Долг оплачен (СИ) - Анина Татьяна Страница 8

Маленькая комната с балкончиком. Диван не складывался, всё время был расстелен. На нём большой плюшевый белый медведь. Стас подарил на восемнадцатилетние, отчего его жена, Оля-Паровоз, меня окончательно возненавидела. Мне никогда не дарили такие большие игрушки, с ним в обнимку спать можно. Стол письменный советского образца, на нём комп и конспекты. Я не поступила, но продолжала интересоваться программой университета. Возможно, однажды я поступлю на заочное и получу всё-таки высшее образование, которое в будущем мне поможет стать независимой женщиной. Я так высоко поднимусь, что куплю себе дорогую машину. А пока… Пока нужно собрать деньги маме на лечение и с голода не умереть.

Над столом полка, и шкаф небольшой в углу комнаты. Больше ничего не влезло. И всё это, даже монитор компа, укрыто мелкими белыми салфетками, связанными крючком. И это не бабушка старалась. Это моё свободное времяпровождение. Когда я не залипаю на форумах и в чатах, вяжу в своё удовольствие.

Заиграл телефон на столешнице, когда я переодевалась. Номер был не знаком. Мне могли откуда угодно позвонить, я везде своё резюме оставляла. Но в трубке раздался знакомый голос с хрипотцой. Он звонил с моего телефона «своим ребятам», и там высветился номер.

— Эмилия, — позвал он.

— Да, — тихо ответила, упав на свой диван в объятия белого медведя. Зажмурилась от душевной боли.

Он же такой! Он такой классный. Я в мечтах уже замуж за него вышла, детей ему родила. Но это глупые детские мечты. Богатые мужчины ненормальные. Как говорил мой дед: «Деньги — настоящее испытание для мужика, как нищета для бабы». И это испытание выдерживают единицы.

Мамина подруга, тётя Люба, недавно развелась со скандалом. Её муж поднялся на мелких кафешках и стал прилично зарабатывать. Сразу же завёл себе любовницу моего возраста, а сорокалетнюю жену оставил голую и выгнал к матери. Теперь тётя Люба живёт в соседнем подъезде и заходит к нам пострадать и выпить винишка.

— Эмилия. Ты взрослая девушка, прошу, объясни, что случилось.

— Мне от вас ничего не нужно, — старалась голосом не выдать своё горе. — Если для вас хоть что-то значит моя помощь на болоте, прошу больше не звонить и не появляться в моей жизни.

— Причина! — заорала его внутренняя мексиканская бабушка. — По какой причине?!

— Вы страшный, да ещё и не русский!!! Не смейте мне звонить!!!

Я отключила телефон. Круто я его отбрила, но на душе остался поганый, мерзкий осадок. И я заревела в полный голос, не опасаясь, что прибегут родительницы и начнут узнавать причину кипиша.

Я одна.

***

Поспать мне никто не дал. В квартиру на поминки пришло человек сорок. Маме, естественно, уже всё было доложено о смерти свекрови, и она мне звонила, когда старухи и тётки, суетившееся в гостиной и на кухне, накрывали на стол и готовили мне по приказу мамы еду на неделю вперёд. Отчитывала меня мама. Серьёзно злилась и беспокоилась одновременно. То, что бабка умерла, она не переживала, она не знала, как я буду жить одна. А я буду одна жить отлично. Если ко мне не будут мамины подруги заходить, то вообще жизнь удастся.

С трудом закончив разговор с мамой, я была усажена тётей Любой, той самой, брошенной своим мужем, за стол рядом с Анжеликой.

Анжелика с меня ростом, кареглазая и с густыми русыми волосами. Безуспешно борется с прыщами на лице. Она худая и немножко кривоногая. Но настолько милая, что на неё постоянно кто-то западает. Мы сели на диван и сразу уткнулись в свои телефоны.

— Кинь мне на тырнет две сотни, — попросила я Анжелику сквозь шум и разговоры тёток.

Она сразу выполнила мою просьбу.

— Посмотри какой, это мой однокурсник.

Она показала мне очередного лощёного выхухоля. Ничему жизнь беднягу не учит. На морде ухажёра было «написано» крупными буквами «Подонок высшей категории».

— Опять богатенький? — спросила я.

— Прекрати, — фыркнула подруга. — Не всю же жизнь в хрущёвке жить с двумя братьями в комнате.

Люди вокруг. Они вспоминали бабушку, за компанию и деда, и отца. Мне так среди них тоскливо и одиноко, что чуть не завыла. Мне бы хотелось Анжелике рассказать всё, что произошло. Но почему-то чувствовала, что не стоит. Во-первых, всем станет известна моя история. Анжелика ещё то трепло. Во-вторых, она будет настаивать, чтобы я встретилась с Санчесом. А ещё хуже, сама его найдёт и начнёт сводничать. Я открыла соцсеть и в сотне сообщений нашла Андрея.

Андрей — мой старый знакомый. Когда-то жил в нашем доме, потом он переехал с родителями. Он учится в университете на экологическом факультете, но наша совместная музыкальная школа даром не прошла. Мы общаемся. Андрей сбацал рок-фолк-группу и теперь даёт концерты. Но есть у него одна проблема. Флейтист всё время бухает, и мне приходится во время загулов подменять.

Андрей: «Милька, выручай! В пятницу концерт».

Солнце: «Новых не будет?»

Андрей ответил сразу. Я видела, как он печатает сообщение рядом со своей аватаркой, на которой был изображён злой седой тролль с зелёной кожей. На моей же аватарке была моя фотография с самой лучшей улыбкой, которую я могла только изобразить. И на эту улыбку клевали все заблудшие парни интернета. Я как раз стала просматривать от них сообщения. Писали, какая я красивая, пытались познакомиться. Если им не отвечать, они начинают злиться. «Ты в глазки долбишься, Солнце?» — частая фраза, когда не реагируешь на их письма. И это меня смешит. Интернет место надёжное, захотела — сказала, захотела — отказала. А в жизни попробуй таким откажи, ещё и получишь.

Андрей: «Все композиции старые, не заблудишься».

Солнце: «Без проблем!»

Андрей: «Люблю тебя! В пятницу в 21.00 клуб "Винера". Можешь Лику с собой взять, я проведу».

Солнце: «Куда я без неё»

Роза: «Привет, я зарегистрировалась».

Андрей ушёл из онлайн, и я осталась с мигающим сообщением от Розы.

Солнце: «Поздравляю».

Роза: «Спасибо. Ты точно девчонка?»

Солнце: «Точно».

Роза: «Я из Ростова. Мне семнадцать лет. А тебе сколько?»

Солнце: «Мне восемнадцать».

На её аватарке была изображена нежная розовая роза. Страница оказалась пустой, но в течение десяти минут она уже успела вступить в десяток групп и на своей стене разместить запись до безумия красивых морских волн.

— Смотри, он приглашает на свидание, — шептала мне на ухо Анжелика, она же Лика или Дурильда.

— У Андрея концерт в пятницу в клубе «Винера», — сказала я.

— Идём!!! — вскрикнула Анжелика, и воцарилась гробовая тишина.

Мы быстро спрятали телефоны.

— Лика, — строго сказала располневшая, но ухоженная тётя Света, грозно сверкая карими глазами. — Здесь траур!

— Я подругу поддерживаю, — пискнула Анжелика, которой по возрасту не стоило так на маму реагировать, но она… Ребёнок она.

Тётки и бабки быстро налили нам по стопке наливки и продолжили «страдать».

Роза: «Ты очень красивая. Это твоё фото?»

Солнце: «Да».

Роза: «А я страшная».

Солнце: «Брось ты».

Роза: «Серьёзно. Меня все ненавидят и презирают. Я могу фото выслать. Только если ты пообещаешь никому не показывать и в интернет не выставлять».

Как будто мы не через интернет общаемся. И откуда такое доверие? Я не ответила. Принялась есть человеческую домашнюю еду. И тут она выслала фото, и мой аппетит пропал полностью.

***

Анжелика скривила личико, рассматривая фотографию моей новой виртуальной подруги.

— Откуда она такая… — Лика не выдержала и заржала, нагнулась, чтобы спрятаться под столом.

Ржать на поминках у бабушки было неприлично. Но всем уже было плевать. Пьяные тётки разделились на тех, кто поёт, и тех, кто моет посуду. Недолго думая, я выползла из-за стола и пошла к себе в комнату.

Анжелика увязалась за мной. Мы упали на узкий диван и стали во все глаза рассматривать девушку на фото.