Роузи Кукла - Трах-тебе-дох. Рассказ первый. Кольцо Страница 9

Тоня на новом месте покрутилась. Деревня есть деревня. Даже купаться там было негде. И в один прекрасный день забралась на сеновал и там… Все уроки той тетки прошла за один день. А потом к себе руками полезла. И стала все время на сеновале пропадать. А что бы баба ее не тревожила, она с собой книги брала, говорила, что читает. Вот так за чтением таких вот книг она так разошлась, что однажды лишилась своей девственности. Разошлась и пальцами своими прорвала то, что не предназначалось ей сделать от природы. Боль, немного крови. А что потом? Что сказать? А если мать все узнает? Стало ей страшно. Стала искать выход. Решила так все подстроить, что мол, упала на что-то, а оно само, раз и готово алиби. Долго думала, как это сделать, а потом догадалась. В доме был маленький велосипед. Детский, трех колесный. Так она решила на ручку его сесть, мол, опрокинулась, налетела на ручку. Так и сделала. А баба со страху за нее, за себя, за мамку ее, за то, что не углядела, за все сразу так пережила, что у нее случился сердечный приступ. Хорошо, что Тоня не по-настоящему все это делала. Она к соседям, а те врача. Когда баба глаза открыла, она тут же к себе внучку. Врачу что-то пытается объяснить, а тот подумал все еще не в сознании, шепчет какую-то чушь, и вколол ей успокоительное. На второй день соседка ей сказала, что внучка гуляет, что с ней все хорошо, что она и покушала хорошо и в туалет. Вообще все у нее хорошо. Пусть не волнуется. Баба к себе ее позвала, плачет, извиняется. А Тоня поняла. Вот и спасена! Вот ведь какая я умница!

Приехала мать, по телеграмме. Соседи ей сообщили о матери. Бабка, как увидела мать, так ей опять плохо стало. Ее отвезли в областную больницу. Матери все не решалась сказать, что по ее мнению с внучкой то приключилось. А мать покрутилась и когда уже баба стала, чувствовать себя лучше укатила, бросив внучку на соседей. А баба не успокоилась и когда к ней соседка с внучкой приехали, она врача вызвала и все ей про внучку, и про велосипедик, тот трехколесный, и про себя. Врачиха отвела внучку, ее осмотрели и сказали, что ничего страшного, подтвердили, что плева разорвана. Ну, что же, будет уже такой, какой есть. Так на том и закончилась та история. Тоня прожила у бабушки до ее возвращения в дом из больницы. И баба уж с нее глаз не спускала. И пока Тоня на сеновале своими ручками упражняется, та все подходила и спрашивала.

— Внучка! Ты как?

— Все хорошо, бабушка я книгу, такую интересную, читаю.

И она с той книжечкой своей больше не расставалась. Все пальчиками ее листала, листала. И все дальше и все глубже…

В городе ее ждал сюрприз. Мать выходит замуж. За молодого и красивого. Тонька поняла, что теперь она ее сплавит куда-нибудь подальше. Поняла, что ей надо самой все ускорить, пока она ее не вышвырнула, как котенка к бабушке в деревню. Уж больно в городе ей хотелось остаться. И на следующее утро, когда она ночь не спала, а все себе растерзала просто, под охи и стоны матери, она ей и сказала. Что мол, не хочу дальше учиться в школе, буду работать и учиться.

- И потом, ты мне своими охами и ахами спать мешаешь. Не наеб…. Еще?

Через неделю Тонька уже жила в общаге и была зачислена в ПТУ. А пощечина, полученная от матери, воспринялась ей, как награда и первая победа над ней. Там же, в ПТУ и с Джиной вскоре познакомилась.

Глава 11. Шмотки и мы, обормотки

— Девки! Чего стоять? Заработать не хотите? Переезжаю, помочь надо. Садитесь в машину.

— Так мы же не грузчики, что бы мебель ворочать!

— А я вам, вовсе не мебель таскать предлагаю, а шмотки. Давайте садитесь!

— Эй! Без малолеток обойдемся!

— Твоя сестра? Ну, раз сестра, тогда можно! Головой за нее отвечаешь, поняла!

Нас везет куда-то за город эта веселая и дородная молодая женщина. По дороге она знакомится с нами и говорит, что надо перевезти ворох одежды и белья на квартиру, которую сняла в центре, а грузчики сказали, что они только мебель перетащат, потому она решила нас на подмогу взять. Мне сразу понравилась эта красивая женщина. В иней есть что-то такое властное и решительное и вместе с тем она удивительно привлекательна. Приехали к загородному дому. Так домик, нечего себе. В два этажа и множество комнат. Евростандарт. Мебели уже нет и на полу валяются горы шмоток и белья. Такое впечатление, что все это на целую женскую команду по волейболу или гандболу. Вещи все вперемешку, красивые костюмы, платья в куче с нижним бельем. Каждой из нас дали по нескольку мешков и нам надо разобрать одежды по предназначению, постельное белье в одни мешки, нижнее белье в другие, а верхнее в третьи. Сама Марина, так просит себя называть хозяйка, забрала Верку с собой, просила ее помочь сложить в коробки посуду на кухне. Мы возимся уже полчаса, поражаясь количеству всего и какому-то необычному праздничному покрою самой одежды. Вот Тоня вытащила из кучи белья и демонстративно примеряет, прикидывая на себе красивую и ажурную грацию с резинками, пажиками для чулок. А потом я вытаскиваю и удивленно рассматриваю, почти прозрачную нижнюю рубашку всю в рюшках и цветных ленточках, бантиках. Поражает многообразие фасонов и красок женских трусиков и бюстиков. Но все размеры для девушек, не для женщин. Я разобрала свою кучу первой и решила помочь Джине, но та отказалась и сказала, что бы я лучше пошла и попросила Марину дать нам, что, ни будь попить. В доме мы работали, без обуви и поэтому я тихо спускаясь, по лестнице, сразу же слышу, как Марина чему-то поучает Верку. Но чему? За прикрытой дверью не видно.

— Вот так! А теперь вверх поднимись. Дорожку, дорожку черти! Работай, работай. Чередуй. Не жми так!

А потом я слышу, как сопит, носом Вера и уже хочу, зайти ее и спросить, как вдруг, осознание того, что могу видеть, парализует меня. Потому, что я слышу из-за двери следующую фразу Марины.

— Ну, вот и хорошо! Ты поняла? А теперь свои пальчики подключи и чередуй, то ими, а то кончиком.

Стою и не смею шелохнуться. Сердце вдруг так громко стучит, что я боюсь себя этим стуков выдать. Но в моем сознании уже видится картина, что они там вместе делают!

— Ты поняла? Вот и хорошо. Потренируешься, и все у тебя получится. А пока ты рядом сидишь, покажи, как ты сама играешься пальчиками.

В наступившей тишине я слышу только прерывистое дыхание сестры и уже не удержавшись, присела и сквозь щель приоткрытой двери вижу. Вижу Маринку, сидящую на коробках с сигаретой в руке и то, что подол платья ее задран, а ноги бесстыдно расставлены в стороны. Вижу на ней, ярко красные, с нежными кружевами, трусы. Они обтянули и прикрывают ее выступающие валики, довольно внушительной киски. А еще я замечаю, что между этими, ее валиками, тянется темная и мокрая полоска. Вижу Веру, которая сидит на кафельном полу перед ней и мастурбирует увлеченно, а сама подняла лицо и смотрит преданно и заискивающе на Маринку. Маринка откинулась, смотрит, прищурившись, и делает затяжку за затяжкой. Она шевельнулась и я, испугавшись, что меня могут разоблачить, вскакиваю и мчусь на цыпочках беззвучно по кафельному полу куда-то. Туда, подальше, от всех этих картин, от того, что я вижу и понимаю, чем занимается моя родная сестра и от того, что все это ей нравится.