Lina Mur - Fifty And One Step Bac Страница 49

пыталась как-то поправить положение, но лишь

открывала и закрывала рот.

— Если ты не понимаешь того, что я говорю, то тебе

нужно к узкому специалисту, чтобы проверить слух, — замечаю я с улыбкой. — Па, серьёзно, я не могу так

больше.

— Мишель, в твоём возрасте я...

— Не начинай, — взмахом руки я перебиваю его и

закатываю глаза. — Да, я помню, как тебе жилось, не

было возможности, а я такая неблагодарная и бла-бла-

бла. Все поняла, что вы и дальше будете продолжать

меня насиловать, только я стёрлась...износилась...выхожу

из игры.

Я поднимаю две руки и поджимаю губы, уверенно

смотря поочерёдно на одно и второго родителя. Папа

онемел от моей наглости, а мама зависла, но внутри я

себя сейчас ощутила так хорошо, как будто воевала за

собственную жизнь.

— Кхм, давай поговорим об этом, когда мы вернёмся?

— мама с натянутой улыбкой предлагает мне вариант и я

вздыхаю.

— А куда вы уезжаете? — удивлённо спрашиваю я.

— Отца отправляют в офис в Оттаве, я полечу с ним.

Вы остаётесь с Лидией на неделю, если задержимся, предупредим, — поясняет мама мне их планы.

— Ясно, — цокаю я. — Только я не буду ждать вас, я

пойду завтра к куратору по психологии и верну деньги на

карту, как и аннулирую занятия.

— Психология необходимая вещь в бизнесе, Мишель, — сурово говорит папа.

— Пусть будет так, но два курса параллельно я не

тяну, если вы не хотите, чтобы я свалилась от

обезвоживания, то не будете против моего отчисления, — уже тверже произношу я.

— О, Господи, — мама закрывает от жестокости моих

слов рот ладонью и испуганно смотрит на папу.

— Ты манипулятор, Мишель. Причём очень хороший.

Хорошо будешь ходить только на один курс, но через три

года вернёмся к психологии. Договорились? — папа

немного приподнимает уголок губ.

— Угу, — я не могу сдержать улыбку, и уже мой рот

растягивает на всю позволительную ей ширину. Я

сделала это! Я настояла на своём, пошла против них

первый раз!

Господи, это не объяснить, насколько ты чувствуешь

себя гордой за то, что выиграла бой!

Я развернулась и понеслась к себе в комнату, мне

хотелось поделиться тем, что я свободна и теперь смогу

ходить с Сарой гулять чаще, возможно, записаться на

уроки фотографии или попробовать что-то иное.

Я закрываю за собой дверь и ищу в сумке телефон.

Достав его, я роюсь в контактах, и моя улыбка сползает с

губ, энтузиазм пропадает, действия замедляются, и я

оседаю на пол, смотря на экран блэкберри. Мой палец

замер в миллиметре от зелёной трубки на номере Ника.

Первый с кем я хотела поделиться — это был он. Это

было подсознательно, импульсивно...неверно.

Я выключаю телефон и бросаю его на постель, вставая. Я до сих пор не разобралась в себе, отчего так

меня задевает то, что Ник это и есть Кристиан Грей.

Реальный, живой и находящийся так близко.

Я спускаюсь вниз, замечая, что родители уже

поднялись к себе. Мне не впервой оставаться одной и

следить за сестрой. Это явление постоянное с

двенадцати: они могут исчезнуть из дома на неделю, самое большее на месяц, а мы с Тейрой остаёмся на

попечительстве домработницы и няни.

Мне необходимо было поесть, потому что желудок уже

громко ворчал. Я попросила Лидию приготовить мне что-

то легкое, и она сделала зелёный салат с анчоусами. Я

заставляла себя есть каждый кусочек, хотя была голодна, но глотать было очень сложно. Почему? Ведь все хорошо.

Я добилась своего, родители уезжают, они дали мне

пространство, о котором я мечтала. Но маленький дятел

сидел в моей голове и быстро и точечно бил по виску, напоминая, что я разорвала отношения с Люком, потеряв

последнюю нить, связывающую меня с нормальными и

обычными людьми. А Ник...он так и остался незнакомцем

для меня.

— Мишель, вам букет, — Лидия вошла в столовую, где я уже оканчивала ужин и несла в руках розы.

— От кого? — нахмурившись, спрашиваю я её.

— Вот карточка, — она улыбается и передаёт мне

маленький конвертик.

Я пытаюсь не улыбаться, но все же странная радость

внутри заставляет меня закусить губу, чтобы не показать

Лидие моих чувств, и я осторожно вынимаю послание от

Ника. Ну как такой мужчина может быть садистом? Он же

романтик.

«Миша, прости меня за мой длинный язык. Я хотел

Роберту показать, что ты со мной серьёзно, потому что ты

ему понравилась. Прости...миллион раз прости. Я люблю

тебя»

Я разочарованно рву записку на четыре части и встаю.

— Поставь в вазу их, — приказываю я Лидии и бросаю

бумагу в урну.

Я отогнала от себя его слова прочь и поднялась к

себе. Просидев до полуночи над заданием по финансовой

математике, как только голова коснулась подушки, я тут

же провалилась сон на этот раз без сновидений.

Но утро меня встретило такой же хмурой улыбкой, как

и вчера. Я включила телефон и увидела, что мне звонил и

писал только Люк. Это расстраивало меня. Я какой-то

частью своей души все же надеялась на шутку, на то, что

Ник появится и согреет меня своими неповторимыми

глазами, или же это все окажется сном, и он предстанет

передо мной в облике прекрасного принца.

Только вот в реальность возвращаться очень больно, когда с каждым часом понимаешь, что он не позвонит, я

ведь сама ему это сказала, а теперь жалела. Нет, я не

передумала ни по поводу моего отвращения к садизму, ни

к тому, что он бьёт людей. Но мне не хватало его

общения. Он оказался для меня новым и ярким событием

в жизни. А такое очень сложно забывается.

— Миша, — рядом со мной появляется Люк и теперь

двигается со мной к парковке после пар и моего

заявления об отчислении.

— Нет, я не прощаю тебя, — без предисловий

отвечаю я и наращиваю темп.

Сара не отвечала на сообщения, и я поехала в

ближайший парк, чтобы стать самой собой.

Припарковавшись, я достала из багажника фотоаппарат и

просто пошла по тропинке. Я искала успокоения в

фотографиях, которые делала. Я снимала обычных

незнакомых мне людей, и это радовало меня: искренние

улыбки, счастье, задумчивость, — всё было живым. Мои

пальцы уже замёрзли и дневной свет сходил на нет. Я