Короткое замыкание (СИ) - "Битва Историй" Страница 8

«Да».

Он позвонил. Она долго не решалась взять трубку, но всё же не смогла с собой совладать.

— Какого хрена, Лив?! — это было первое, что она услышала спустя тысячу лет разлуки, и от этого было очень смешно. Она и засмеялась.

— Боже, Джефф. Я не знала, что ты так реагируешь на поздравления. Прости.

— Поздравления ни при чем, — он взял себя в руки. Щелкнула зажигалка. — Я разве не просил тебя писать мне о твоих сраных… О твоих экспедициях?

— Эм-м-м, — она опешила. — Мне казалось, наше соглашение обнулилось после Вьетнама.

— Нихера.

— Надо было предупредить.

— Блядь, я думал, ты умерла, — он выплюнул это и замолчал. Лив сильно зажмурилась. — Сгинула в этих лесах, попала к туземцам, была сожрана ебаной анакондой. Я не нашел ни одного упоминания о тебе за…

— Прекрати, — она резко перебила его. Слушать о том, что он волновался, что он думал о ней, было совершенно невыносимо. — Всё к лучшему же, а? Ты обручен с голливудской актрисой. Я… — тишина на том конце провода смущала, но Лив продолжила. — Я рада за тебя. Серьёзно. Если ты… В общем… Я не думала, что ты когда-нибудь… О, черт. Короче, это серьезный шаг. Ты молодец. Это круто. Поздравляю.

Он выдохнул дым. На фоне послышался скрип двери и женский возглас: «Милый, с кем ты там разговариваешь?». Сдержанный голос Джеффа ответил приглушенно, наверное, он закрыл динамик ладонью.

«Не стой здесь. Я скоро».

Интересно, они живут в его доме? Вряд ли. Она же селебрити. Селебрити предпочитают другие лужайки и двери.

Лив фыркнула, чувствуя, как начинает щипать в носу:

— Милый? Она тебя называет милым? Серьезно?

— Блять, да. Как видишь.

— Но ты же не милый!

— О, отвали, ладно?

«Ну капита-а-н». Дива оказалась настойчива.

Он чертыхнулся себе под нос, снова затянулся — Лив слышала, как зашипела быстро тлеющая сигаретная бумага.

— Мне надо идти. Я еще позвоню.

Она сжала кулак свободной руки, очень больно впиваясь короткими ногтями в ладонь.

— Не надо.

Пауза. Пауза. Бесконечная чертова тишина.

И когда Лив уже была готова нажать отбой, негромко и хрипло:

— Хорошо.

========== Глава 6 ==========

О том, что Эмма Грин ушла от копа к своему телохранителю, трубили абсолютно все желтые издания.

Лив узнала об этом на утренней пробежке — газетный киоск в парке был буквально завален передовицами с этой новостью. Что-то внутри нее ужасно хотело написать ему «Поздравляю», но разум возобладал.

Она пробежала на два километра больше обычного и совсем не почувствовала усталости. Наверное, из-за хорошей погоды.

Джефф позвонил через неделю.

— Вообще-то, я ждал поздравлений.

— Я запомнила, что ты их не любишь.

— Обожаю.

— Ладно, но я все-таки не конченая стерва, — она ехидно улыбнулась, оглядывая себя в ростовом зеркале примерочной магазина элитного белья. Шелк, нежнейшее кружево. — От тебя ушла почти жена, я не вижу поводов для поздравлений. К тому же, я видела фото парня с которыми она теперь. Прости, но, держу пари, у него член по колено, так что…

— Вау, и часто кандидат исторических наук думает о членах?

— Ну, — она подавила улыбку. — Не знаю. Так же часто, как ты о женской груди? Возможно?

— Лив, нельзя уделять этому столько времени. Это разрушит твою жизнь.

Он смеялся. Его голос не звучал так, будто только что произошла трагедия. А ведь она произошла, не так ли? Это слегка сбивало с толку.

— Чем занята?

— Боюсь, ты не поверишь.

— В черной маске крадешься по Лувру, чтобы заменить изображение Моны Лизы моим ростовым портретом?

Она прыснула, зажав рот рукой.

— Нет.

— Тогда поверю.

— Я в примерочной «Карнелия’с Сикрет». Меряю комплект белья цвета «тиффани».

— Тиффани? Это какое-то модное название смеси ментолового и морской волны?

— Короткое название.

— Ладно. Извини, я думаю, тебе не идет.

— Вообще-то, так и есть. Скорее всего возьму коралловый.

— Неплохой выбор, — в его голосе звучала улыбка. — Но без него еще лучше, поверь.

— О, имей совесть. Будь добр драматично переживать трагическое расставание.

— М-м, как долго?

— Не знаю. Не меньше полугода.

— Столько не смогу. У меня работа.

Лив закатила глаза. Это был Джефф. Тот самый. Который ей охренительно не подходил. От его голоса было тепло и немного щекотно.

— Когда я тебя увижу? — вопрос в лоб стер улыбку с ее лица. Зеркало педантично отразило растерянность, граничащую с испугом, мелькнувшую во взгляде.

— Ох. Я без понятия. Правда.

— Сра… Гхм. Экспедиции? Ты снова куда-то уезжаешь?

— Нет. Если честно, нет.

— Тогда что?

Она выдохнула. Вдохнула.

— Слушай, я не хочу залечивать твои раны после расставания. Я не против иногда поболтать. Но быть постоянным запасным вариантом я больше не хочу. Извини. Хотя, какого черта я извиняюсь. Не «извини».

— Лив, ты никогда не была запасным вариантом, — он это произнес на выдохе, твердо. Она почти увидела, как после сказанного у него сжимаются челюсти.

Интересно, он бы отвел взгляд? Или смотрел бы в глаза?

— Ну… — она помялась. — Это здорово. Но, на всякий случай, я не буду уточнять, кем была. Потому что…

— Мне не нравится прошедшее время.

— Мне… Мне пора бежать.

— Не забудь одеться.

— Разумеется.

***

В декабре она снимала квартиру в Копенгагене. Ей нравился город, нравилась академическая среда, нравилось, что ее здесь уважали как ученого, а не просто оторву-выживальщицу. Такую характеристику себя самой она краем уха слышала пару лет назад на большой конференции археологов. Это было обидно. И в чём-то справедливо.

Зима в Дании была настоящей. Со снегом, легким морозцем, инеем на окнах. Лив часто мерзла. У нее здесь быстро появились приятели и знакомые, но все были слишком… Слишком серьезными? Слишком нормальными? Они носили очки и клетчатые шарфы, пили глёг, поздравляли друг друга с годовщинами свадеб и собирались по субботам на бранчи.

За десять дней до Рождества Лив смогла себе признаться, что ей одиноко. Она никогда не чувствовала этого раньше, даже когда на недели уходила в одиночные походы.

Лив позвонила Джеффу.

— У тебя есть планы на Рождество? — она начала разговор с этой фразы, боялась, что иначе так и не решится.

— Конечно, — ни малейшей запинки или удивления. — Я буду смотреть рождественские шоу, пить виски и лягу в десять. У меня всегда есть планы на Рождество, глупышка.

— Хочешь делать всё то же самое, но со мной? В Дании.

— Хочу.

— Тут холодно.

— У меня есть варежки с оленями.

***

Он выглядел старше. Немудрено. Ему было тридцать три, последний раз они виделись два года назад. Лив заметила тонкие морщинки, появившиеся у глаз. Они ему шли.

— Я думал, ты из тех, кто отмечает праздники с семьёй, — он вышел из ванной комнаты и устало опустился на высокий табурет за барной стойкой на её кухне.

Перелёт с пересадкой занял почти двадцать часов. Джефф выглядел слегка измученным и каким-то очень домашним. От него пахло ее ужасно дорогим шампунем, и это даже не злило. Лив улыбнулась. Не вопросу. Ему.

Достала два пузатых бокала из шкафчика и бутылку вина.

— Ты же пьешь красное?

Из небольшого приёмника на подоконнике звучали рождественские мелодии.

— Конечно, я всё пью.

— Точно, извини.

Она разлила тёмно-рубиновую жидкость, прислонилась к стойке рядом с ним. Хотелось быть ближе.

— Я не общаюсь с семьёй уже три года, наверное. Или четыре.

— Вообще? — он искренне удивился. Повернулся к ней полубоком, задев коленом ее бедро.

— Ну, мы иногда переписываемся, — она чуть нахмурилась, отпила глоток. Танины обволокли язык, терпкий вкус винограда скатился по горлу, согревая. — Я — разочарование семьи, я не говорила?

Джефф покачал головой.

— Ну, теперь ты знаешь, — она едва улыбнулась, поворачиваясь к нему. Отставила бокал.