Ирина Тарасова - Не бойся, малышка Страница 15

— А ты кто такая? — поинтересовался «Джеки Чан».

— Племянница, — ответила она. — Я из другого города.

Таня поразилась своей фантазии. За один день она уже побывала в двух амплуа: взрослой дочери разведенного отца и возлюбленной, доведшей любовника до инфаркта; а сейчас вот будет пробовать себя в новой роли — родственницы-провинциалки.

— Что с дядькой-то? — не унимался парень, разглядывая ее словно в поисках сходства.

— Сердечный приступ.

— Инфаркт, что ль?..

— Завтра точно узнаю.

— Он, кажись, разведенный?

— Тебе-то что?

— Пропишись. Сердечники долго не живут.

— Типун тебе на язык, — бросила Таня и, развернувшись, отошла.

Она взяла с собой портфель Максима и, пошарив в нем, нашла ключи. Пройдя мимо комнатушки консьержки, которая и не подумала оторваться от своего вязания, она, не дожидаясь лифта, поднялась на четвертый этаж и нашла дверь с номером 43. Вставив ключ в замочную скважину, открыла тяжелую дверь. Удушливо-кислый запах давно не проветриваемого помещения ударил в нос.

Сбросив туфли в передней, она быстро прошла к балконной двери, распахнула ее настежь и только потом обвела взглядом комнату: бежевый палас; шикарный, как в интерьерных журналах, диван, стеклянный журнальный столик, стоящий напротив дивана; в углу — компьютерный стол со стулом, вплотную задвинутым под столешницу. У стены стояли солидная тумба, на которой высился громадный телевизор с колонками по бокам, два пуфа и узкий, вероятно, очень дорогой стеллаж, наполовину заполненный книгами. На стенах, оклеенных порыжевшими обоями, висели пейзажи в незатейливых рамках. Тяжелые портьеры не пропускали в комнату свет. Таня потянула в сторону плотную ткань и тут же чихнула: в солнечном луче заплясали облака пылинок.

«Наверное, здесь давно не было женщины, — подумала она, и тут же ее взгляд наткнулся на алый лоскутик, забившийся в угол рядом с пуфом, на котором лежала скомканная мужская рубашка. Двумя пальцами Таня, брезгливо скривившись, подняла кружевные трусики-стринги. «Все же женщины здесь бывают», — усмехнулась она.

Вдруг тишину разорвал телефонный звонок. Бросив на пол мужской трофей, она сняла трубку.

— Алло, — нерешительно сказала Таня.

— Татьяна? — спросил строгий голос.

— Да…

— Я Виталий Михайлович.

— Да… — неуверенно повторила Таня.

— Ты мне сегодня с дороги звонила, когда Максиму стало плохо, — напомнил голос. — Кстати, номер как узнала?

— В договоре был.

— Значит, договор у тебя?

— Да.

— Завтра заеду или кого-нибудь пришлю.

— Как там Максим Юрьевич? — поинтересовалась Таня, и ее сердце взметнулось куда-то вверх.

— Жить, сказали, будет, — ответил мужчина, и Танино сердце вернулось на место. — Вовремя до больницы довезла. Если б не ты… Повезло Максимке, будем два дня рождения отмечать. А ты, значит, пока у него поживешь?

— Да, — снова ответила Таня, замечая, что на все свои «да» кивает будто собеседник находится рядом.

— Эк, какая словоохотливая, — пошутил Виталий Михайлович, но тут же добавил: — Деньги-то у тебя есть?

Таня опять хотела ответить «да», но остановила себя.

— Мне бы немного, — сказала она. — Кое-что купить надо.

— Хорошо, — согласился Виталий Михайлович. — Десятку пришлю, трать. К Максиму пока не ходи, он в реанимации. Мы сами с ним будем связываться. Как там? Небось как в берлоге?

— Ага… — ответила Таня, заметив, что снова кивает.

— Вот и наведи порядок, а то Валентина Петровна переехала, ухаживать теперь за ним некому.

— Это его мама? — робко спросила Таня.

— Да нет, соседка. Матери у него нет, и в разводе он.

— Знаю, — сказала Таня и тут же добавила: — Вы привет Максиму передайте, пусть выздоравливает.

— Передам, — сказал голос уже не так строго. — До свидания.

— До свидания, — ответила Таня гудящей трубке.

Таня обрадовалась, что Максим выздоравливает. Она протянула руку к выключателю, и двенадцать лампочек люстры вспыхнули под потолком. Найдя пульт, она включила телевизор и, поочередно переключая каналы, нашла MTV. Изредка поглядывая на экран, где вышагивала белобрысая компьютерная кукла, Таня заскакала по комнате.

Я буду вместо, вместо, вместо нее.

Твоя невеста честная, честная ё…

Таня продолжала танцевать после того, как «Глюкозу» сменила Мадонна, Элтон Джон и Алсу. Когда же на экране один за другим стали появляться бойз-бэнды, она выключила телевизор и прошла на кухню.

Ей было грустно. Вспомнилась ночь, когда ей приснился кошмар, а утром она узнала о гибели подруги. «А сейчас на моих глазах Максим чуть не умер. Может, я действительно несчастье приношу? — подумала Таня, но тут же замотала головой, отгоняя навязчивые мысли. — Нет! Нет! Если бы не я… На скорости гнал бы машину, стало бы плохо — и все… трейлер бы смял. Теперь будет второй день рождения отмечать».

Таня вздохнула и обвела взглядом кухню: навесные шкафчики из светлого пластика, встроенная, наверняка дорогая плита, микроволновая печь, раковина, полная посуды. На подоконнике, уткнувшись носиком в угол, стоял электрический чайник, рядом лежала растерзанная коробка из-под пиццы.

«Надо бы чего-нибудь поесть, — решила она. — Потом вымою посуду и пойду по магазинам. Куплю новую одежду и начну новую жизнь». «Жизнь, жизнь, жизнь», — гулко забилось у нее в мозгу. Она поставила локти на стол и прикрыла глаза ладонями, надавив пальцами на веки. Несколько минут она сидела так, вглядываясь в мерцающие в темноте яркие пятна, как будто хотела сосчитать звезды на небе. Резко оторвав ладони от лица, она поразилась яркости света.

Холодильник внезапно заурчал, и Таня почувствовала, как она голодна. Она потянула на себя холодную бежевую дверцу и покачала головой: «Мышь повесилась». Она достала открытый пакет молока, понюхала — скисло. Кусок колбасы покрылся слизью, завернутое в пищевую пленку копченое мясо протухло. «Сыр — зеленый, точно испортился», — решила она, глядя на разводы плесени. Все испортившиеся продукты Таня отправила в черный мешок для мусора. «Пойду на улицу — выброшу», — подумала она.

Наконец в контейнере для овощей она нашла банку с консервированным говяжьим языком. В выдвижном ящике шкафа-пенала, среди ложек и вилок, отыскался консервный нож. Она схватила вилку и в один присест опорожнила банку, но, почувствовав, что не наелась, срезала с куска черного хлеба корку, на которой кое-где проступили пятна плесени, и поджарила хлеб вместе с куриными яйцами, обнаруженными в холодильнике.

Утолив голод, Таня подошла к окну. Дождь перестал, но темные, с рваными краями облака не давали солнцу выскользнуть из хмурого плена. Таня следила, как медленно движется по небу серая пелена, изредка пропуская сквозь свою толщу яркий свет. «Так и я, — думала она, — пытаюсь вырваться, а меня снова затягивает». Она вдруг почувствовала страх, словно очутилась в зыбких песках посреди пустыни. Ей захотелось опять оказаться в привычной обстановке своей комнаты, где казались родными даже еле заметные трещинки на потолке.

Откуда-то сверху камнем ринулся вниз голубь. Таня вздрогнула, и в ее памяти внезапно возникла картинка из недавнего прошлого: дрожащая от ударов дверь, замок, вырванный «с мясом», потное лицо с налитыми кровью глазами… Таня передернула плечами. «Нет, пути назад нет, — решила она, плотно сжимая челюсти. — У меня есть приглашение в будущее. Нужно только высунуть голову и шагать вперед».

— Первым делом избавляешься от того, что не нужно.

Рядом с мусорными баками остановился парень, которого Таня встретила на автостоянке.

— Осваиваешься? — спросил он.

— Ага… Вот продукты испортившиеся выбросила.

— У меня не успевают портиться, все съедаю. Аппетитом Бог не обделил.

Таня окинула взглядом высокую худощавую фигуру и мысленно улыбнулась: «Не в коня корм».

— Что лыбишься? Не жиртрест, знаю, — сказал несколько обиженно парень. — И денег не как у твоего дядьки.

— Да ладно тебе, — успокоила его Таня. — Я в магазин собралась, может, покажешь, где здесь что?

— Мне тоже пожрать надо чего-нибудь купить.

И парень, сунув руки в карманы, пошел вперед. Сделав несколько шагов, обернулся.

— Ну ты идешь?

Таня поспешила следом.

Расплатившись, она поставила металлическую корзинку с продуктами на стол.

— Ну ты и набрала, — услышала она за спиной.

— Дома есть нечего, — спокойно ответила Таня и начала перекладывать продукты в полиэтиленовые пакеты.

Парень все это время стоял рядом.

— Слушай, а мы нигде не встречались? — спросил он, когда она взяла мешки и направилась к выходу.

— Нет, я из другого города, — ответила Таня.