И я начал искать Орден в Париже, — Шэй даже прикрыл глаза, не считаясь с тем, что на дороге то и дело попадались камни и сломанные ветви. — Искал несколько недель хотя бы зацепки! Припомнил несколько фамилий, которые мне называли при знакомстве. С трудом отследил их судьбу… И знаешь что, Хэйтем? Большинство оказались мертвы. Про других было ничего не известно — если и живы, то покинули Париж. Софи сполна отомстила за то, что ее не принимали всерьез. Ложи тамплиеров в Париже больше нет.

Хэйтем снова замолчал, а потом несколько взволнованно и вместе с тем неприязненно заметил:

— Отчего-то мне кажется, что тебя тяготит даже не крах парижского Ордена. Эта женщина занимала так много места в твоем сердце? Ведь ты, кажется, даже другом ее не мог назвать.

— Все так, — кивнул Шэй. — Но мне страшно оттого, что я понимаю ее. В конце концов, она сделала то, что когда-то сделал я — отрекся от прошлого и уничтожил всех тех, кто… Невольно начинаешь думать о том, что где-то уже ходит тот, кто придет ко мне — таким же мстителем. Я не боюсь, Хэйтем, но само осознание — пугает.

— Надеюсь, это будет не Коннор, — Хэйтем посмотрел в сторону. — Так что Шкатулка?

— Ничего, — Шэй вздохнул. — Мне нужно вернуться во Францию с чем-то большим, чем желание добраться до артефакта. Кажется, скоро в мире не останется мест, где бы на меня не охотились. Для того, чтобы я мог разузнать про Шкатулку, мне понадобится кто-то, кто хоть немного разбирается во французских интригах, иначе следующая поездка, вполне вероятно, будет стоить мне жизни. Я уже слишком хорошо знаком французским ассасинам, а ставки повышаются с каждым разом.

— Я найду того, кто тебе поможет, — кивнул мистер Кенуэй. — Не сразу. Сейчас у меня… у нас… другая проблема.

— Ты официально отзываешь меня с задания? — криво улыбнулся Шэй.

И изумленно приподнял брови, когда услышал ответ:

— Да, я официально отзываю тебя с задания, но это должно остаться в тайне. Это приказ магистра Ордена, мистер Кормак. Ты нужен мне, чтобы наш Коннор не наделал глупостей.

Шэй кивнул. Не было в мире облегчения большего, чем услышать этот приказ.

========== Июль 1770, поместье Дэвенпорт ==========

Поместье Дэвенпорт располагалось невдалеке от уютной бухты с севера, и перед двумя всадниками возникла определенная дилемма. Можно было проехать между бедных деревушек, преодолеть мост и оказаться на самом виду. Можно было проехать восточнее, но дорога, как помнил Шэй, была скверной, и кони наверняка застрянут. Конечно, можно спешиться, но дикие животные, болота и труднопроходимые участки леса… Хэйтем не мастер преодолевать подобное, он привык действовать в городе.

— Есть сомнения, Шэй? — окликнул мистера Кормака Хэйтем.

Шэй вывалил все, что думал, а потом и посетовал:

— Если бы была зима, было бы много проще. Река замерзает, ее можно преодолеть в любом месте.

О том, что будь на дворе зима, он бы уже не знал, куда деваться от воспоминаний о своем побеге отсюда, Шэй промолчал.

— Я был здесь всего раз, — подумав, откликнулся Хэйтем. — Что, если направиться к западу? Там точно есть брод.

— Там и медведи есть, — буркнул Шэй, но выбора особо не оставалось.

Он направил коня в сторону, и умная животина послушно пошла. Шэй немного подумал и проинструктировал магистра:

— Не стреляй, если увидишь хищников. С одного выстрела их трудно убить, а шума будет много. Лучше уж я выстрелю дротиком со снотворным. Это действует всегда, и нет никакой разницы, куда именно попадет дротик. А долгое действие нам не нужно, нам бы убраться подальше — и все.

— Придется довериться твоему опыту, — с досадой пробормотал Хэйтем. — Надо было чаще выбираться на охоту с Коннором.

— Может, ты бы еще с луком поехал? — поддел его мистер Кормак.