GVELA - Трэтеры. Книга 1 Страница 9

Как мало, оказывается, человеку надо для счастья.

Тряхнула головой, отгоняя сладкие мечты, снова посмотрела вниз. Пейзаж однообразный. Сплошные массивы леса, с небольшими проплешинами полянок. Ни единого намека на цивилизацию. В Сибири, что ли? Вывод не особо хороший. Придется где-то раздобыть запас еды, чтобы банально в первые дни не подохнуть с голода.

Охотница из меня аховая. Натаскать, конечно, натаскали. Убить я могу довольно быстро, согласна. Слезливость и жалостливость к противнику выкорчевали еще на первых уроках. Но одно дело – человек, и совсем другое – зверье, для которого лес – дом родной. За зайцем гоняться могу до посинения, так и не поймав, как мне кажется. М-да, перспективка не особо радужная. Не просто будет вырваться на свободу. Да и надолго ли? И сырое мясо меня не прельщает. Костра не развести, сразу маякнешь, где тебя искать. Лучше сухпай или консервы. Только где же я их возьму? На кухне? И кто же меня на нее пустит?

А если рвануть, не возвращаясь? Конвой отвлечь, в крайнем случае – прирезать, и на свободу? Сделать финт ушами, захватив вертолет?

Сидящий напротив меня Гриф, словно прочитав мысли, напрягся и направил оружие в мою сторону, держа палец у самого курка. Чует, гад, какие мысли у меня в голове бродят. Ладно, гляну, куда везут, там решу.

Хмыкнув, в наглую уставилась на него. Сколько ему? Под сорок? Может, меньше. Но уже не мальчик. Сложен неплохо. Движения скупые, четкие. Завалить такого будет сложно. Наверное. Не пробовала. Как-то в спарринге с левыми не гоняли. Не хотели показывать, на что я реально способна? Перестраховщики чертовы. С другой стороны, супербабой я себя не ощущаю, только мышцы, сволочи, растут, как на дрожжах. Я уже на мужика больше похожа, а если грудь убрать, то только по отсутствию щетины и отличишь. Немного преувеличиваю, но все это не радужно. Тело изменили, и это так.

Наличие такого немалого количества оружия наводит на определенные мысли. Боятся? Или они так повседневно ходят, обвешенные им, как новогодние елки? Интересно, а если одно колечко из той вон штучки, что лимонкой зовется, выдернуть, насколько мощный взрыв выйдет, детонируя с остальными «украшениями»? Искушение для врага – все эти игрушки в доступном месте, на всеобщем обозрении. Глупо так подставляться.

Мне, конечно, льстит, что меня настолько опасаются, но лучше бы цветы дарили и в ресторан приглашали. С другой стороны, не каждому дано нагнать опаски на здоровенных мужиков, тренирующихся убивать себе подобных двадцать четыре часа в сутки.

Глянув на свои голые коленки, ухмыльнулась. Среди упакованных в камуфляж и берцы бойцов я в своем хлипком красном халатике, с голыми ногами и лысой головой, надо думать, смотрюсь очень оригинально.

Почувствовав, что на меня смотрят, причем не менее пристально, чем я пару минут назад, подняла голову. С интересном энтомолога на меня уставился черноглазый брюнет. А глаза улетные, словно специально природа сделала на них акцент, выделяя и пушистые длинные смоляные ресницы, как опахало. И тело неплохое, вон как мышцы на руках перекатываются, одно загляденье. Проклятые гормоны! Хорош самец, нечего сказать. Здоровенный, симпатичный, загорелый, молодой. Навскидку не старше двадцати восьми. Как представлю: стиснет в объятиях так, что вздохнуть не сможешь, приподнимет, целуя в шею… Ох! Так, стоп, Маринка, потащило тебя в неведомые дали. Проклятый доктор, накрутил во мне, чего ни попадя, теперь слюной на мужиков исхожу, как сука течная. Сволочина! Чтоб тебя кентавр поймал и отлюбил без смазки! А ведь раньше равнодушно относилась к отсутствию секса. Все сломал и переиначил проклятый докторишка. Или нет, сломалась моя жизнь еще раньше, в тот самый момент, когда Витюшка не вернулся домой. Ох, сыночка, как же так все сложилось?

А парень упрямый. Взгляд не отводит, словно дыру буравит. Неужели так понравились мои неземные глазки? Я слегка подалась вперед, обозначив уголками губ ухмылку, и была остановлена рукой сидящего рядом бойца. Этот был внушительнее своих товарищей по габаритам, а, казалось бы, куда еще?! Почти клон тех мордоворотов, что у нас в лаборатории охраной диктора Вирцега служат. Скуластое лицо, густые белёсые ресницы и брови и совершенно бесцветно-льдистые глаза. Терпеть такие не могу. Они меня нервируют, напоминая рыбий взгляд доктора. Пренебрежительно фыркнув, прислонилась обратно к спинке сиденья.

Уставилась следующему. Шатен. Тело жилистое, значит, должен быть юрким. Чуть постарше чернявого, но младше Грифа. Черты лица довольно приятные, и, в отличие от смуглого брюнета, шоколадный цвет кожи этот точно не приобрел под жарким солнцем тропиков. Метис? Чей? Индейцы? Испанцы? Жаль, я не знаток. Он мной не интересовался, кинув один раз взгляд в мою сторону, остальное время спокойно смотрел в пол, словно о чем-то глубоко задумавшись.

Наконец, наш транспорт пошел на снижение. К лучшему, а то ноги потихоньку начали подмерзать. Спасибо апгрейду от доктора, мерзну я крайне редко.

У них как с фантазией? Архитектура – отстой. Штампуют одно к одному. Никакого полета мысли. База как база. Их что, киностудии для съемок сдают? Стоило нашей группе покинуть вертушку, как мгновенно образовался еще один круг охраны, и с таким усиленным двойным кольцом мы двинулись к воротам в бункер.

Зевак набралось немало, даром что военные. Все взгляды устремились на меня, чудесАтую. А где еще увидишь босую, лысую, полуголую женщину, идущую под конвоем десятка вооружённых мужиков и мило улыбающуюся, вернее, предвкушающе скалящуюся? Это как же надо меня бояться, чтобы сопровождать в таком количестве? Удивительно, неужели я настолько опасна? Самой уже интересно, чего именно во мне они опасаются.

Комфорта здесь оказалось поменьше. Пол тепло не отдавал, неприятно холодя ступни. Смогу ли я подхватить простуду, шляясь по металлическим переходам без обуви? Забавно было бы глянуть на рожу доктора, когда я, сидя в пыточной, шмыгала бы носом и высмаркивалась на пол каждые три минуты. Причем последнее я бы дела с мстительной радостью. Попросить обувку, что ли, раз сами не в состоянии докумекать? Открыла рот, собираясь задать вопрос, но заметила, как дернулся молоденький паренек, идущий во втором ряду, и закрыла обратно. Кто его знает, пискнешь, а в тебя пальнут с перепуга. А дырку же потом не запломбируешь.

Гигантомания прогрессирует? Зачем строят такие огромные ангары? Для самолетов и космических линкоров? Шучу. Но взлетной полосы у базы не заметила, только вертолетные площадки и широкая дорога, уходящая в сторону леса. Ай, плевать, сейчас более интересно, для чего я здесь? С какой такой радости меня выцарапали из цепких ручонок доктора, его драгоценность?

На мою радость, нам подогнали небольшой грузовичок с откидным бортом и лавочками в кузове. Отлично, меньше топать. В машину забрались я и первая группа, рассевшись с комфортом, но не забывая при этом держать меня на мушке. Лишь бы кочек не было, пальнут же ни за что, обидно будет.

Местный пассажирский транспорт неспешно тронулся вглубь базы. Старательно запоминая маршрут на случай спонтанного побега, криво ухмыльнулась настороженно следящему за мной черноглазому. Не доверяет парень, и правильно делает. Если встанет на моем пути, убью, не задумываясь. Весь альтруизм из меня давно выкорчевали. Разве что еще к детям что-то человеческое из чувств осталось. Наверное. Материнский инстинкт – вещь такая, передается из поколения в поколение, просто так не уничтожишь. Тем более во мне.

В помещении, куда меня доставили, ждали трое. Двое мужчин в возрасте. Военная форма, погон не видно, но определённо чин высокий, слишком много в глазах высокомерия.

Помимо этих двоих, присутствовал еще один персонаж. Женщина. Вероятнее всего, секретарь, слишком шпильки высокие, юбка короткая и помада ярко-красная для простой служащей. Ее пренебрежительный взгляд задел за живое – странно, у меня еще есть что задевать? Слишком ухожена сучка, аж зависть берет. Невольно посмотрела на свои пятнистые руки с черными ногтями. И, перехватив сочувствующий взгляд кареглазого метиса, криво ухмыльнулась, вздернув подбородок. Наплевать, главное, я отомстила. За сына и умереть не жалко!

– Это и есть будущее нашей армии? – один из офицеров, скривившись, словно нажрался лимона, кончиками пальцев задрал мой подбородок, чтобы якобы с превосходством глянуть в глаза низшей неразумной твари, то есть мне. Не удивлена, но неприятно, хотя я уже привыкла к таким вот пренебрежительным жестам. Так с собой я позволяла поступать только проклятому доктору, и то лишь потому, что до дрожи в руках боялась подвергнуться очередному тесту. А этот хмырь все, что сможет сделать, так это пристрелить на месте. Не знаю даже, плоха ли такая возможность или нет? – Не внушает страха. Они там все такие мерзкие на вид?