Грешница (СИ) - "LenniFoxy" Страница 8

— Агата, почему ты дрожишь? Я напугал тебя?

Харрис не знала, что ответить. Её переполняли эмоции. Общение с Александром ей определённо нравилось, а еще он заступился за неё, защитил, не требуя ничего взамен. В его компании она чувствовала себя комфортно и не хотела, чтобы он и тётя Оливия уезжали, но поцелуй — это что-то большее, чем просто общение. Ведь он не знает всей правды про неё, а вдруг, если узнает, ему станет противно, вдруг высмеет ее и не захочет больше видеть и общаться. К глазам подступили слезы, она закрыла лицо руками и заплакала, не сдержавшись.

— Агата, прости меня. Я не хотел тебя расстраивать. Прошу, не плачь, я сглупил. Просто ты мне нравишься, и я подумал, что если не поцелую тебя сейчас, другого шанса может и не быть.

— Ты ни в чем не виноват, Алекс. Всё дело во мне. Ты мне тоже нравишься, но я не могу. Не могу, прости, — в рыданиях сказала Агата и бросилась к дому.

Александр не стал её останавливать или догонять, решив, что и так уже натворил слишком много.

Агата отказалась от ужина и так и не спустилась вниз до следующего утра.

Она проплакала полночи. Эмоции разрывали её. Она ненавидела себя за то, что убежала; за то, что не смогла объясниться; за все случившееся тем летом, после чего она боится мужчин, близости и прикосновений. Девушка так и уснула в беспокойном сне, измотанная и опустошенная от слез и переживаний.

Когда утром Агата все же решилась спуститься на завтрак, в столовой она застала только маму.

— А где тётя Оливия и Александр? — спросила Харрис.

— Они уехали рано утром в свой дом, — спокойно ответила мама.

Агата резко погрустнела и села за стол, аппетит совсем пропал. Ковыряя вилкой омлет, в ее голове была лишь одна мысль: «Я все испортила, и Александр решил уехать, даже не попрощавшись». Сжав руку под столом и впиваясь ногтями в ладонь до ощутимой боли, она еле сдержала слезы, подступившие к глазам.

От матери не скрылось, что Агата какая-то сама не своя сегодня.

— Солнышко, что с тобой? — обеспокоенно спросила женщина, смотря на поникшую дочь.

— Мам, за то время, пока у нас жили Александр и тётя Оливия, мы с Алексом очень подружились.

— Это же хорошо, милая, почему ты грустишь?

— Мы подружились сильнее, чем я думала. Он мне нравится.

— Милая, в твоём возрасте это нормально. А что, он не ответил тебе взаимностью?

— Всё как раз наоборот. Он пытался меня поцеловать.

— Ну, ты ему нравишься, в этом нет ничего такого.

— Мама, я испугалась. Ты же знаешь, у меня ни разу не было парня.

— Знаю, и если честно, я уже начала переживать по этому поводу. Александр сделал это как-то грубо?

— Нет, он был очень аккуратен и деликатен по отношению ко мне всегда, просто я боюсь мужчин, мама.

— Почему, дочка? — испытывающе на нее посмотрев, спросила мама.

Агата подняла полные слез глаза, и тут её будто прорвало. Она рассказала маме всё, что случилось тем ужасным для неё летом, когда ей было шесть лет. И как после этого ненавидит себя и свое тело, как боится, что такую испорченную, как она, не примет ни один мужчина, даже если она захочет этого.

Когда Агата закончила свой рассказ, мама вскочила из-за стола и заключила ее в объятия, сказав:

— Господи, родная, почему ты мне раньше не рассказала, почему не пришла ко мне тогда. Вот я дура, так была поглощена собой, что не обратила на это внимание. Прости меня, доченька! — срываясь на рыдания, сказала мама.

— Мамочка, не плачь, тебе не за что извиняться, — тоже не сдержав слез, сказала Агата.

Женщина лишь крепче обняла дочь, и они долго плакали, давая выход эмоциям в объятиях друг друга.

Когда они обе успокоились, мама ушла на кухню заварить ромашковый чай.

Впервые Агата почувствовала, что, признавшись маме в том, что мучило её все эти годы, ей стало легче.

Вернувшись с чаем, мама уже спокойно объяснила, что в случившемся нет её вины и что все её страхи — это нормально, но если есть чувства и они взаимны, то нужно открыться человеку, который небезразличен. Если она ему тоже небезразлична, он всё поймёт, а если не поймёт, значит, это не её человек и хорошо, что судьба отведет его от неё. Она поддержала дочь без капли осуждения, которого так боялась Агата.

Девушка внимательно выслушала мать, а затем сказала:

— Мама, но я уже всё испортила, я не смогла объяснить Александру, что не так, и просто убежала, а сейчас они уехали.

— Я не успела сказать тебе — они заедут вечером за вещами.

— Так они ещё вернутся? — с надеждой в голосе переспросила Агата.

— Да, дочка, и скажу тебе по секрету: Александр был очень недоволен, что пришлось так рано уехать без возможности попрощаться с тобой.

Агата не сдержала смущенной улыбки. А в голове пронеслось: он не хотел уезжать, не попрощавшись, он не злится на нее. Значит, возможно, ещё не всё потеряно. Воодушевленная после разговора с мамой, Агата поднялась к себе, чтобы сделать уроки и к вечеру быть полностью свободной.

На часах было уже семь вечера, Агата уже давно справилась со всеми заданиями и просто ждала приезда тёти Оливии и Александра. Девушка нервничала, теребя юбку своего синего платья. Она очень хотела поговорить с Александром, ей совсем не хотелось терять его, но и было очень страшно: а вдруг он не поймёт, вдруг отвергнет её после того, как узнает всю правду. Ожидание давалось ей очень тяжело, и волнение только нарастало с каждой минутой.

Не выдержав, Агата решила спуститься вниз и узнать у мамы, точно ли они приедут, и когда она спускалась по лестнице, в дверь позвонили. Агата замерла, а мама открыла дверь. Тётя Оливия и Александр вошли в дом. Увидев Агату, Александр замер и пристально на нее посмотрел, ожидая реакции на его появление. Мама сразу заметила всё происходящее и деликатно увела Оливию вглубь дома, оставив детей одних. Когда женщины скрылись из виду, ребята почти в унисон сказали:

— Алекс, я хотела…

— Агата, я хотел…

Услышав друг друга, оба замолчали. Первой тишину решилась нарушить Агата.

— Я бы хотела поговорить с тобой.

— Я тоже, выйдем на улицу? — предложил парень.

— Да, давай, — ответила Агата и наконец-то спустилась с лестницы.

Они прошли на задний двор и сели на скамейку. Пульс участился, во рту пересохло, Харрис пыталась собраться с силами, чтобы начать разговор, но первым тишину нарушил Александр:

— Агата, я хотел бы извиниться, — начал парень.

Но Агата, сделав глубокий вдох, перебила его:

— Алекс, тебе не за что извиняться, я должна тебе кое-что рассказать, и либо после этого наше общение закончится, либо ты меня поймёшь.

Александр резко напрягся после её слов: перспектива прервать общение с Харрис его не обрадовала. Он внимательно посмотрел на взволнованную девушку и ответил:

— Я не хочу заканчивать наше общение, Агата.

— Сначала выслушай всё, что я скажу, мне тяжело об этом говорить, но так будет правильно.

— Я слушаю, — серьёзно ответил парень.

Девушка сделала еще несколько глубоких вздохов и, набравшись смелости, рассказала ему всё, что с ней случилось и почему тем вечером она так испугалась. Александр внимательно её слушал и не перебивал — единственное, что заметила Агата, как сильно он напрягся, когда она рассказывала, не углубляясь в подробности, о случившемся с ней тем злополучным летом. Когда девушка закончила, он посмотрел ей прямо в глаза и сказал:

— Прости меня, котёнок. Если бы я знал… я бы не стал на тебя давить. Я такой дурак, что полез к тебе с этим поцелуем. Прости, что напугал тебя.

Агата, услышав ответ на ее рассказ, еле смогла сдержать слезы. Он, как и мама, не осуждает её за случившееся, так ещё и извиняется, хотя ничего такого не сделал. Девушка сама подалась вперёд, сокращая расстояние между ними, и коснулась его губ.

Александр замер в нерешительности, но через пару секунд ответил на поцелуй. Он целовал ее очень нежно, будто боясь спугнуть, чувствуя её мягкие и такие чувственные губы и тёплые слезы, катившиеся по щекам. Не сразу, но Агата перестала плакать и полностью растворилась в этом поцелуе. Когда воздуха в лёгких почти не осталось, они с трудом оторвались от губ друг друга. Оба тяжело дышали. Щеки Агаты залил румянец. Какое-то время они оба молчали, а потом Агата спросила: