Энн Макалистер - В кольце твоих рук Страница 13

Роза и вообразить не могла, что хоть на мгновение сможет забыть, что она - Джорджия Уинтроп Гамильтон, дочь уважаемого судьи.

Как выяснилось, смогла.

Она способна была думать только о мужчине, который ее целовал. Только о том, какое это замечательное, прекрасное чувство.

И если бы Шейн не отстранился, она так и продолжала бы его целовать.

И сделала бы многое другое - дикие, безумные, удивительные вещи, на которые никогда бы не отважилась дочь судьи Джорджа Гамильтона, если бы помнила себя!

Хорошо, что Шейн ушел, - сказала себе Роза. Сейчас ей нужно побыть в одиночестве.

И обрести хоть каплю здравого смысла.

У нее получится. Конечно, получится. Ведь она - дочь своего отца. Как хорошо, что у Шейна хватило ума спрятаться от нее за двумя дверями и снежным бураном.

Но до самого вечера, как бы сильно ни стремилась Роза обрести здравый смысл, она все еще хотела, чтобы Шейн вернулся.

***

Шейн решил, что это - его наказание.

Расплата за вмешательство в дела других людей, за нарушение закона, за похищение женщины - женщины, на которую у него нет никаких прав.

На этот раз от судьи Гамильтона его не спасут ни мамочка с папочкой, ни Силы Небесные. Как будто сам Господь Бог указывает ему, что он переступил черту.

Ничего удивительного. Шейн еще не помнил случая в своей жизни, когда бы ему удалось выйти сухим из воды. Так почему в этот раз должно получиться иначе?

Но, похоже, именно сейчас Шейну удалось столковаться по-хорошему с Высшим судом.

Он попробовал взглянуть на вещи с оптимистической точки зрения. Кажется, Бог отнесся к нему более снисходительно, чем судья Гамильтон или даже собственный отец.

Шейн большую часть дня слонялся по конюшне, размышляя о Розе Гамильтон.

И он пришел к решению. Что еще ему оставалось?

Ни один суд не проявит к нему снисхождение. Все вокруг - даже собственное тело - сейчас против него.

Он должен сопротивляться влечению. Проявить благородство

Это - знамение. Для чего еще Богу понадобилось запереть Шейна в маленьком доме с единственной женщиной на земле, которую он не осмелится тронуть?

Если бы Богу было угодно, чтобы Шейн занялся любовью с Розой Гамильтон, Он дал бы ей другого отца!

- Я понял намек, - ответил Шейн Господу и заодно сове, сидящей на балке под крышей конюшни. - Мне это не нравится, но спорить я не буду.

Он подождал. Все было тихо.

Неужели он надеется, что Господь Бог назовет его хорошим мальчиком? Скорее ад замерзнет.

- Ты ведь не сделаешь этот снегопад вечным? - спросил Шейн спустя несколько секунд. - Знаешь ведь, какая у меня слабая воля.

Сова на балке захлопала крыльями. Затем посмотрела вниз и громко ухнула.

Вот и отлично. Даже с Богом можно договориться.

***

Когда Шейн вернулся в хижину, на плите шипело что-то очень ароматное. Наступил ранний вечер, снег продолжал идти, и до ночи, когда Шейн сможет улечься на свою утыканную гвоздями кушетку, оставалось несколько часов.

Но Шейн был готов. Он собирался быть вежливым, помочь состряпать ужин, мирно почитать книжку или просто посидеть у огня, поддержать разговор. Быть вежливым.

Роза читала, сидя у камина. Она подняла голову, когда Шейн вошел, и посмотрела, как он стряхивает снег с одежды. Ее взгляд был настороженным. Она ни произнесла ни слова.

Шейн тоже помолчал, целую секунду. А затем повернулся к ней и сказал:

- То что у тебя готовится, пахнет очень вкусно.

Роза просияла. Обеспокоенное выражение исчезло с ее лица.

- Проголодался?

- Помираю с голоду. - Только произнеся это, Шейн понял, что сказал чистейшую правду. Яичница из порошка была съедена слишком давно. И прошло уже несколько часов с тех пор, как он сжевал печенье, припасенное в кармане куртки.

- Иди поешь, - предложила Роза, вставая и подходя к плите. На стол она уже накрыла. Это напомнило Шейну о тех временах, когда здесь жили Мэйс и Дженни. Так уютно. По-домашнему.

Шейн помог Розе разложить еду по тарелкам. Она приготовила беф-строганов с рисом. И извинилась за отсутствие свежих овощей, как будто это была ее вина.

- Обойдусь, - улыбнулся Шейн. - И вообще, я предпочитаю мясо с картошкой.

- Картошки тоже нет, - печально заметила Роза.

- Я люблю рис. - Он сел за стол напротив нее и взял вилку.

Некоторое время они ели молча. Но тишина больше не казалась напряженной.

Затем Роза сказала:

- Интересно, как прошла свадьба?

- Прекрасно, наверное, - ответил Шейн. - Что еще могло случиться? - Он криво ухмыльнулся.

Роза улыбнулась в ответ.

- Хорошо, что меня там не было.

Шейн, удивленный, взглянул на нее.

- Почему?

Она замялась на мгновение.

- Папа собирался приехать и привезти с собой моего будущего мужа.

Шейн разинул рот. Он с огромным трудом примирился с мыслью, что старик Твердо... старый судья Гамильтон - отец Розы. И при всем желании не мог представить себе судью, разыскивающего мужа для своей дочери.

- Небось, образец добродетели, - буркнул Шейн.

Роза кивнула.

- Боюсь, что да.

- И он хочет, чтобы ты... вышла за этого парня?

- Мой отец, как ты мог догадаться, ждал от меня очень многого. Например, что я поступлю в Йель. А я не поступила. Он хотел, чтобы я стала юристом. А я не стала. И теперь он ищет мне идеального мужа, чтобы удержать мою жизнь на "верном пути". Он собирался нас познакомить. Посмотреть... понравится ли мне. Но, конечно, подразумевалось, что понравится.

- И он считает, что имеет на это право? - возмутился Шейн. В свое время его просто бесило, когда Дженни пыталась найти для него подходящую женщину, желая, чтобы он остепенился. Черт побери, но он же не хочет остепеняться! И вряд ли кто-нибудь сумеет его заставить.

- Такой уж он человек. Он считает, что я должна выйти замуж.

- Почему?

- Потому что мне двадцать пять лет, а я все еще одинока, - беззаботно ответила Роза. - И он хочет стать дедушкой.

У Шейна глаза на лоб полезли, когда он представил себе судью в роли дедушки. Наверняка этот хмырь приучит своих внуков ходить строем.

- И дело не только в этом, - продолжила Роза. - Он и впрямь уверен, что помогает мне. Он знает, чего я хочу. Мужа. То есть, семью. - Она задумалась. Даже слегка погрустнела.

- Ты еще молода, - с жаром возразил Шейн. - Вся жизнь впереди.

- Нет. - Но ее голос не был уверенным. Она наколола на вилку кусочек мяса.

- И он мог найти действительно хорошего парня, - продолжил Шейн. По-моему, он очень требовательный человек.

- О, да.

- Тогда... гм, как ты думаешь, что он скажет, когда э... узнает об... этом?

Роза взглянула на него с любопытством.

- О чем?

- Тебя не будет на свадьбе. Я тебя э... отправил в командировку. Как я понимаю, он заявится ко мне с ордером на арест. - Шейн пошутил, но в его словах была доля правды.

- Он может, - ответила Роза, начисто отбив у Шейна аппетит. - Но я ему не скажу.

Шейн уставился на нее.

- Не скажешь?

- Если только ты не захочешь.

Он яростно покачал головой.

- Не захочу, - произнес он так равнодушно, как только смог.

Роза усмехнулась.

- Мне почему-то тоже казалось, что не захочешь.

Шейн почесал в затылке.

- Ага, он меня и так не жалует. Представляю, какое у него сложится мнение обо мне, если он узнает о твоем похищении.

- Значит, это останется нашей тайной, - Роза заговорщицки подмигнула. Да?

Их взгляды встретились. Шейн кивнул и вздохнул чуть свободнее.

- Да.

***

Они просидели за столом несколько часов. Но время пролетело незаметно.

Дело было не в еде, хотя ужин оказался намного вкуснее, чем ожидал Шейн.

Дело было в завязавшемся между ними разговоре.

- Я не собираюсь ему лгать, - Роза продолжила свою речь об отце. - Я скажу, что уехала с другом в горы. Ведь мы друзья, правда?

Шейн кивнул. Друзья?

- Ага, - подтвердил он. - Мы друзья.

Они снова посмотрели друг другу в глаза. Пространство между ними было пронизано каким-то очень сильным чувством. Дружбой?

- Расскажи еще, - предложила Роза, - о происшествии с твоим пальцем.

И Шейн рассказал. Он подробно описал ей случившееся - причудливую цепь событий, которая началась с того, что он решил помочь другу, и закончилась потерей пальца. Хорошо еще, что у него хватило здравого смысла подобрать оторванный палец, и повезло с врачами, которые его пришили.

Роза - единственная, если не считать друзей-наездников и жаждущих крови соседей, внимательно выслушала неприятную историю, не закатывая в ужасе глаза и не затыкая уши.

Она не осудила его, как Дженни: "Если бы ты хоть раз задумался о последствиях своих поступков, то не вляпался бы в такую ерунду".

Она не покачала головой, как Мэйс: "Чего еще от тебя ждать".

Она не заявила равнодушно, как Таггарт: "Я слышал о несчастном случае, но ты ведь все уладил".

Вместо этого Роза воскликнула:

- Какой ты замечательный друг! Я мало знаю людей, у которых хватило бы присутствия духа отыскать оторванный палец и забрать его, вместо того, чтобы впадать в панику.