Фанфикс.ру Лазель - Фанфик Надгробие, ромашки и белый фрак Страница 6

Люциуса волновал этот оценивающий взгляд. Впрочем, беспокоиться ему было не о чем. Как всегда безупречные мантия и костюм (сегодня темно-синие, с серебряным шитьем) и не менее безукоризненная внешность, почти не отмеченная годами и испытаниями. В очень светлых волосах не видно было седины.

Закончил свой «осмотр» Гарри с лукавой улыбкой.

— Что? — невольно вырвалось у Малфоя.

Вместо ответа Поттер одним плавным движением поднялся с места и, подойдя почти вплотную к мужчине, запустил руку в его волосы. Люциус такого не ожидал, но и не думал отстраняться.

Ощущать прикосновение чуть подрагивающих пальцев было невероятно приятно, но вот они исчезли, и из сладкой неги вырвал чуть насмешливый голос:

— Этот плющ тебя все-таки пометил. Смотри.

Перед глазами Малфоя возник зеленый листик с длинным усиком-побегом. Вот только Люциуса занимал вовсе не он, а близость молодого мужчины. Гарри ведь так и не подумал отстраниться. Восприняв это как приглашение, слизеринец одной рукой забрал злополучный листок, а другой притянул Поттера еще ближе.

Поцелуй получился уже как-то сам собой, став естественным продолжением сближения. Сложно сказать, кто проявил инициативу. Губы и языки столкнулись в горячем танце. Каждый пытался занять лидирующую позицию, но от этого происходящее становилось лишь неистовее. Долго сдерживаемый голод наконец-то нашел выход.

Как «старший товарищ», Люциус опомнился первым, когда его руки уже забрались под рубашку парня. Жарко дыша, Гарри поднял на мужчину затуманенный, непонимающий взгляд, от чего тому захотелось немедленно продолжить, но он все-таки сказал:

— Предлагаю продолжить в более подходящем месте.

— Чем тебе это не годится? Тут довольно уютно! — Поттер провокационно облизал губы кончиком языка, а его руки принялись теребить неподдающиеся пуговицы малфоевского жилета.

Шумно выдохнув, Люциус теснее прижал молодого волшебника к себе, пресекая саботаж, и тихо проговорил:

— Это негигиенично!

И тут же исчез вместе с любовником. Как хозяин, он мог аппарировать из любой точки поместья и куда угодно. Впрочем, сейчас нужно было не «куда угодно», а во вполне конкретное место — спальню.

Эта комната сама по себе отличалось особой аурой. Причем здесь не было вычурной роскоши, скорее царила утонченная изысканность. Ничего лишнего и только светлые тона. Правда, Гарри был далек от оценки дизайна. Его уже «укладывали в кровать». Но он и не думал сопротивляться, и даже принимал активное участие в «укладывании» партнера. Точнее — в избавлении оного от одежды, которой оказалось как-то слишком много.

Поттер сам не ожидал от себя такой вспыхнувшей страсти. Будь Люциус женщиной, его можно было бы заподозрить чарах вейлы. А так, видимо, причиной было слишком долго сдерживаемое желание. Все-таки Малфой мужчина весьма и весьма. За это ему можно простить и некоторые изъяны характера.

Пока Гарри рассуждал таким образом, его уже успели раздеть совсем и подстегивали возбуждение весьма изощренными ласками, хотя парень и так уже готов был взорваться от нетерпения. Но, даже задыхаясь от экстаза, он не собирался препоручать все действие любовнику. В частности Поттера очень раздражало, что тот еще одет. Возиться с миллионом пуговиц и замысловатых застежек не было никаких сил, и он просто оборвал половину.

— Ты решил таким образом мне отомстить? — хохотнул Люциус, не прекращая дразнить соски парня слишком уж мимолетными прикосновениями.

— Скорее поторопить, — жарко выдохнул Гарри и, теперь уже и правда в отместку, впился губами в сосок блондина. Тот зашипел так, что его можно было заподозрить во владении серпентарго. Поттер ответил тем же, но его сразу заткнули поцелуем, после которого Люциус едва ли не просипел:

— Не провоцируй меня!

— Почему? — Гарри постарался принять самый невинный вид, на который только был способен.

— И так тоже!

— Как? — парень продолжал упорствовать в своей «невинности», запустив пальцы в длинные волосы любовника.

Это оказалось переполнило чашу терпения Люциуса. С коротким рыком он заставил парня шире раздвинуть ноги и устроился между ними. Уже болезненно-напряженный член Гарри удостоился лишь мимолетного внимания. Его партнера куда больше заинтересовало то, что ниже. Парень успел только удивиться, когда Малфой успел наколдовать смазку.

Кажется, это стало последней связной мыслью Поттера. Он издал такой томный вздох, когда пальцы слизеринца проникли в него, что тот едва не сорвался и не взял мальчишку немедленно. Поттер не казался и не чувствовался совсем неопытным, вот только, судя по ощущениям, последний «опыт» случился довольно давно.

Поспешно избавившись от мыслей о том, кто мог быть до него, уж не давний ли друг, Люциус полностью сосредоточился на ощущениях. Своих и любовника. Последний уже стонал так, что сдерживаться дальше не было никакой возможности, и, не дожидаясь более понукания, Малфой вошел в парня, ставшего для него сущим наваждением.

Люциус считал себя хорошим любовником, вот только при всем своем опыте, оказывается, успел подзабыть, каково это — трахаться со столь сильным магом. Пусть ты имеешь его, но магия такого партнера, фактически, имеет тебя. Восхитительное и в то же время обескураживающее своей неожиданность ощущение, из-за которого блондин совсем потерял голову. Впрочем, партнер ничего не имел против, жарко подаваясь навстречу и одновременно целуя все его тело. Ну, до чего мог дотянуться.

Естественный финал подобного занятия стал неожиданностью для обоих. С последней судорогой оргазма, любовники рухнули на кровать, как подстреленные.

Пытаясь заново научиться дышать и прислушиваясь к гулкому сердцебиению, Люциус с сожалением понял, что возраст все-таки дает о себе знать. Пусть еще тоненьким и едва слышным голоском. Да и давненько у него не было таких… забав. Правда, самолюбие тешил тот факт, что Гарри, кажется, и вовсе отключился.

Наконец соотнеся себя с окружающей действительностью, Малфой скатился с любовника. Еще не хватало его задавить! Обвинят невесть в чем!

Стоило это сделать, как Поттер недовольно поморщился и открыл глаза. В них не было ни следа дремы. Положив руку на плечо мужчины, он пробормотал:

— Куда?

— Тебе же тяжело.

— Не рассыплюсь.

— Возможно. Но я не хочу, чтобы общественность пеняла мне жестокое обращение с национальном героем.

На это Гарри усмехнулся смутно знакомой усмешкой. Вот только ситуация была явно не из тех, когда можно собраться с мыслями и крепко подумать, почему именно. Тем более рука парня вовсе не бездействовала, а, когда он заговорил, в голосе появились новые томные нотки: