Киндер, кюхе, кирхе (СИ) - "Андрромаха" Страница 5

Наутро Мишка проснулся не первым. Вообще-то, Олег любил в выходные поспать. А тут – его подушка была пуста. Мишка вышел на кухню. Зацепившись ступнями под батарею, Олег качал пресс, руками в грипадах* прижимая к плечам гантели. Мишка присел рядом с ним:

- Давай, подержу!

Олег развернулся – так, чтоб Мишке было удобно зажать между коленями его ступни.

- Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят! – досчитал и чуть отстранил Мишку рукой, - Всё, хватит! Я – в душ! Чайник поставишь?

Мишка, подавая другу руку и помогая подняться, сказал:

- Водить ее будешь сюда, понял? И только когда я - дома. Не у нее. Не в гостинице. Не в машине…. Ты – семейный человек. И по подворотням – не мотаться. Иначе – скандал.

Олег не удивился. Только спросил без наезда:

- А ты будешь свечку держать?

- Без свечки обойдетесь. Я - на кухне посижу.

- Только подумай еще раз спокойно. Если начнем – надо будет доделывать. Чтоб не получилось так, что я с ней трахнусь, потом ты запсихуешь. И не будет у меня – ни тебя, ни ребёнка….

- Ладно, - буркнул Мишка. – Справлюсь как-нибудь. Не полный дебил. Понимаю, на что соглашаюсь.

Олег замялся в дверях, оглянулся на друга и вздохнул:

- Я и сам-то не уверен: надо это мне или – на фиг?...

Примечания 

* Ледобур – устройство для выпиливания проруби для зимней рыбалки. 

* Грипады (Gripad) – перчатки без пальцев для занятий фитнессом и тяжелой атлетики, защищающие ладони от мозолей. 

«Срослось» всё не сразу.

Разговор со Светланой Олег долго откладывал. У Мишки сто раз уточнил: не передумал ли? Когда, наконец, к ней подошел, она вздрогнула и посмотрела на него испуганно и жалко. Но через десять дней привезла справку с печатями медцентра: «генетических отклонений не обнаружено». Потом - то у Мишки были в институте лекции до девяти вечера, то Светлана говорила «не сейчас»….

Прошел апрель с туманами и серым, медленно сдающим поле боя снегом. В мае выстрелили почки, трава попёрла, словно ненормальная. На майские Арни затеял шашлыки. В пятницу в курилке Самсонов с Андреичем расписывали на бумажке: кто что привозит из жратвы. Нечаев материл по телефону тестя, с осени зажавшего мангал. Арни нависал над Мишкиным плечом:

- Мясо сам замариную, все три бидона. Вычеркни Нечаева. Вычеркни, сказал!

И тут Мишке упала смска от Олега: «Она придет завтра, к десяти утра». Мишка напряженным взглядом обвел гомонящую курилку и оттолкнул от себя список покупок:

- Мужики, мы – пас. Олег завтра занят.

Арни позвонил им в субботу в девять утра: «К чёрту дела, я вам такси заказал!» Кое-как отшутились. Драили квартиру. Оба нервничали, было не до шашлыков. Уже в начале одиннадцатого Олег спохватился:

- Постель-то не перестелили!

- Зачем? – спросил Мишка. Потом оборвал себя: - А, ну да….

Олег полез в ящик с простынями. И тут затрещал дверной звонок. Миша пошел было в прихожую, потом вернулся и тронул Олега за локоть:

- Лёль…. Это - как на студии: работа. Правда!?

Олег прямо посмотрел ему в глаза:

- Да. Не ревнуй. Иди, открой!

Светлана в ярком платье, с тщательно подведенными глазами и с гримасой, которая, видимо, была улыбкой, стояла перед дверью, сжимая в руках круглую коробку. Из-под пластиковой крышки тёк сдобный запах свежей выпечки. Увидев Мишку, гостья отшатнулась:

- …Вы?...

- Я здесь живу, – он не смог скрыть неприязнь в голосе, но отступил, шире открывая дверь: - Проходите! Я – Михаил.

- Я знаю, помню, - смущенно пробормотала Света.

Он взял у нее из рук коробку:

- Вишневый? Мы с Олегом любим. Чай поставлю?

Она переминалась с ноги на ногу. И в ее глазах стояли слезы. Подошел Олег:

- Привет! Знакомься: это – Миша, мой супруг.

- Знакомы мы, - буркнул Мишка. – Тут пирог. Идем к столу!...

Чаепитие, конечно, не сложилось. Мало кому когда было так неловко, как им троим в эту минуту. Самсонов старался за всех: разлил чай, ел пирог, нахваливал. Светлана от своей чашки глаз не подняла. «Сейчас уйдет!» - думал Мишка отстраненно. Но Олег поднялся, кивнул ей:

- Пойдем! – и ободряюще коснулся пальцами ее плеча.

Мишку передернуло. Он закрыл за ними кухонную дверь и запустил на телефоне игрушку. Динамики смартфона надрывались на полную мощь. Эту «стрелялку» он проходил уже до конца, до двадцатого уровня. Но сегодня ничего не получалось: его «сбивали» раз за разом. То на восьмом уровне, то – на одиннадцатом. Он кусал губы и шипел со злостью «Ссссука!», пока над его ухом не раздался голос Олега:

- Не оглохнешь?

- Мешаю? – в Мишкином голосе звучали вызов и досада.

- Если только соседям. Светлана ушла.

- Как?...

- Ну, всё случилось, и она ушла. Я – в душ, - и Олег скрылся в ванной.

- Так быстро? – растерянно проговорил Мишка в закрытую дверь.

Олег вышел минут через двадцать. Миша стоял в коридоре – в комнату зайти не смог, на кухне оставаться – не хотел. Олег это понял и посмотрел с укором:

- …Всё сложней, чем казалось?

Мишка опустил глаза. Олег остановился в двух шагах от него:

- Теперь ко мне прикасаться побрезгуешь? – и добавил с обидой: - Я ведь просил тебя подумать!

Тут Мишка рывком, словно преодолевая сильный встречный ветер, сделал шаг к Олегу, притянул его к себе и прижался грудью. Олег свил руки у него на спине. Мишку трясло.

- Лёль, можно я напьюсь?

- Соскучился по водке? Или – с горя?

- Я… не знаю. Я потом, может, наору на тебя. Может, извиняться буду. Я – шальной, да. Можно? Один раз!? Мне сейчас очень трудно!

Олег помолчал минуту, потом решил:

- Ладно. Только – один раз! Звони Арни, говори, что мы – приедем!

Через час они въезжали в Троицу – деревушку на берегу Ильменя, где вдоль самого озера тянулись один за одним четыре огромных участка братьев Глазовых.

Это в подмосковном элитном поселке «дачник» в лакированных ботинках весь выходной лениво цедит охлажденный виски, качаясь в гамаке и изредка вытягивая шею, чтоб посмотреть, как на его грядках дипломированный садовник командует трудягой-гастарбайтером. Под Новгородом хозяин даже трехэтажного коттеджа сам закатает рукава, достанет из сарая грабли и лопату и, с наслаждением щурясь долгожданному майскому солнцу, зашустрит по хозяйству.

В поселке было людно. Народ красил заборы, жег обрезанные с яблонь ветки, забивая запах травы сладкой вонью бензина, косил мотоблоками первый весенний бурьян.

На автобусной станции они «подхватили» Лёху с тяжелыми сумками. Потом тормознули рядом с двумя пацанами - глазовскую породу, «косую сажень в плечах», в них было видно за версту! - которые толкали через дорогу катер на дюралевом прицепе.

- Взять на буксир? – предложил Мишка через открытое окно.

Мальчишки обернулись, утирая взмокшие лбы:

- Не, уже приехали. Спасибо! – и покатили прицеп вниз, по сбегающей к берегу кочковатой тропке.

На участке у Арни почти все были в сборе. К Олегу подскочил глазовский Антошка:

- Дядь Олег, пойдем дротики бросать, пока все не пьяные!

Выгружая из машины сумки, Мишка плюхнул поверх пива и огурцов Светланин пирог и отрапортовал Арниной жене Насте:

- Торт - домашний: вишня с яблоком!

У гаража шел «консилиум» вокруг мотоцикла. Самый старший Глазов, уже седой, страдающий одышкой, Павел, разглядев прибывших, оживился:

- Самсонов! Вот - эксперт. Молодца, что приехал. Поди! – и, когда Мишка подошел и поздоровался со всеми за руку, кивнул на «Ямаху»*: - Бьет в руль на пятидесяти. Цилиндр, что ль, сдох?

Мишка крутнул зажигание. Японский мотор заревел. «Эксперт» прислушался, потом обернулся к народу:

- Проедусь? - вывел мотоцикл на улицу, сделал круг по поселку. Ускорился, потом сильно дал по тормозам. Подкатился на холостых, перебирая по земле ногами.

- Не, это не цилиндр. Это – передний подшипник. Он не чинится, только – замена.

Павел сокрушенно качал головой. Севка Нечаев, имевший свое мнение по поводу цилиндра и подшипника, возмутился: