Расскажи мне всё! (СИ) - "Меня зовут Лис" Страница 45

— Пит, — шепчет она моё имя и тихо стонет, и всё, что я думал, что знал раньше о своих желаниях, мечтах или потребностях, в ту же секунду теряется в этом звуке. Теперь моя новая и единственная цель в жизни — это найти способ, заставить её издать этот звук снова.

Одежда мокрым тяжёлым комом тянет вниз, что делает процесс её снятия более сложным, и я стягиваю рубашку Китнисс через голову и освобождаюсь от своей. Моя любимая девушка стоит передо мной в чёрном гладком бюстгальтере без всякой отделки или кружева. Ее грудь вздымается. Черт. Я так хочу её, что с трудом могу соображать.

Её глаза горят огнем, снова и снова притягивая меня, и я послушно поддаюсь и целую, перемещая руки вверх и вниз по её спине. Мои пальцы подбираются всё ближе к прикрытой гладким атласом груди, проскальзывают самыми кончиками под тяжёлые от воды чашки, и я чувствую, как она напрягается.

— Прости меня, — выдыхаю я раскаленный воздух прямо в её губы. Мысленно я уже давно зашел далеко за пределы «дозволенного». — Я действую слишком быстро. Прости. Просто я столько раз представлял, как прикасаюсь к тебе.

— Всё нормально, — смущённо улыбается она. — Просто… нужно привыкнуть.

Я хочу, чтобы она почувствовала себя прекрасной, желанной и полностью, абсолютно уверенной в своём решении довериться мне.

Я поглаживаю гладкую ткань, скрывающую её грудь, большими пальцами, приучая ее тело узнавать мои прикосновения. Откликаться на них. И она вознаграждает меня мучительно-сладким вздохом. Вода, стекая дорожками, ласкает брызгами кожу и, когда озорная струйка, пересекая живот, опускается всё ниже, заманивая меня, тяжёлый вздох сдавливает лёгкие.

Я провожу пальцами по её волосам, щеке, и когда вижу в глазах разрешение, касаюсь тонких лямок бюстгальтера, лежащих на хрупких плечах, поддеваю их и медленно опускаю вниз, открывая загорелую грудь своему взору.

Дыхание бьется, застряв где-то в горле, и все, что я могу делать — это смотреть. Она прекрасна. Я глажу ее, обводя сосок большим пальцем и целуя каждый сантиметр кожи, до которого любимая меня допускает. Её грудь небольшого размера, округлая, идеальная. И самое приятное то, что она настоящая: мягкая и естественная, что делает её ещё более желанной.

Моя рука опускается вниз по её спине, Китнисс выгибается мне навстречу, прижимаясь ближе. Мои пальцы медленно касаются передней части джинсов, и я расстегиваю молнию.

— Я сниму, ты не против?

Штаны мокрые и тяжёлые, плотная ткань с трудом поддаётся, поэтому приходится поднапрячься, чтобы избавиться от них. Я опускаюсь на колени, проводя рукой по изгибу её бедра, затем ниже, с придыханием замирая. Ее руки оказываются в моих волосах. Я целую над коленом, гладя нежную кожу, пока не встречаю тонкую полоску белья.

— Пит, постой, — выдыхает Китнисс. Я застываю.

— Хватит? — спрашиваю я.

Она молчит. А я не хочу позволять себе ничего лишнего. Наконец, она едва слышно произносит:

— А вдруг мне не понравится?

Я медленно поднимаюсь.

— Ты мне доверяешь? — шепчу я. Она кивает. — Тогда понравится, — покрывая короткими нежными поцелуями, дразню её, но на самом деле себя. Провожу рукой по плечу, глажу живот, проскальзывая под кромку белья, и касаюсь её кожи.

Она резко вздыхает, закусив припухшую губу, и я ласкаю её, нежно очерчивая крошечные круги, при этом плавясь и трескаясь по швам сам.

— Пит, — шепчет она, вцепившись в моё плечо.

— Остановиться?

Китнисс, шумно выдыхая, закрывает глаза. Я наклоняюсь, целуя её грудь и ложбинку между ними.

— Нет, — отвечает она, и я устраиваю ей самый лучший душ, который у неё когда-либо был.

***

Я заворачиваю любимую в полотенце и, поцеловав в лоб, прижимаю к своей груди. Делаю длинный глубокий вдох, сжимая свои руки в замок на её спине.

— Пит, я не понимаю… — неуверенно произносит девушка. — Мне кажется, что я какая-то неправильная, потому что ты не стал…

На всякий случай прижимаю палец к ее губам.

— Я просто хочу, чтобы хотя бы в твоей жизни всё было правильным. Чтобы все случилось так, как положено… сначала свадьба, потом секс.

Я замираю, потому что сказанное звучит так, словно я зову её замуж, хотя она даже ни разу не призналась мне в своих чувствах.

— Не стоит торопиться, ведь за поцелуями обычно следует что-то большее, а за ним — ещё большее, и если мы будем продвигаться в том же темпе, то покончим со всей романтикой ещё до следующих выходных.

Она в ответ обнимает меня, прижимаясь щекой к плечу. А я… естественно, я хочу её. Хочу, чтобы утром она краснела только от одного воспоминания о том, что случилось ночью… но в моей жизни всегда было много секса без любви, поэтому я хочу, чтобы все мгновения до того, как она официально станет моей, были временем просто любви без секса. Поэтому я крепче прижимаю любимую к себе, прикасаясь щекой к её макушке, и закрываю глаза, мысленно благодаря, что за всё то время, пока я отталкивал её, она не поставила на мне крест. И в этот миг я осознаю, что Китнисс окончательно разбивает окно в моё сердце и проскальзывает внутрь.

========== Глава 19. Мальчик теперь свободен ==========

Меня будит телефонный звонок. Вибрация, противным скрежетом проходящая сквозь деревянную поверхность тумбочки. Я слегка приподнимаю голову и смотрю вниз, обнаруживая прижавшуюся ко мне Китнисс: теплую, крепко спящую. Её рука лежит на моем животе, щека прижата к груди, мягкие тёмные волосы на моем лице. Нет, не хочу принимать этот вызов. Кто бы это ни был, он может подождать. Аккуратно тянусь рукой к трубке и спихиваю её внутрь тумбочки.

Телефон перестает звонить только, чтобы начать снова. Да будь он неладен: что опять случилось?! Я снова тянусь к тумбочке, хватая аппарат, чтобы посмотреть, кому я понадобился в такую рань. На экране мигает имя «Август», и я отвечаю на звонок, изо всех сил стараясь говорить тише, чтобы не побеспокоить Китнисс.

— Что тебе?

— Это срочно, Мелларк, — его голос звучит ровно и спокойно. Даже скучающе.

— Дай мне минуту, — я выпутываюсь из рук Китнисс, и она что-то сонно бормочет. Тихо поднимаюсь с постели, достаю из шкафа штаны, надеваю их и иду в гостиную.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Сегодня в одиннадцать встречаемся там, где обычно. Не забудь документы.

— А написать не судьба была? — раздражаюсь я. — Мог бы не будить чуть свет! — но он уже положил трубку.

Я поднимаю глаза и застаю Китнисс стоящей в дверном проеме. Тёмные волосы растрепаны, и хотя она спала в моей рубашке, белое тонкое покрывало обернуто вокруг желанного тела, а на лице написана нерешительность. Я убираю телефон в задний карман брюк, обхватываю её руками и притягиваю к себе, хотя кокон из одеяла мешает сделать это достаточно близко.

— Эй, я тебя разбудил?

— Я проснулась, как только ты выскользнул из постели. — Она кладет руки на мою голую грудь. — Всё в порядке?

— Да. Это по работе. Мы с Алекс четыре месяца работали над раскрытием одной из крупных финансовых махинаций, и мне нужно доставить документы, которые она привезла, людям президента, — пытаясь усмирить её своенравные пряди, я пропускаю их сквозь пальцы. — Ты чудесно выглядишь в этом покрывале.

Китнисс улыбается, и её щёки приятно розовеют.

— Готова поспорить, ты бы сказал, что я прекрасно выгляжу в чём угодно.

— Ты права, — улыбаюсь я. Она не из того типа девушек, которые тратят бесчисленное количество времени перед зеркалом, и я люблю её такой, какая она есть. Есть макияж, нет макияжа. Короткое платье или обыкновенные тёмные брюки — что бы она ни надела, мне на ней все нравится.

Если бы я мог, то просто проигнорировал все дела и обязанности, на весь оставшийся день растворившись в этой девушке, потому что сейчас она одна-единственная правильная и нормальная часть моей жизни.

— Проголодалась? — я целую её плечо и тяну за конец покрывала, отбрасывая его в сторону. Белая рубашка, надетая на Китнисс, спускается свободным облаком, прикрывая бедра. Я забрал её из дома специально для посещения нескольких обязательных мероприятий, и так как она лежала сверху, то просто вытащил из чемодана и отдал любимой.