Джилл Шелдон - Забвение Страница 17

Хоуп пришла в ужас. Он был прав.

— Но почему именно я? — пробормотала она. — Почему ты так обращаешься со мной? Ведь не только потому, что хочешь меня.

Трент неторопливо улыбнулся и смерил ее циничным взглядом.

— Именно поэтому. Рано или поздно ты будешь моей. Запомни это. Скажи, что передумала, и тебе не придется умолять меня о пощаде.

— Никогда!

У него напряглись губы.

— Так или иначе, а я овладею тобой. Клянусь. — Он открыл дверь. Метавшаяся во дворе Молли ворвалась на кухню и бросилась к хозяйке.

Хоуп положила руку на голову собаки. Как ни странно, когда Молли ткнулась носом в ее ладонь, Хоуп слегка успокоилась.

— Ты передумаешь, — предупредил Трент. — Придется передумать.

Собака подняла морду и негромко зарычала. Трент спокойно вышел, не добавив к сказанному ни слова.

Через минуту после того, как хлопнула дверь, у Хоуп затряслись колени. Затем дрожь пошла по всему телу, и ей пришлось сесть на пол. Молли заскулила и лизнула ее в лицо.

— Не могу поверить, — прошептала Хоуп. — Он пытался… он хотел унизить меня. — Она втянула в себя воздух и попробовала успокоиться. Чем еще Трент мог навредить ей? Уничтожить ее клинику. Он сам сказал это.

Она сгорбилась и закрыла лицо руками. Встревоженная Молли ткнулась ей в плечо, но у Хоуп не было сил успокоить бедное животное.

Он хотел причинить ей зло. Если бы это услышал Клейтон и попробовал вмешаться. Хоуп рывком подняла голову. Клей!

Она ахнула, быстро поднялась и споткнулась о вскочившую собаку. Обе потеряли равновесие и рухнули на пол.

Молли, довольная тем, что хозяйка оказалась рядом, лизнула ее в лицо. Хоуп нервно засмеялась и крепко обняла лабрадора. Когда щеки стали мокрыми от собачьей слюны, Хоуп попробовала подняться, но счастливая псина придавила ее всем своим немалым весом.

— Молли, пожалуйста.

Молли и ухом не повела.

— Радость моя, ты слишком тяжелая!

Собака заскулила в ответ и сунула мокрый нос в ухо Хоуп.

Хозяйка от неожиданности вскрикнула и пробурчала, что больше никогда не заведет домашних животных, особенно таких больших, глупых и бесполезных. Отпихнув Молли в сторону, она встала, вышла из кухни в темную гостиную и резко остановилась. Собака, шедшая по пятам, ткнулась ей в бедро и шумно выдохнула. Хоуп обхватила себя руками, чтобы согреться и успокоиться, но все было тщетно.

Клейтон… Она хотела видеть его. Хоуп быстро вышла в еще более темный коридор, привычно протянула руку, чтобы включить свет. Одновременно со щелчком выключателя она споткнулась обо что-то большое, услышала слабый стон и упала ничком.

ГЛАВА 8

Слейтер скорчился и застонал. Его затошнило, по спине заструился пот. Ему даже показалось, что он вот-вот умрет.

И тут Клейтон понял, что больно не только ему. Лежавшая рядом Хоуп поднялась на четвереньки. Ее глаза были широко раскрыты, волосы взлохмачены. А одежда…

— Клей… — всхлипнула она и бросилась к нему на грудь.

Каким-то чудом Слейтер, лежавший на спине, сумел удержать Хоуп, но сил у него хватило только на то, чтобы обнять ее.

— Черт побери, Хоуп, что случилось?

Она начала что-то сбивчиво лепетать, не давая Клейтону возможности вставить слово.

— Ничего, правда, ничего. Я сделала глупость, слишком разнервничалась. Молли, прекрати лаять! Извини, что заставила тебя волноваться…

— Волноваться? — С большим трудом он обхватил ее плечи, отстранил и посмотрел в лицо. — Волноваться? Да я чуть с ума не сошел! Я слышал твой крик, но не мог справиться с проклятой слабостью, чтобы успеть на выручку!

Следующая мысль заставила его побледнеть, прижать Хоуп к себе и провести ладонью по ее плоскому животу.

— Ребенок, — прошептал он в страхе, которого никогда не знал раньше. — Ты упала и навредила ему? Хоуп, скажи мне!

— Что?

— Ты навредила ребенку, черт побери?

— Нет, — выдохнула покрасневшая Хоуп.

Слейтер немного успокоился. Он ничего не помнил ни о себе, ни о том, любил ли он прежде эту женщину и их ребенка. Но теперь он любил их так, что сам поражался. Оставалось только одно: заставить ее почувствовать то же самое. Однако ее растрепанный вид вынудил Слейтера сдержать рвавшийся наружу страх.

— Так что же? Ты не очень разбилась?

— Да, я… Все в порядке, я не упала.

— Проклятие, тогда в чем дело? Почему ты кричала?

— Просто пришел… друг отца, — быстро и сбивчиво заговорила она, широко раскрытыми полными слез глазами глядя на его губы. — Он пришел неожиданно, я не слышала, как он вошел. Молли была на улице, и я была уверена, что кроме нас в доме никого нет. В последний раз я видела его у отца примерно неделю назад. Он руководит большой лесозаготовительной компанией. Я имею в виду моего отца. А Трент волнуется… Они работают вместе. Компания испытывает трудности. У нас вышла размолвка… Вот и все. Я слышала стук в коридоре…

— Должно быть, когда я грохнулся в обморок, — хмуро признался он. — Но потом я звал тебя. И сейчас тоже, когда ты шла сюда. Почему ты не отвечала?

Ее рот раскрылся и закрылся. Хоуп не сводила взгляда с его губ, и Клейтон вполне логично расценил это как желание поцелуя. В таком состоянии? Странно… Он слегка отстранился, чтобы вздохнуть, и попытался забыть про боль в ребрах.

— Почему ты не отвечала мне?

— Что?

Слейтер повернул голову и уставился на нее, испуганный внезапно пришедшей в голову мыслью. Если во время разговора он отворачивался или Хоуп не смотрела на него, она неизменно просила повторить сказанное.

Странно. Если только не… Ох, нет! Если только она не понимает его по губам.

У Клейтона свело живот.

— Хоуп, — осторожно сказал он, медленно и тщательно выговаривая слова. — Я слышал твой крик.

— Он… напутал меня.

— Хоуп. — Его лицо и тон были исполнены нежности. Он сознавал это и догадывался, что она видит его насквозь. Клейтон поднял руку, чтобы прикоснуться к ее щеке, и Хоуп шарахнулась. Его охватила ярость.

С видимостью спокойствия, которого он вовсе не испытывал, Слейтер пригладил ее волосы, потрепал по щеке, а затем коротко вздохнул — насколько позволяли ноющие ребра.

— Он обидел тебя?

— Нет, — прошептала она и закрыла глаза.

— Хоуп, пожалуйста.

Ничего. Никакой реакции. Потому что ее глаза были закрыты. От гнева и страха у него напрягся каждый мускул. Медленно, чтобы не испугать Хоуп, он отвел руку от ее лица, коснулся плеча, с которого свисал халат, и осторожно опустил рукав.

Она тут же подняла руки и прикрыла грудь. Этот жест потряс его. Все тем же бережным, нежным движением Клейтон поправил ее порванное на плече платье.

И увидел на ее чудесной белой коже ясно видный след зубов. Никогда в жизни Слейтер — почему-то он был в этом уверен — не ощущал такого откровенного желания убить человека.

— Он не просто напугал тебя.

Ответа опять не последовало. Клейтон проклинал свою беспомощность. Если бы он не был оглушен болью и не потерял сознание, если бы только…

— Пожалуйста, родная, скажи мне правду, — хрипло вымолвил он, помолчал и заставил себя задать вопрос, которого страшился больше всего: — Он… что он все-таки сделал тебе?

Глаза Хоуп оставались закрытыми. Женщина сидела, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, и никак не реагировала на его слова. Она явно не слышала его!

У Слейтера мучительно заныло сердце. Он натянул платье на ее укушенное плечо и тихонько погладил по щеке. Она открыла глаза.

— Хоуп, теперь все в порядке. Ты понимаешь меня? Все позади.

Хоуп заморгала, а затем сделала судорожное глотательное движение.

— Как… — Он с трудом находил слова. Картины, встававшие в его мозгу, были одна ужаснее другой. — Он сильно обидел тебя? — спросил Клейтон голосом, осипшим от страха.

— Он… не обидел. Не очень. Я слышала тебя. Наверное, это было, когда ты упал. Мы боролись…

Боролись? Она была на ранней, самой опасной стадии беременности, когда любой пустяк может стать роковым, и вынуждена была бороться с мужчиной за свою честь, а то и жизнь? Он снова решительно положил руку на ее живот.

— Хоуп!

— Мы услышали шум — это был ты. Трент поднял голову, и… я ударила его щеткой.

— Умница. — Слава богу, подумал Слейтер, этот подонок не изнасиловал ее. Но это не было заслугой его, Клейтона. Отвращение к собственной слабости не давало покоя. — Прости меня, Хоуп. Черт возьми, прости за то, что я не сумел прийти раньше.

Ее глаза наполнились слезами.

— Ты пришел бы, если смог.

Это было не утверждение, но и не вопрос. Видимо, мысль о том, что он хотел помочь, удивляла и одновременно путала ее.

Да что же это такое? Неужели у Хоуп было так мало знакомых мужчин, готовых прийти к ней на выручку, защитить ее? Если он, Клейтон, не говорил ей этого, то, должно быть, сошел с ума!