Эдуард Снежин - Повесть о несостоявшейся любви Страница 8

В этот момент под потолком раздаётся гром, и сверху проливается настоящий дождь. Публика истерически визжит.

Через минуту мы глотаем свежий воздух на улице.

– Прости меня, тебе больно, не разобралась! – говорит Лена, перехватывает меня за здоровую руку и тащит дальше: – Уходим!

– Подожди!

– Нет! Это местные, хрен знает, сколько их, – ругается девушка, и я, поняв, что опасность ею не преувеличена, вместе с ней устремляюсь в придорожные кусты.

10. Наедине с чудом

Мы поднимаемся на второй этаж, администрация в лице полноватой тётки у стола на входе по случаю праздника пьяна и милостиво машет нам рукой:

– Проходите!

Я плюхаюсь в холле в широкое кресло.

– Погоди! – говорит девушка, исчезает в своей комнате и быстро возвращается.

– Люська там с парнем спит.

– А я думал, где третья подружка?

Лена приносит бинт и какую-то мазь и осторожно снимает с меня рубашку. Плечо мое вспухло и покраснело.

– Больно? – спрашивает Лена.

Я улыбаюсь:

– С тобой ничуть! – и сажаю ее себе на колени. – Ой! – вскрикиваю тут же от боли – явно переоценил себя.

– Больно тебе! – повторяет Лена.

Свет в коридоре выключен, поздно, где-то около двух часов ночи, но в окно светит луна, и, приспособившись к её слабому свету, я различаю на щеках любимой красные полоски от слёз и слизываю языком горьковатую влагу.

– Как кошка, – наконец улыбается Лена.

– Угадала! По восточному гороскопу я Кот.

– А я Телец.

– Другого я и не представлял себе. Ревёшь, как корова, – шучу я. – Ну что ты?

– Тебе-то хорошо. Ты знал, что не утонул.

– Ну, вспомнила! Я же по другому гороскопу – Скорпион. Вода – моя стихия, утонуть я не мог.

– Да ещё этот… наркоман врезал тебе железкой!

– Да брось ты! Наелся анаши!

Она размазывает слёзки по лицу.

– Переел так, что сам свалился, – говорю я.

– Не сам! Я сзади вдарила его коленом под…

– Да ну! – искренне удивляюсь я и смотрю на свою спасительницу внимательным взглядом.

Тут в коридоре показываются две Лениных подружки. Шаткой походкой, не замечая нас, они прошмыгивают в комнату.

– Слава богу, отвязались от местных! – шепчет девушка.

Она обнимает меня за шею и крепко целует.

– Лена, Лена, что ты со мной делаешь? – шепчу я и кладу ладони на выступающие шары её грудей. Она вытерпела с полминуты, как будто к чему-то прислушиваясь. Потом, видимо, внутренний голос подсказал ей, что это слишком, она мягко берет мои руки и кладёт их на свои гладкие обжигающие бёдра, отчего мне ничуть не легче, я весь дрожу. Тогда она перекладывает мои руки к себе за спину:

– Дима, а ты женат?

– Женат, – не скрываю я. Никогда не скрываю это от женщин.

– А дети?

– Дочке шесть лет, – взгрустнул я по своей белоголовой лохматень-кой Иришке.

– А на юг ездишь без жены?

– Когда как. Не лады с ней у нас, она первая уехала без меня в отпуск. А вообще, если честно, женился очень рано – в двадцать два, теперь точно знаю, что мужчина должен выгуляться.

– Дима, есть ли любовь на всю жизнь? И, вообще, что такое любовь?

– Знаешь, я недавно прочитал книжку Хаббарда – «Дианетика». Там интересные попытки ответить на все «вечные» вопросы жизни, и про любовь тоже.

– Слышала я в университете про эту книжку, но сама не читала. Что там про любовь?

– Ну, Хаббард рассматривает все эмоциональные поступки человека как воспроизводство инграмм, полученных от боли, физической или психической. Комплексы, которые раньше засели в подсознании. Любовь, по нему, это трудно устранимая инграмма желания, чтобы человека пожалели.

– Ты так же считаешь?

– Нет. По-моему, любовь, это когда соединяются и переплетаются биополя двоих. Если резонансы полей совпадают, то обоих пронзает разряд, резонанс многократно усиливает духовную энергию. Наверно, это и есть «любовь с первого взгляда». В идеальном случае поля могут неразрывно слиться друг с другом и тогда… Тогда любовь на всю жизнь.

Лена задумчиво и серьёзно смотрит в мои глаза. В полумраке, в полуметре от меня, вокруг ее лица засветился (или мне так кажется?) фосфоресцирующий ореол, а огромные глаза ее излучают прерывистые молнийки энергии, которые проникают в самую глубину моего сознания.

– Мне кажется, что наши поля сливаются, – шепчет Лена и крепко целует меня.

Я готов стиснуть, раздавить, сплющить это чудо, еле овладеваю собой и унимаю дрожь.

– За это выпьем, – достаю я початую бутылку коньяка.

– Ой, а закусывать нечем. И платье всё смяла. Подожди, я сейчас.

Лена осторожно открывает дверь в свою комнату и возвращается через долгих пять минут, переодетая в махровый халатик, в руках у неё бутерброд с красной икрой и два яблока.

– Девчонки от пира мне оставили.

Лена разламывает бутерброд пополам, мы выпиваем «из горла» и со смаком закусываем. Она садится ко мне на колени боком, обнимает за шею и целует. Её тело источает пряный запах возбуждённой молодой девичьей плоти – он сводит меня с ума, я как-то непроизвольно забираюсь ей руками под халат и обнаруживаю такое…. Лена без трусов.

Не знаю, чего больше закрутилось в моём сознании: изумления или восторга. В следующий момент срабатывает основной инстинкт, срабатывает основательно, член напрягается так, что, кажется, звенит, сознание отключается, я разворачиваю Лену на девяносто градусов и перекидываю одну её ногу через свои колени.

Потом я лихорадочно расстегиваю замок на своих джинсах и облапливаю двумя руками её спортивные амортизирующие ягодицы. Кончиками пальцев я ощущаю ошеломляющий пушок между ягодицами и осторожно, но неотвратимо насаживаю ее на себя.

О, вошёл почти весь!

В этот момент Лена дёргается и, едва подавляя крик, срывается с проникшего в неё жала:

– Больно!

Я притягиваю её к себе, она вся дрожит и чмокает меня в висок:

– Милый, я сейчас приду, – и, соскочив с моих колен, бесшумно исчезает в своей комнате.

Я сидел, ждал её и тоже дрожал. Запах девичьей плоти, оставшийся на кончиках моих пальцев, будоражил и содрогал всё моё естество. Но… Лены не было. Я прождал минут двадцать, потом встал и осторожно приоткрыл дверь в комнату.

Одна из Лениных подружек отозвалась со своей кровати:

– Она спит. Сюда нельзя!

Я и сам уже увидел: Лена безмятежно спит, в позе ребёнка в утробе матери, и мне ничего не оставалось, как уйти. «Надо же, обманула! – думал я по дороге к санаторию, – или нечаянно заснула?»

Я пробрался к себе через балкон и, свалившись в кровать, мгновенно уснул.