Шахразада - Коварная любовь Джабиры Страница 58

– Бежать? Куда?

– Да хоть в пасть к акуле! Ты что, не понимаешь, что смерть куда лучше, чем слава рабыни, странствовавшей на пиратском корабле? Аллах всесильный, тебе мало того, что ты уже видела в своей жизни?..

– Ты права, Джабира! А я все глупо цепляюсь за жизнь, все надеюсь, что наступит счастливое завтра!

– Оно и наступит, Василике! Только ты не надейся на него, а твори его! Не жди, а иди ему навстречу!

Шепот Джабиры был для Василике куда громче любого крика. И невероятная мощь убеждения, веры в победу силы над бессилием передалась ей от смелой берберки. Словно горячая кровь забурлила в ее жилах.

– Помни же, Василике! Беги сразу, при первой же возможности!

И более ничего сказать Джабира не успела: в каюту ввалился чернобородый пират, вымокший до нитки, но улыбающийся во весь рот.

– Нет ничего лучше дюжины ведер холодной воды! – провозгласил он. – Она заставляет работать мозги! Теперь-то вы меня точно не обманете! Иди сюда, смелая селедка! Ты, а не твоя худосочная госпожа, настоящая принцесса и невеста! А эту бледную дурочку я пока спрячу в соседней каюте! Старшине абордажной команды сейчас не до отдыха. Мы тут с тобой недурно развлечемся пока… А потом… Да ладно, потом будет видно!..

Посмеиваясь, чернобородый разбойник перетащил Василике в соседнюю каюту. Говоря по чести, эта была далеко не так роскошна, да и размерами куда меньше.

– Ну вот, – с удовольствием осмотрелся пират, – я тебя даже привязывать не буду! Отсюда не сбежишь, да и некуда, разве что в океан! Сиди и жди меня!

Захлопнулась дверь, упала на место щеколда. Василике оказалась под замком. Но не в заточении – окно было распахнуто, свежеющий ветер раздувал легкую занавеску.

– Ты прав, негодяй! У меня одна дорога – в океан! Только это не бегство, а спасение…

Свиток тридцать четвертый

Джабира с ужасом смотрела в лицо чернобородого пирата. Но видела не только его похоть, ничем не отличающуюся от животной, но и его поиски выгоды. Да, там, в глубине непривычно светлых глаз, плескался холодный расчет: «за ее глаза мне дадут десяток динаров, за волосы еще десяток, за фигуру отвалят все пятьдесят… а то и добрую сотню…»

«Быть может, сыграть на этом? – пронеслось в голове девушки. – Попытаться остаться в живых… Пусть не для себя, чтобы отвлечь это чудовище от Василике…»

– Отойди подальше, пират! Не смей приближаться к особе королевской крови!

Гигант усмехнулся и сделал шаг к девушке. Конечно, нажива была ему куда милей, но возможность позабавиться с горячей девчонкой, тем более высокого рода, он отвергать вовсе не собирался.

– Не смей! Или ты не пират, а грязный торгаш…

– Конечно, я торгаш, – невозмутимо кивнул Шахрияр. – И пират – плох тот моряк, который откажется от лишнего золотого… А кровь-то у тебя горячая, как я погляжу. И впрямь королевская… Это хорошо. Кто-нибудь выложит кругленькую сумму за право тебя приручить. Жаль только, если ты не девственница. Тогда бы я смог заработать на тебе целое состояние. Принц Мустафа был твоим любовником?

Джабира замерла. Похоже, от правильного ответа зависит и сама ее жизнь. Неужели он все-таки осмелится?..

Из широченной груди Чернобородого вырвался низкий раскатистый хохот.

– Нет, красотка, отмалчиваться не получится. Да мне, честно говоря, все равно – познала ты мужскую любовь или нет, – сказал он, словно прочитав ее мысли. – Когда я тебя возьму, ты это почувствуешь. И вот тогда ты узнаешь настоящую цену мужских объятий… Если ты сумеешь мне понравиться, я приберегу тебя для себя. И продам только тогда, когда надоешь.

«Господи, только не это!» – взмолилась про себя Джабира.

– Отец заплатит за меня хороший выкуп, – проговорила она, пытаясь не выдать предательского дрожания голоса. – Он… он отдаст за дочь всю казну!

«Ты принцесса! Принцесса! А не дочь вождя кочевого племени!»

– Если только твой отец не властитель Великого княжества моголов, я сомневаюсь, что он сможет заплатить хотя бы малую часть того, что за тебя дадут на невольничьем рынке. Ты очень хороша, твоя красота необычна, изысканна. Волосы, глаза, фигура – выше всяких похвал. Благодаря тебе я стану настоящим богачом.

– Нет! – воскликнула Джабира.

– Да, – кивнул головой Шахрияр. – Как тебя зовут?

Джабира словно онемела. Она только смотрела на него широко раскрытыми глазами и не могла вымолвить ни слова.

– Я, кажется, тебя о чем-то спросил, милашка. Как тебя зовут?

– Джабира, – выдавила она из себя.

– Вот так-то лучше. Ты можешь звать меня Шахрияром… если хочешь, – Шахрияр удовлетворенно ухмыльнулся. – Скоро ты научишься меня слушаться. Кстати, ты так и не сказала, была ли ты любовницей принца Мустафы.

Огромная рука сжала ее предплечье, вынуждая отвечать.

– Я… да, – сказала Джабира. – Я любила его.

«Поганый боров! Любовницей… я была любимой принца!»

– Это не ответ. Повторяю: ты была его любовницей?

– Повторяю, презренный, – Джабира выпрямилась. – Я его всегда любила и люблю!

– Но больше, пожалуй, ты его любить не будешь… Принц-то Мустафа помер, героически папашу своего защищая. А младший его братишка отправился искать любовницу среди акул… А то и гарем из них заведет, он такой…

«Даже это чудовище не знает, жив принц или умер. А вдруг его пощадили акулы?» – сейчас Джабира почему-то не вспомнила, что Мирджафар опытный пловец.

– Разденься, – вдруг приказал Шахрияр, и Джабира сразу пришла в себя.

– Что?!

– Разве ты не слышала, что я сказал? Я хочу посмотреть, нет ли в твоей фигуре каких-нибудь изъянов. Если есть, то я могу передумать и отдать тебя команде, когда мне самому надоест с тобой забавляться. Если ты не так хороша, как кажешься в одежде, твоя цена сильно упадет. Лучше бы тебе все-таки быть девственницей, но тут уж ничего не поделаешь.

Джабира не могла пошевельнуться, будто перестала быть хозяйкой своего тела.

– Нет, – еле слышно проговорила она.

Издав гневный рык, Шахрияр протянул свою здоровую ручищу и начал срывать с нее одежду, бросая куски ткани на толстый турецкий ковер, покрывавший пол. Когда на ней ничего не осталось, он отступил на шаг, любуясь совершенными формами, представшими его жадному взору.

– Восхитительно! Какая изысканность, какие линии, – с удовольствием приговаривал он, поворачивая девушку, как куклу, чтобы рассмотреть ее со всех сторон.

Джабира была более чем удивлена – она никак не ожидала подобных выражений от пирата. Под этим бесцеремонным взглядом, столь недвусмысленно оценивавшим ее стоимость, ей хотелось съежиться, стать невидимой.

– У тебя атласная кожа, – отметил он, лениво проведя толстым пальцем по ее ключице и груди до розового соска. – Само совершенство, – продолжал он с алчным блеском в глазах. – О, предложу-ка я тебя бею Касыму. Он отвалит мне немало звонких монет: еще бы, получить женщину наследного принца!