Расскажи мне всё! (СИ) - "Меня зовут Лис" Страница 50

Я поднимаю её подбородок, аккуратно касаясь лица пальцами, и произношу:

— Не бойся, я с тобой.

Аннабель хватается за ворот моей рубашки и притягивает к себе, отчаянно пытаясь забыться, избавиться от проблем в голове, спасаясь поцелуем. Её губы мягкие, идеально ухоженные, с легким привкусом кофе.

В этот момент в голове мелькает мысль, что она не только спасается сама, но и спасает меня. Акт взаимоспасения. Забавно, если подумать.

Пересаживаю её к себе на колени, задирая тонкое шифоновое платье, больше похожее на домашний халат. Кусаю губы, проникая языком в рот. Её пальцы зарываются в мои волосы. Разум, до сих пор отказывается свыкаться с мыслью, что в моих руках уже не Китнисс, но я решительно приказываю ему заткнуться, потому что чуть горьковатый шоколадный вкус губ Аннабель упоительно дурманит, очищая мысли лучше любого успокоительного.

Поддаваясь эгоистичному желанию и стараясь не думать о том, что будет со мной дальше, я крепко прижимаю хрупкую фигуру девушки к дивану, перемещая наш разговор в горизонтальную плоскость. Обида снова пытается прорасти изнутри, пуская корни в самое сердце, но я подрезаю это дерьмо.

— Я люблю тебя, Пит, — шепчет девушка, проводя пальцами по моей груди и освобождая мелкие чёрные пуговицы из петель. Я перехватываю тонкую кисть и целую пальцы, украшенные несколькими золотыми кольцами.

— И я… — кажется, будто в горле вырастает ком размером с футбольный мяч, — … тоже, — выдавливаю в ответ.

«Если врешь, что счастлив, постарайся хотя бы, чтобы голос не дрожал…»

Аннабель обхватывает мои бедра ногами, начиная призывно изгибаться навстречу, но моё тело не реагирует. Совсем.

«Какой ты, к черту, эскорт! Жалкий подкаблучник! Это из-за нее», — подсказывает разум, и я с обидой запихиваю слова ему обратно в глотку, но, смирившись с очевидной правдой, целую Аннабель в лоб и потуже запахиваю её платье.

***

В ту ночь мы не пытались очиститься от памяти, жадно используя друг друга в корыстных целях, не кусали губы, освобождаясь от боли и одиночества. Ничего не было. Я не смог. Не смог находиться в постели с другой девушкой. По крайней мере не так скоро.

Я сослался на банальную усталость. Аннабель поняла и, вволю выплакавшись, заснула на моем плече. В одном я просчитался — утром наступает новый день и даже, если ты встречаешь его в постели с симпатичной блондинкой, тошно не меньше.

— Господи, Мелларк, ну почему ты такой идиот? — не переставая распаляться, Алекс достает из верхнего ящика комода чёрный галстук, захлопывая его с такой силой, что от удара картина на стене начинает дрожать. — Видно же было, что Эвердин в тебя влюблена. Я девушка, я такое мимо глаз не пропущу!

Я смотрю в зеркало на свой идеально сидящий костюм. Ненавижу свое отражение, и особенно этот взгляд. Когда-то мои глаза светились, теперь в них кромешная тьма.

— Прекрати, Алекс, — застегивая такую же чёрную рубашку, я выбираю пару запонок и вставляю их в петли. Сегодня я с ног до головы в черном. Интересно, как бы чувствовал себя Старк, узнав, что его «скорбящая» жена заявилась на его похороны с любовником? — Я знаю Китнисс гораздо дольше, чем ты. Поверь мне, она не впервые притворяется влюбленной. Да и кому я это рассказываю, ты сама видела на экране.

— Но ты же не любишь Аннабель!

— Зато она меня любит, — наклоняясь ближе к зеркалу, наношу на ладони немного геля и укладываю волосы назад. — О чем не устает говорить, между прочим.

— Но ТЫ её не любишь! — Алекс подходит, перекидывая галстук через мою шею и чересчур сильно затянув, начинает завязывать классический узел.

— Полюблю.

Ужасно хочется закурить, и я засовываю руки в карманы в поисках пачки сигарет.

— Алекс, она красивая, добрая и милая. У неё большое сердце, и даже в сексе у нас всё отлично, так что не вижу никаких препятствий для того, чтобы сделать её своей женой.

— А самое главное — богатая, — добавляет она.

— А самое главное — она меня обожает, — поправляю я. — Женюсь на ней, мы завершим все, что планировали, а потом уедем из Капитолия и будем жить счастливо.

Алекс хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ей прямо в глаза.

— Или ты испортишь жизнь не только себе, но и ей. Как твой отец.

Она запихивает не подошедшую рубашку в шкаф и заправляет огненно-красную прядь волос за ухо. Алекс вчера перекрасила её в цвет солидарности с «огненной» Китнисс. «Каждый раз, глядя на меня, будешь вспоминать о том, какой ты придурок, что бросил ее».

— А знаешь, что самое смешное? — ослабляя чересчур сильно затянутый узел, ухмыляюсь я.

— Удиви меня? — закатывает глаза девушка и, вновь открывая злосчастный ящик, достает оттуда бархатную коробочку с кольцом. Я не собираюсь делать Аннабель предложение, ещё слишком рано, но заявить о серьезности намерений необходимо уже сейчас.

— Я всё равно не могу на неё сердиться.

— На кого? На Аннабель?

— На Китнисс, — выдыхаю я, падая в широкое кресло, запрокидываю голову назад и закрываю глаза.

— О чем я тебе и твержу, идиот.

— Прошел только один день, а мое сердце опять начинает её оправдывать. Вроде как, а вдруг она и правда смогла полюбить меня, пусть вначале и обманывала.

— А ты просмотрел её телефон? Узнал, кто заказал за тобой слежку? — с нескрываемым интересом произносит девушка.

— Нет, я не смог.

— Пит! — она произносит моё имя, точно ругательство. — Ты совсем что ли страх растерял? Или от «любви» к Аннабель помешался? Чего ты ждешь?

Я до боли закусываю нижнюю губу и, не открывая глаз, произношу:

— Просто не хотел опять всё это видеть.

Я жду, что Алекс примется снова меня отчитывать, но вместо того, чтобы разразиться гневной тирадой, она подходит и крепко обнимает меня.

— Всё образуется. Я знаю, сейчас тебе кажется, что жизнь идёт под откос. Поверь, именно так я себя чувствовала, когда узнала, что беременна. Но спустя время я поняла, что ни о чём не жалею.

Отстраняясь, я легко улыбаюсь ей.

Жалею ли я?

Ненавижу это слово, потому что им можно охарактеризовать почти всю мою жизнь. Конечно, я всегда знал, что жизнь несправедлива. Но анализируя свою, я всё больше задаюсь вопросом, какого черта я оказался в её чёрном списке?

— Как быстро распространятся слухи, что я намерен занять место Старка? — спрашиваю я у Алекс. — Я хочу усилить охрану над домом и приставить кого-то к Аннабель, и как только Финник вернётся…

Телефон в моём кармане начинает звонить.

— О, вот и Одэйр.

Приготовившись терпеливо выслушать рассказ Финника о том, как Эвердин сопротивлялась и что именно ему пришлось придумать, чтобы заставить её уехать, я прикладываю телефон к уху и тяжело вздыхаю.

— Пит, у меня проблема. Китнисс, она…

Воздух в комнате натягивается как струна. Алекс замирает, кожей почувствовав неладное. Словно опасаясь собственного голоса, я глухо выдавливаю:

— Что с ней?

— Она исчезла. Я прождал её несколько часов, думал, вдруг убежала и вернётся. Потом пытался найти, но её нигде нет.

Я судорожно хватаю её телефон и, открыв переписку, начинаю читать с самого начала.

«Гейл? Тринадцатый? Какого черта?»

От злости и собственной глупости, кидаю телефон Китнисс в стену. Он разлетается на сотню маленьких кусочков. Сбрасывая звонок Одэйра, по памяти набираю длинный номер и, сверившись с часами, выбегаю на улицу.

— Это Мелларк, нужно поговорить.

========== Глава 21. Мальчик и партия в шахматы ==========

После того, как Пит уходит, меня начинает бить такая истерика, что ничто и никто в этот момент не в состоянии её успокоить. Я практически прирастаю к окну в надежде, что Пит позлится и вернется. Позвонить ему я больше не могу, так как мой телефон он забрал с собой.

От боли я сгибаюсь практически вдвое: внутри столько стыда, что он словно тяжелый ком тянет к земле. Я знаю почему Пит разозлился, и по какой причине даже шанса не дал объяснить.

Я его предала.