Эмма Марс - Спальня, в которой ты есть Страница 47

Она была права. Могла ли я найти лучший способ доказать ему свою привязанность и любовь, чем приподнять покров над всеми темными пятнами его жизни? Когда я узнаю о нем все, мое признание в любви не будет просто пустословием. Я буду знать правду о нем, всю правду, и даже если она окажется ужасной, горькой, больной, я все равно не перестану любить его. Эта перспектива узнать его поближе теплой волной пробежала по моему телу и отдалась внизу живота протяжной болью, которая напомнила о том, как мне не хватает Луи. Я все же рисковала полностью погрузиться в Луи, утонуть в нем и разочароваться. Я уже пыталась проделать подобное с Дэвидом, хотела узнать о нем больше, пробуя слой за слоем снять с него покров тайн, но в итоге получилось как с луком – чем больше снимаешь с него слоев, тем больше проливаешь слез.

Я приняла перед самой собой обязательство. Я должна осветить все темные стороны жизни старшего брата, я должна узнать все его тайны, все то, что связывало его с Дэвидом и Авророй. Так как я оказалась двойником последней, у меня были кое-какие преимущества на этот счет, не так ли? Я хотела стать археологом, который начнет вести раскопки в его истории. Но у меня, в свою очередь, тоже будут свои условия. Никакой свадьбы, пока я не раскопаю все подробности его прошлого, пока не вытащу на свет все скелеты из его шкафов, пока не разберусь во всех тонкостях его любви и ненависти.

Я старалась убедить себя в том, что не хочу брать реванш. Мне вовсе не будет доставлять удовольствия возможность смотреть, как мой мужчина страдает. Я хотела сделать все наоборот. Хотела, чтобы мое расследование принесло ему лишь облегчение и свободу. Однажды, я не сомневалась, Луи скажет мне спасибо. Он поймет, что я сделала это не для того, чтобы унизить его, не для этого я вытащила всю правду о нем на свет божий, а для того, чтобы его сердцу, душе и даже телу стало легче.

После того как решение было окончательно принято, ничто уже больше не держало меня здесь, на этих нескольких квадратных метрах, заполненных тревогой и неуверенностью. Сен-Мало и его свежий ветер, Сен-Мало и его хорошо спрятанные секреты и тайны ждали только меня. Через несколько минут поиска в интернете я поняла, почему у Дэвида на свидетельстве о рождении стояла такая загадочная надпись: «Сен-Серван, Коммуна Сен-Мало». С 1967 года небольшое поселение Сен-Серван, которое было известно своими роскошными большими виллами, башней Солидор и огромными скалами, резко выступающими в море, присоединилось к Сен-Мало, более богатому, обширному и известному региону страны.

Однако еще некоторое время после того всех родившихся на этой территории записывали как родившихся в Сен-Серване, хотя сейчас это уже просто был один из городских кварталов. Сила привычки! В 1969-м и 1970-м постепенно начали привыкать к новому названию, и традиция стала отходить в прошлое, а сегодня совсем пропала, как то доказывал документ, который лежал у меня перед глазами.

Несмелый стук в дверь прервал мои мысли о том, что можно будет сложить в дорожную сумку, которую я возьму с собой на несколько дней в путешествие. Мой первый гость! Скорее всего, за дверью был какой-нибудь незнакомец, которому надо было что-то узнать, или сосед, но все равно сердце мое радостно подскочило. Когда кто-нибудь стучался в нашу дверь в Нантре, мама всегда говорила: «Ну кого еще принесло к нам в 19.45?» Раньше я этого не понимала, но потом мне начало казаться, что она ждет кого-то, ждет тайного, желанного гостя.

По воле случая мой посетитель пришел как раз ровно без пятнадцати восемь.

– Ты пустишь меня?

Я тотчас же узнала этот голос, прозвучавший чуть более резко, чем обычно.

– Кто… – бормотала я, бессмысленно глядя вперед. – Кто тебе дал этот адрес?

Я закончила разговаривать с Соней всего несколько минут назад, и я не могла поверить, что она способна на такое.

– Это господин Шурман. Ну, если быть точнее, даже не он, а его служащий. Служащая.

Я вспомнила эту молоденькую блондинку с убранными назад волосами. Должно быть, Луи, как всегда, воспользовался своим шармом. Беспроигрышный вариант. Но на основании чего она сует нос в мои дела?

– Ты ее знаешь? Ее зовут Клара Леклерк, и она работает клерком у нотариуса, не правда ли забавно?

– Мама всегда предпочитала иметь дела с Полетт Поньон, бухгалтером.

– Серьезно?

– Абсолютно.

Он рассмеялся, но серьезность быстро вернулась к нему, и он снова стал таким же, каким я увидела его, когда открыла дверь.

– Ну что ж, входи.

Он сделал несколько шагов вперед и сел посреди моей единственной комнаты, осматривая пространство, которое еще на три четверти было пустым. Он бы мог что-нибудь сказать по этому поводу. Ну что-то вроде: «Как мило», но он не проронил ни слова, никак не прокомментировал ситуацию. Во мне же кипела целая куча вопросов. И ответы на них тоже буду должна дать только я сама. Заставлять говорить Луи бессмысленно. Ворошить его прошлое, нырнуть с головой в океан его чувств и эмоций, плыть в нем до тех пор, пока впереди не заалеет красная полоска горизонта, – вот что могло приблизить меня к нему. И я твердо решила двигаться в этом направлении. Его слова, даже самые нежные, красивые, искренние, они все плавали на поверхности, как буйки. Я еще не говорила ему ни о видео, которое нашла, ни о блоге, ни о своей встрече с Саломеей. Я даже не затронула тот вопрос, который в моем мысленном списке стоял первым, по поводу которого Луи мне уже однажды соврал: только семь месяцев разницы в возрасте разделяли его и Дэвида.

Зачем было заставлять его говорить, зачем раздражать еще больше, когда он стоял передо мной, и в этом была вся правда: в его теле, в удивительном тепле, которым он так мог обжигать.

С этого момента и до того, как Луи ушел от меня посреди ночи, мы не обменялись больше ни словом. На сей раз то была уже не игра, а необходимость. Нам этого так не хватало: друг друга, наших чувств.

Мы будто не могли напиться воды после долгого мучительного перехода через пустыню.

13

30 мая 2010 года

Только спустя какое-то время я поняла всю пользу своей капитуляции. Что бы я ни делала и какими бы ни оказались мои следующие открытия о нем, я бы вовсе не хотела, чтобы Луи видел в моем лице врага. Я сдала ему свой единственный бастион, позволив проникнуть туда, где еще никто до него не был, я избежала всех его возможных будущих нареканий. Когда я полностью откроюсь для его желаний, он не сумеет отказать мне в просьбе узнать тайные уголки его души. Если уж мы заключаем договор, то можно ли сказать, что мои прекрасные ножки будут весить столько же, сколько все его секреты? В поезде TGV обслуживание и условия оставляют желать лучшего. Я села в первый же поезд, который отправлялся с вокзала «Монтпарнасс» в сторону Бретани, где надеялась найти ответы на свои вопросы. Хотя это, возможно, не разрешит всех моих проблем.