Маргарет Мур - В твоих пылких объятиях Страница 16

Но прежде всего ему необходимо под каким-нибудь благовидным предлогом удалить из спальни короля и его придворных.

- Дай-ка мне свой чулок.

- Но мы же не...

- Позволь, я брошу его в комнату. Пусть забирают и проваливают.

Элисса согласно кивнула, сняла чулок и, скомкав его, протянула Ричарду. Ричард перегнулся через нее, отдернул полог и, имитируя тяжелое дыхание человека, только что завершившего акт любви, прерывающимся голосом объявил:

- Свершилось, ваше величество! Позвольте в этой связи от всей души вас поблагодарить.

С этими словами он швырнул чулок в самую гущу придворных.

Когда он после этого снова возлег рядом с Элиссой, она подумала, что Ричард вовсе не так тяжел, как Уильям Лонгберн, и его прикосновения не вызывают у нее неприятного чувства.

Неожиданно для молодой четы король просунул голову в щель между шторами.

- Черт возьми, Блайт! - взревел он, бросая на молодоженов гневный взгляд такой силы, что Элисса с трудом узнала в этом грозном монархе прежнего короля - весельчака, бабника и выпивоху. - Кого ты пытаешься обдурить?

Ты думаешь, мы оглохли и ничего не слышим? Пока мы играли в карты, вы шептались, как два шпиона, обменивающиеся важными сведениями - где уж тут любовью заниматься! Так что не выбрасывай чулок раньше времени, Ричард, сначала сделай эту женщину своей женой. В противном случае мы заберем у тебя графский титул и велим бросить вас обоих в Тауэр. И вы будете там сидеть, пока мы не решим, что настала пора вас выпустить. Мы не желаем, чтобы кто-нибудь из вас потребовал аннулирования брака на том основании, что он не был скреплен физической близостью.

Глава 6

Голова его величества исчезла из щели между шторами так же неожиданно, как появилась. Ричард и Элисса некоторое время хранили молчание, потом Блайт, мрачно ухмыльнувшись, сказал:

- Не сработало. А ведь это ты натолкнула меня на мысль, что короля можно надуть! В сущности, это был твой план, который я лишь пытался претворить в жизнь.

- Не правда! - задохнувшись от возмущения, воскликнула Элисса. - Я ничего подобного не замышляла. В конце концов, я всего лишь вдова деревенского сквайра. Это ты у нас сочинитель!

- Видимо, твоя красота так вскружила мне голову, что я не подумал о том, как обставить все таким образом, чтобы нам поверили.

- Неудивительно! Ты думал лишь о том, как наилучшим образом исполнить королевское повеление.

Ричард снова к ней придвинулся.

- Ты права, хотя кое-чего не учитываешь. Неужели ты забыла, что исполнить королевское повеление означает совершить с тобой акт любви? Вот об этом-то я больше всего и думал. - С этими словами Ричард заключил ее в объятия и запечатлел у нее на губах жаркий поцелуй Признаться, он нисколько бы не удивился, если бы она в тот момент оттолкнула его или, того хуже, влепила пощечину. Ничего подобного, однако, не произошло.

Сначала она не отвечала на его поцелуй, но вскоре ее губы приоткрылись ему навстречу.

Ее простофиля муж не имел представления о том, что такое поцелуи, и сам, глупец, лишал себя удовольствия прикасаться губами к ее красиво очерченным, твердым, но одновременно необыкновенно нежным губам.

Довольно скоро Ричард осознал, что Элисса не только не противится тому, что должно было между ними случиться, но неосознанно делает все, чтобы приблизить неизбежное.

Она впилась пальцами в выпуклые мышцы у него на груди и прижалась к нему всем телом. Не могло быть сомнений, что ее желание близости было таким же сильным, как и его собственное.

Очень медленно и осторожно, боясь причинить ей хотя бы малейшее неудобство и тем самым нарушить установившуюся было между ними гармонию, Ричард коснулся языком ее языка.

Напрасно он боялся ее обидеть - она не оттолкнула его и не отпрянула в сторону. Их языки стали исполнять древний как мир танец любви.

Продолжая левой рукой ее обнимать, он запустил правую руку в ее роскошные волосы, которые были мягкими, как заячья шкурка, и пахли полевыми цветами.

Потом он услышал приглушенный стон и, к большому своему удивлению, осознал, что этот стон издал он.

Оставив ее волосы в покое, он прикоснулся к сливочной коже у нее на шее, а потом провел кончиками пальцев по нежной впадине между ключицами И сразу же его рука наткнулась на ее ночную рубашку. Сначала он попытался ее приспустить, а когда это у него не вышло, сунул руку в полукруглый вырез на груди.

- Я не сделаю тебе больно, - пробормотал он, лаская ее груди и касаясь подушечкой большого пальца ее затвердевшего соска.

Она расслабилась и позволила себя ласкать. Ричардом овладело неистовое желание.

Надо быть терпеливым, напомнил он себе, и не прерывать ласк Она должна наслаждаться происходящим и одновременно готовить себя к близости. Когда он в нее войдет, она не должна испытывать боли - в противном случае она станет отождествлять боль с ним, и тогда о всякой гармонии в их отношениях можно забыть.

В следующую минуту у него перехватило дыхание - Элисса сама, по своей инициативе принялась гладить его по плечам и спине При этом ее руки опускались все ниже и ниже - к его ягодицам, а ласки становились все более осязаемыми.

"При всем том движения ее не были уверенными - казалось, она пыталась выяснить, нравятся ему ее прикосновения или нет.

- Ты все делаешь правильно, моя милая, - подбодрил ее Ричард, целуя в щеки, в подбородок и в шею. - Главное, не останавливайся.

Ему удалось наконец приспустить рубашку с плеч Элиссы и обнажить ее груди. Припав к ним ртом, он принялся нежно покусывать и целовать ее соски.

Элисса дышала все учащеннее. Ричард не прекращал сладкой пытки, более того, лаская ее груди, он удвоил усилия.

Но заветный миг еще не наступил.

Через некоторое время Ричард стал гладить ее ноги - сначала ту, что была обнажена, а потом другую, на которой чулок еще оставался. Медленно, но решительно его руки двигались по ее ногам вверх.

Неожиданно она приподнялась на постели и села. На Ричарда волной нахлынуло разочарование: он подумал, что Элисса решила прервать их столь удачно начатое общение. Но пауза, по счастью, длилась недолго. Элисса вскинула над головой руки, сбросила рубашку, и он с облегчением перевел дух.

Немного подумав, он понял, что этот жест не был театральным - она вовсе не пыталась продемонстрировать ему свое тело. Это не было с ее стороны и элементом игры, затеянной для того, чтобы его соблазнить и крепче привязать к себе.

Когда Ричард окончательно осознал, что она разделась для него и ради него, у него в душе запели птицы. Когда же она потянулась к нему и сама заключила его в объятия, он осознал, что более волнующей и счастливой минуты в его жизни никогда еще не было.

"Пора! - решил Ричард. - Настало время овладеть этой великолепной женщиной".

Больше ждать и в самом деле не было никакой необходимости, поскольку Элисса никогда еще не испытывала такого сильного возбуждения. Поначалу, когда он до нее дотрагивался, она пыталась еще себя сдерживать, но его ласки были такими нежными, а поцелуи такими огненными, что она не смогла долго им противостоять.

Почему же ее первый муж ничего этого не делал - не ласкал ее, не целовал? Сколько драгоценного времени потеряно зря! Да, это так - но как много нового ей предстоит открыть для себя со вторым мужем!

По ее телу горячей волной пробежала дрожь вожделения.

Распаленная его поцелуями и ласками, она скинула с себя последние покровы. Она не могла больше оставаться в рубашке - ей хотелось, чтобы Ричард целовал и ласкал все ее тело.

Со страстью, которая возрастала с каждой минутой, она гладила своего молодого мужа. Она касалась его плеч, спины, ягодиц и бедер, получая от этого огромное удовольствие. В отличие от Ричарда Уильям Лонгберн был преклонного возраста. К тому же он был склонен к полноте, хотя с помощью хорошо скроенной и сшитой одежды ему и удавалось скрывать этот недостаток. Нечего и говорить, Ричард был в тысячу раз привлекательнее и желаннее, чем ее первый муж.

Элисса больше не испытывала перед Ричардом смущения. Она смело дотронулась до его плоти и не удивилась, что ее муж горит желанием. Все ее существо снедала ответная страсть. Ее воспламенившееся женское естество жаждало продолжения сладостных мук.

Элисса раздвинула ноги и заставила мужа лечь на нее сверху. Больше ждать она была не в силах.

- Да, милая, да, ты все правильно делаешь! - простонал Ричард, входя в ее влажные женские глубины.

Она обхватила ногами его стройные бедра, чтобы покрепче прижать его к себе, и забыла обо всем на свете. Ричард же, вновь и вновь входя в нее, думал о том, что самое заветное между ними свершилось и он стал ее мужем перед Богом и людьми.

Напряжение, которое все это время копилось в их телах, нашло наконец выход, и они разом вскрикнули от наслаждения, которое настигло их и поразило как удар грома.

Потом они лежали рядом на постели и отдыхали. Элисса нежно целовала Ричарда в лоб и перебирала его темные волнистые волосы.