Нора Робертс - Обожествлённое зло Страница 11

Вернувшись в коридор, она зашла в родительскую спальню, где они спали, любили и говорили из ночи в ночь. Клер помнила, как она сидела на симпатичном розовом с голубым ковре, наблюдая за тем, как ее мама пользуется удивительными бутылочками и коробочками на вишневом комоде. Или пристально рассматривала отца, когда он, уставившись в овальное подвесное зеркало, сражался с узлом на галстуке. Спальня всегда была заполнена ароматом глицинии и "Олд Спайс". Как ни странно, аромат сохранился.

Наполовину ослепленная тоской, она направилась в родительскую ванную чтобы, включив кран, сполоснуть лицо водой. "Наверное, подумала она, надо было постепенно заходить в каждую комнату. Одна комната в день". Опершись обеими руками об раковину, она подняла лицо и посмотрела на себя в зеркало.

"Слишком бледная, - подумала она. - Синяки под глазами. Волосы спутаны". Но она знала, что они были спутаны не только из-за дальней дороги, но в большей степени от того, что она ленясь ходить к парикмахеру, почти всегда, стригла их сама. Она заметила, что где-то потеряла сережку. Или с самого начала забыла ее надеть.

Она начала вытирать лицо рукавом, вспомнила, что на ней замшевая куртка и решила поискать в сумочке салфетку. Но она оставила ее где-то по дороге.

- Пока все в порядке, - пробормотала она своему отражению и передернулась от эха собственного голоса. - Я хочу жить здесь, - сказала она тверже. - Где я должна жить. Но это будет не так легко, как я думала.

Сбросив лишнюю воду с лица руками, она отвернулась от зеркала. Она спустится вниз, возьмет спальный мешок и выключится на ночь. Она устала и была переполнена чувствами. Утром она снова обойдет дом и посмотрит, что нужно для того, чтобы было приятнее жить.

Когда она снова вошла в родительскую спальню, она услышала скрип и скрежет входной двери.

Мгновенно ею овладела паника. В ее и без того живом воображении предстали образы банды блуждающих преступников, недавно сбежавших из исправительного заведения, которое находилось всего лишь в двадцати милях. Она одна в пустом доме, и за всю жизнь она ни разу не вспомнила ни одного движения из курса самообороны, который они посещали с Анжи два года назад.

Сложив обе руки на сердце, она напомнила себе, что находится в Эммитсборо. Преступники обычно не шатаются по маленьким пригородным районам. Она сделала шаг вперед и услышала скрип лестницы.

Нет шатаются, подумала она. Все, кто когда-либо смотрел боевики, знают, что сумасшедшие и преступники всегда направляются в маленькие города и тихие деревеньки, чтобы заполнить их насилием.

Стоя в пустой комнате, она дико озиралась по сторонам в поисках оружия. Там даже пыли не было. С неистово бьющимся сердцем она стала рыться в карманах куртки и обнаружила три монетки, половину упаковки презервативов и ключи.

"Медные костяшки, - подумала она, вспомнив как ее учили держать ключи заостренными концами между пальцами зажатого кулака. - А лучшая защита нападение. Сказав так, она ринулась к двери, издав самый безумный крик, на который была способна.

- Боже мой! - Кэмерон Рафферти спустился на ступеньку вниз, одной рукой взявшись за пистолет, а в другой зажав фонарь как дубинку. Он увидел женщину с безумными рыжими волосами в ярко-зеленой замшевой куртке, рванувшуюся в его сторону. Он поймал ее движение, подхватил ее под грудь и, используя свой вес, повалился вместе с ней на пол. Они гулко ударились о деревянный пол.

- Бруно! - завопила от волнения объятая ужасом Клер. - Кто-то забрался в дом! Возьми ружье! - Крича, она старалась попасть коленкой между ног атакующего, и ей это почти удалось.

Сделав короткий вдох, Кэм изо всех сил постарался свести ей руки за головой. - Стойте! - Приказал он, пытаясь извлечь наручники. - Я сказал стойте. Я полицейский. Я сказал, я черт-побери полицейский.

Наконец дошло. Она достаточно извернулась, чтобы посмотреть ему в лицо в полоске света из спальни. Она увидела немного вьющиеся темные волосы, чуть-чуть длинноватые, щетину на загорелом лице, плотно прикрывшую прекрасные скулы. "Хороший рот, - подумала она, будучи до конца художницей. - Прекрасные глаза, - хотя в темноте она не могла четко разглядеть цвет". От него исходил легкий запах пота, чистый, ясный запах пота, вовсе не враждебный. Его тело, крепко прижатое к ней, чтобы не дать ей двигаться, было поджарым и мускулистым.

Он не был похож на психа или ненормального бандита. Но...

Она изучала его, стараясь восстановить дыхание. - Полиция?

- Именно.

И, хотя она лежала, распростертая на спине, ей было приятно, что ему было трудно дышать. - Покажите ваш значок.

Он был по-прежнему осторожен. Хотя, сжав запястье, он заставил ее выпустить ключи, у нее еще были зубы и ногти. - Он на мне. В этом положении наверное отпечатался на вашей груди.

При других обстоятельствах она наверное поразилась бы его злобной интонации. - Покажите.

- Хорошо. Я встану, медленно. - У него слова с делом не расходились. Продолжая смотреть ей в глаза, он откинулся назад и одной рукой взялся за значок, приколотый на рубашке.

Клер метнула взгляд на металлическую звезду. - Я такой могу купить в магазине сувениров.

- Удостоверение в бумажнике. Достать? Она кивнула, наблюдая за ним также пристально, как он за ней. Двумя пальцами он залез в боковой карман штанов и достал раскрытый бумажник. Клер отодвинулась, затем взяла удостоверение в руки. Она подставила бумажник в полоску света. Изучила удостоверение, посмотрела на имя и фотографию.

- Кэмерон Рафферти? - Она взглянула на него, затем посмотрела в темноте.

- Вы Кэмерон Рафферти?

- Верно. Я здесь шериф.

- О, Боже. - Она захихикала, удивив его. - Ну тогда я испанский летчик. - Она смеялась, пока слезы не потекли у нее по щекам. Пораженный, Кэм посветил фонарем ей в лицо. - Посмотри получше, - предложила она. Давай Рафферти, ты что меня не узнаешь?

Он осветил ее черты лица. Это были ее глаза, золотые и излучавшие неподдельный восторг, это встряхнуло память. - Клер? Клер Кимболл? - Он громко расхохотался. - Да чтоб мне сдохнуть.

- Да, это правда.

Он улыбнулся ей.

- Ну, добро пожаловать домой, Худышка.

ГЛАВА 4

- Ну так как ты, Клер?

Они сидели на ступеньках с двумя бутылками теплого пива "Бекс", которые Клер подхватила во время блужданий по Пенсильвании. Расслабившись она повела плечами, запрокинув бутылку. Пиво и прохладная ночь снимали усталость вождения.

- Да ничего. - Ее взгляд опустился на значок на его рубашке. Глаза наполнились смехом. - Шериф.

Кэм вытянул ноги в ковбойских сапогах и скрестил их.

- Насколько я понимаю Блэйр не рассказал о том, что я занял место Паркера.

- Нет. - Она отпила немного, затем сделала жест бутылкой. - Братья никогда сестренкам не рассказывают интересные сплетни. Такой порядок.

- Я это запомню.

- Ну а где Паркер? В гробу переворачивается, потому что не перенес бы увидев тебя в своем кресле?

- Во Флориде. - Он достал пачку сигарет и предложил ей. - Снял значок, собрал вещи и отправился на юг. - Когда он зажег зажигалку, Клер вытянулась, и дотронулась кончиком сигареты до пламени. В свете огня они изучали друг друга.

- Просто так и уехал? - спросила она, выпуская дым.

- Ага. Я узнал, что место свободно и решил попробовать.

- Ты в Вашингтоне жил, правда?

- Да.

Клер откинулась на перила, глаза ее выражали пытливость и интерес.

- Полицейский. Я все время думала, что Блэйр стал крутым. Кто мог подумать, что "Дикарь" Кэмерон Рафферти окажется на стороне законности и порядка?

- Мне всегда нравилось делать неожиданные вещи. - Он продолжал смотреть ей в глаза, поднимая бутылку и делая глоток. - Ты хорошо выглядишь. Худышка. Очень хорошо.

Она сморщила нос, услышав старое прозвище. Хоть оно и не было таким обидным как остальные - Жердь, Струна, Комариная задница - приставшие к ней в годы юности, оно напомнило о времени, когда она заполняла пустоты лифчика и выпивала галлоны протеинового напитка.

- Не надо это говорить с таким удивлением.

- Последний раз, когда я тебя видел, тебе было сколько? Пятнадцать, шестнадцать?

"Осенью, после того как умер мой папа", - подумала она".

- Около того.

- Ты стала хорошенькой. - Во время их словесной перепалки он заметил, что хотя она по-прежнему была худенькой, некоторые части ее тела округлились. Но несмотря на перемены, она оставалась сестрой Блэйра Кимболла, и Кэм не мог перестать подшучивать над ней. - Ты живописью занимаешься, или что-то в этом роде?

- Леплю. - Она отбросила сигарету. Одним из ее больных мест было то, что многие думали будто все художники занимаются живописью.

- Да, я знаю в Нью-Йорке было, что-то связанное с искусством. Блэйр говорил об этом. Так ты что торгуешь этим - вроде птичьих бессейнов?

В раздражении она изучала его непосредственную улыбку. - Я же сказала, я художница.