Ольга Воронцова - Не любовью единой (Новеллы о женских судьбах) Страница 17

По традиции свадьбу праздновали несколько дней. Среди всеобщего веселья только Сугерий сохранял озабоченный вид. Болезнь короля не позволяла аббату предаваться утехам. Посовещавшись с бордосским епископом, Сугерий прервал праздник, как только это стало возможным, и торжественная процессия потянулась в Пуатье, где новобрачные должны были получить корону герцогов Аквитании.

8 августа после торжественной церемонии возложения короны на молодых в соборе святого Петра и принятия клятвы верности вассалов, Людовик и Алиенора, теперь уже герцог и герцогиня Аквитанские, опять сели за пиршественный стол. Праздник был в самом разгаре, когда к Сугерию незаметно подошел человек в дорожной одежде, что-то долго шептал аббату на ухо, потом поклонился и так же незаметно вышел. Сугерий побледнел и внимательно посмотрел на счастливого Людовика, которому новая роль мужа и герцога явно пришлась по вкусу. Мгновение поколебавшись, Сугерий встал и с торжественным видом опустился на одно колено перед тем, кто теперь был королем Франции.

Гонец принес Сугерию печальную весть о том, что 1 августа состояние Людовика VI ухудшилось. Он хотел, чтобы его перенесли в аббатство Сен-Дени, но потом разумно рассудил, что вряд ли его донесут туда живым, и распорядился расстелить ковер на полу прямо возле его ложа и пеплом на нем начертить крест. Короля положили на крест, и через несколько часов он тихо отошел. Тело монарха завернули в шелковый саван и перенесли в усыпальницу, куда указал Сугерий.

* * *

Париж понравился молодой королеве. Заботливо поддерживаемая молодым мужем, Алиенора сошла с коня и первой решительно шагнула через порог старого дворца Сите.

Прошло совсем мало времени, и окружение короля поняло, что молодой король привез не просто жену, а королеву, которая на равных правах и, может быть, даже с бoльшим успехом управляет государством. Во всяком случае, ее свекровь Аделаида Савойская уже через год покинула Сите, громко проклиная молодую королеву.

Стареющая королева-мать, никогда не имевшая влияния на мужа, решила отыграться на робком и неопытном сыне. Но не тут-то было - на ее дороге стала слишком энергичная и слишком красивая Алиенора. В присутствии молодой жены робость с юного короля как рукой снимало, под одним лишь ласковым взглядом своей юной супруги он словно становился другим человеком, намного взрослее и решительнее.

После отъезда матери своего мужа Алиенора вплотную взялась за Сугерия, который по привычке лез со своими советами, спрашивали их у него или нет. Будучи умным человеком, Сугерий все понял сразу и, не дожидаясь бури, тишком удалился в свое аббатство. Отныне никто не мог помешать королеве Алиеноре управлять государством по-своему. И прежде всего она решила навести порядок у себя дома, во Франции.

* * *

Следующие несколько лет Людовик проявил себя неплохим полководцем, огнем и мечом карая чересчур независимых вассалов. На слишком решительного короля обратил внимание даже Папа Римский Иннокентий II, который по достоинству оценил не его военные подвиги - разорить замок зарвавшегося вассала не велика премудрость, - а гораздо более эффективные придворные интриги, за которыми чувствовались более изощренный ум и более сильная воля, чем можно было ожидать от воспитанника веселых братьев-монахов из Сен-Дени.

В Париж прибыла семнадцатилетняя сестра Алиеноры Петронилла, которую в семье нежно называли Аэлитой. Девушка, уже достигшая брачного возраста, неожиданно выбрала кандидатом на свою руку и сердце человека значительно старше себя и к тому же женатого, советника короля Рауля де Вермандуа. Уже не молодому герцогу Раулю было лестно внимание красивой родственницы королевы. Но его жене Алиеноре де Вермандуа это явно не нравилось.

Молодая королева заставила своего мужа Людовика использовать власть и, как требовали тогдашние правила разводов, заставить трех епископов признать брак герцога Рауля недействительным. Причину развода епископам было приказано выбрать любую, лишь бы она имела видимость законной. Те, не долго думая, обвинили супругов де Вермандуа в чересчур близком родстве. И Алиеноре де Вермандуа объявили, что муж отпукскает ее с Богом. Счастливый Рауль немедля обвенчался с юной Аэлитой, а его разъяренная жена бросилась за защитой к своему дядюшке графу Шампанскому Тибо де Блуа. Граф Тибо отправил жалобу Римскому Папе, подкрепив ее дарами. А папа Иннокентий II, велев оприходовать дары графа Шампанского и тонко улыбнувшись, отлучил новобрачных и сговорчивых епископов от церкви. Юная королева Алиенора совершила свою первую ошибку, не посоветовавшись со святым престолом, и папе грех было не воспользоваться ее неопытностью в большой политике.

- Де Блуа не устраивает воля его короля, - в гневе кричал Людовик на гонцов, принесших весть от папы. - Что ж, я ему напомню обязанности вассала.

Война последовала незамедлительно. Но на этот раз она проходила с переменным успехом и изрядно измотала всю Францию.

Людовик стоял на горе и смотрел, как внизу горит церковь города Витри-ан-Пертуа, только что разоренного его войсками. Из-под сводов храма даже сюда доносился нечеловеческий вой. Это кричали горожане Витри, которые укрылись в храме от солдат короля и теперь поджаривались заживо.

- Боже, что я делаю? - закричал король, закрыв лицо руками.

После трагического эпизода в Пертуа король впервые пошел наперекор воле своей жены. Он прекратил военные действия против графа Тибо и к великому неудовольствию Алиеноры вернул мудрого Сугерия.

* * *

- Мне, то есть Франции, нужен наследник, - неожиданно сказала королева Алиенора.

Ее спутницы, придворные дамы, замерли на месте и переглянулись, а потом бегом бросились догонять королеву, которая продолжала идти по дорожке сада и размышлять вслух:

- Я говорю, что Франции нужен наследник, который стал бы великим королем.

Сказав это вслух, Алиенора на самом деле имела в виду другое. Мысли о наследнике уже давно посещали королеву. Сын помог бы ей вернуть утраченное влияние на мужа. Злые языки уже начали поговаривать о бесплодности Алиеноры. Король по-прежнему пылко желал ее почти каждую ночь, но рано или поздно яд подобных речей мог свести на нет и этот последний рычаг воздействия Алиеноры на мужа.

Одна из спутниц королевы, неглупая женщина и верная ее служанка, выдержав почтительную паузу, неожиданно предложила:

- Сугерий, как вы, наверное, знаете, моя королева, в начале июня устраивает торжественную церемонию открытия хоров в новой монастырской церкви Сен-Дени. Там соберется весь цвет Франции, но не это главное. На церемонии будет монах Бернард Клервосский. Говорят, мадам, это святой человек, и на его счету немало чудесных исцелений и предсказаний. Может быть, он не откажет вам в аудиенции.

Брови Алиеноры удивленно поползли вверх. Конечно, она знала о том, что советник мужа, этот маленький худосочный прелат, по виду которого всегда кажется, что одной ногой он в могиле, а второй уже на небесах, развил сумасшедшую деятельность и вскоре откроет церковь, за строительством которой она с интересом наблюдала. Но никто ей не сказал, что на открытие прибудет Бернард Клервосский, этот простой монах, который повелительно разговаривает с ее мужем-королем и имеет удивительную власть даже над Римским Папой. Конечно же она встретится с ним и попросит у чудотворца о милости.

В июне, как и было намечено, состоялось открытие церкви. Алиенора в роскошном коралловом платье выделялась среди разнаряженной по такому случаю знати. Сразу было понятно, кто в этот жаркий день королева, а вот короля заметить было сложнее. Так и не прекративший раскаиваться и молиться, Людовик был одет как простолюдин в домотканую робу на голое тело. В таком виде он и возглавил праздничный крестный ход. А после завершения церемонии Людовик обратился к королеве:

- Сударыня, насколько я понимаю, вы не разделяете моей скорби. Не кажется ли вам, что королеве как моей жене и монаршей особе должно поддерживать своего супруга, а не осуждать.

Алиенора в ответ раздраженно повела плечами:

- Простите, сударь, я спешу на встречу с Бернардом Клервосским, давайте оставим наши выяснения отношений на потом.

Алиенора направилась в сад, где ее ждал отец Бернард.

- Святой отец, меня гложет тревога. Вот уже семь лет как я живу с королем, а желаемого наследника все нет. Я прошу заступиться за меня перед Богом и добиться милости от Небес. Я знаю, что это в ваших силах.

Бернард строго посмотрел на королеву и коротко ответил:

- Как только мир воцарится на земле Франции, я обещаю - ваши тревоги вас покинут. А искать воинскую славу должно в других местах, не мне напоминать вам, где именно.

На этом аудиенция у чудотворца закончилась. Алиенора закусила губу. Впервые ей так наглядно и внятно преподали урок: вмешиваться женщине в дела сильных мира сего без спросу непозволительно, надо знать свое место. Алиенора покорно опустила голову перед монахом, чтобы ее не выдал взгляд.