Сьюзен Льюис - Одержимость Страница 22

Он уже давно заперся в пристройке с группой сценаристов, пару дней назад вернувшись из Пенсильвании. Люка это не удивляло и не беспокоило, просто Кристос очень серьезно относится к своему искусству.

Он решил плеснуть себе еще мартини. Увидев начинающую звезду, он лениво потрепал ее по груди. Эта старлетка развлекала его всю неделю и теперь хихикнула, что-то промурлыкала и призывно провела отполированными ногтями под животом. Люк прикинул, не поднатужиться ли ему еще разок, но решил не напрягаться и прошел мимо.

Спустя пару минут он снова плюхнулся в шезлонг в тени у бассейна, но, услыхав шум машины, поднял голову. Должно быть, сценаристы укатили. Почти сразу же раздался голос Кристоса.

— Черт побери! Ты кто такая? — рявкнул он. Очевидно, наткнулся на вторую партнершу Люка по постели.

— А я с Люком, — жеманно проговорила та. — Он сказал…

— Вон отсюда! — взревел Кристос. — Забирай свои тряпки и катись!

— Ну зачем же так грозно?

— И ты тоже, — велел первой Люк. — Давай, поторапливайся.

Та помрачнела и надула губы, но при виде Кристоса расправила плечи и одарила его ослепительной улыбкой. Девушка была полуголая, но Кристос, кажется, этого не заметил, он направлялся к бару.

Они остались одни, без девиц, но не сразу обменялись взглядами.

— Извини, — сказал Люк. — Я намеревался отправить их до того, как ты закончишь работу. Просто не обратил внимания на время.

Кристос красноречиво посмотрел на него и подошел к бассейну. В отличие от Люка он был полностью одет — в джинсах «Левайс», выцветшей хлопчатобумажной рубахе с засученными рукавами. На руках темнели волосы, сверкал золотом браслет часов. Он откинул со лба непослушную прядь черных кудрей, прижал к себе рюмку. Красивые тяжеловатые черты лица, казалось, застыли от напряженной работы мозга.

Люк видел загнутые вверх ресницы Кристоса, темную тень на подбородке. В последний приезд Люка примерно полгода назад оба они хохотали, узнав, что какой-то идиотский журнал объявил Беннати самым сексуальным в мире мужчиной. Конечно, он и физически был ничего себе, но, по всей видимости, на подобное решение повлияла его репутация как таковая. Сам Беннати никогда не обсуждал женщин, с которыми имел дело, но женщины-то не были так сдержанны. Даже брошенные им любовницы вовсю расхваливали его в постели.

Люк поднял рюмку.

— О’кей, давай выпьем. Но, — он посмотрел на часы, — в твоем распоряжении всего тридцать минут, потом у меня очередная встреча.

Личный секретарь Кристоса Женни Фельдман наблюдала за мужчинами из окна кабинета с растущим интересом. Она нахмурилась, почесала макушку. Ей вовсе не нравилось происходящее внизу, у бассейна. Особенно если учесть, что в последнее время симпатии Кристоса к Люку поиссякли. Да, эти двое дружат давно, Люк много времени уделял Кристосу в Лондоне, и Беннати чувствует себя обязанным.

Что тоже не похоже на Кристоса.

Люк над чем-то хохотал, а Кристос стоял к ней спиной, и непонятно было, смеется он или нет. Зазвонил телефон, Женни поспешила взять трубку, а вернувшись, увидела — оба все еще стоят на бортике бассейна с рюмками в руках.

Интересно, кто из них все-таки красивее. Вероятно, она все же отдала бы предпочтение Люку. Не потому, что она за ним приударяла, нет, она вполне счастлива в браке с другом Кристоса, главным оператором Ричардом Фельдманом. Люк ей просто-напросто нравился, нравился здесь, рядом, в Пенсильвании, где они с ним встречались, подкупало его чувство юмора, умение развлечься, — не сравнить с другими британцами, и ее ничуть не раздражали его подначки насчет ее шепелявости.

Но когда Женни перевела взгляд на Кристоса, ее кольнуло — какая она неверная! Может, черты лица Кристоса не столь правильные, манеры резковаты, но огненная смесь итальянской и французской крови, мрачный взор — конечно, когда он этого хотел, — открытая улыбка!.. понятно, почему вокруг него так суетятся. Опять же и ростом он повыше Люка, а ей нравятся высокие мужчины.

Она так погрузилась в свои размышления, что не заметила, как Кристос швырнул свою рюмку и она вдребезги разбилась. Казалось, он вмиг сошел с ума. Лица Люка она не видела, он энергично размахивал руками и… Бах! Кристос двинул кулаком Люка, и тот полетел в бассейн.

— Как ты думаешь, что там такое?

Женни вздрогнула от неожиданности — откуда-то вынырнул ее муж Ричард.

— Не знаю, но что-то явно не так. Кристос был… Черт! Смотри! Тебе не кажется, он хочет ему еще раз двинуть?

— Не-а, — ответил Ричард. — Они смеются.

Женни скорчила гримасу.

— Люк смеется…

— Эй, есть кто-нибудь? — вошла Пейдж Спенсер, актриса, известная по одной-единственной роли на телевидении. Ее встреча с Кристосом была назначена на пять.

Женни захлопала глазами:

— Как ты сюда попала?

— Тип, который отбирает на роли, впустил меня, дорогая. — Пейдж держалась так, будто ее уже утвердили. Но сегодня только предварительная встреча, перед началом экранных проб, она еще не звезда, а Женни не тратила время на актеров Ти-ви, надутых как индюки.

Пейдж проплыла к окну и увидела Кристоса и Люка.

— Боже, кто бы мог подумать — они еще способны драться из-за Анжелики Уорн!

Женни удивленно посмотрела на Ричарда. Потом повернулась обратно — к этой, Боже, ну как ее?

— Ты подслушивала? — сердито спросила она.

— О нет, дорогая. Но они так кричали, я просто услышала ее имя, вот и все.

Внезапно Ричард схватил Женни за руку и оттащил от окна.

— О мой Бог! Ну разве он не хорош? — защебетала актриса.

— На твоем месте я бы такого не повторяла, — резко одернула ее Женни.

— Ричард! — закричал Кристос, входя в кабинет. — Рад тебя видеть. Взгляни на переделанные тексты. Женни, принеси их сюда, хорошо?

Поразительно — ни тени злости в лице, и когда он здоровался с Пейдж Спенсер, никто бы не подумал, что он только что спихнул в бассейн человека. Само очарование! Кристос в отличие от Женни высоко ценил актеров, естественно, если они талантливы. Значит, Пейдж действительно талантлива.

Она передала мужу переделанный текст, потом пошла искать Люка. Он расположился на кухне, прикладывай лед к лицу, и читал «Нью-Йорк таймс».

— Ты в порядке? — поинтересовалась она.

— О, конечно. — Он поднял глаза. — Просто не поняли друг друга.

— Насчет Анжелики Уорн?

— А ты слышала?

— Только имя. Задевает Кристоса за живое.

— Оно и видно. Никогда больше не заикнусь.

Женни улыбнулась:

— Останешься на обед?

— Нет, не останется.

Женни повернулась на голос. В дверях стоял Кристос.

— Женни, сделай копию. — Он отдал машинописные листки. — А потом скажи Баду Уинтерсу, что я появлюсь на площадке около четырех. Хочу еще раз посмотреть на профиль Дэвида Истона, предупреди. Да, не забудь про ассистента. — Он повернулся к Люку. — Не пора ли тебе отправляться восвояси, Фитцпатрик?

— Кристос, — запротестовал Люк, — да если бы я знал, что ты воспринимаешь…

— То есть, если бы ты знал, что шеф детективов находился в одной комнате со мной… — перебил его Кристос.

— Кто? — изумилась Женни. — Что тут происходит?

— Ты ничего не слышала, Женни. Тебе это ни к чему, — ответил Кристос и пробуравил Люка темными, налитыми кровью глазами.

— Кристос, кончай, — начал было Люк, — нет необходимости так…

— Убирайся вон, Фитцпатрик! — рявкнул Кристос.

После стычки Кори и Аннализы прошло две недели. Они не разговаривали и, казалось, не собирались восстанавливать отношения. Кори не сомневалась, что ее уволят с работы. Но прошло еще две недели, прежде чем Боб вызвал ее к себе, и Кори съежилась, готовясь услышать «адью». Однако он вызвал ее поговорить, правда, Боб в основном кричал, и это было для него весьма характерно.

Кори не пыталась покончить с размолвкой, которая взволновала ее гораздо больше, чем казалось вначале. И не только из-за потери единственной подруги, но и потому, что Аннализа оказалась слишком ранимой. Никакого сомнения — это из-за Люка, более того, Кори прекрасно понимала, что безответная любовь может вывести из равновесия даже очень спокойных. Аннализу тоже очень огорчила ссора с Кори, но она всячески скрывала это. Она настраивала против девушки коллег, подзуживала, сама присоединялась к жестоким шуточкам. И от этого Аннализе было еще больнее, Кори знала это. Иногда Аннализа напоминала ей ребенка, Кори хотелось подойти и обнять ее. Но что с того? Она не в силах облегчить ее боль, вселить уверенность. Это мог только Люк.

Утром во вторник, в день передачи пошла новая информация, перевернувшая всю вечернюю программу Аннализы.

В полном хаосе надо было срочно переделывать компьютерные графики, переписывать сценарий, тащить километры отснятой пленки, искать материалы в библиотеке, переписывать видео. И самое ужасное заключалось в том, что оба видеоредактора слегли с гриппом, а помощник не справлялся.