Виктория Холт - Таинственный пруд (Том 2) Страница 24

Здесь были и Бен с Лиззи. Он был очень печален, она - тоже.

- Оба малыша уезжают! - вздохнула Лиззи. Бен взял меня за руку.

- Не забывай нас! Не забывай меня... Внимательно взглянув на него, я сказала:

- Неужели ты считаешь это возможным?

Для всякого постороннего эти слова звучали совершенно обыденно, но для нас они имели особое значение.

Мы поехали. Я смотрела из окна дилижанса, пока городок не исчез из виду. Я очень хотела уехать отсюда, но теперь меня мучила одна-единственная мысль: "Возможно, я больше никогда не увижу Бена".

Но на руках у меня была Ребекка, и, прижимая к себе ее маленькое тельце, я знала, что теперь мне есть ради кого жить.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Путешествие прошло без особых событий. В теплые дни мы выходили на палубу, усаживались там и мечтательно болтали. Мы не могли не вспоминать наше путешествие в Австралию и, конечно, Джервиса: он был так полон оптимизма, так уверен в том, что вернется домой богатым человеком. Ему и в голову не могло прийти, что он вообще не вернется домой...

В Тасмановом море штормило, а когда огибали мыс Доброй Надежды, Морвенна предпочла сидеть в каюте. Мы с Джастином продолжали выходить на палубу, и наедине у нас была возможность говорить на темы, которые мы держали в тайне от Морвенны.

Он был поразительно искренен. Я думаю, он не мог забыть о том, что Джервис спас его жизнь, и казалось невероятным, что он погиб ради этого, выразив перед тем явное презрение к Джастину.

У меня сложилось впечатление, что Джастин заботился обо мне потому, что не мог отблагодарить Джервиса за сделанное им.

- По справедливости, именно он должен был спастись! - говорил он. Джервис был лучше меня - не думаю, что я решился бы спасти его... Я много размышлял об этом, Анжелет! Когда, наконец, откопали его тело, первой моей мыслью было: "Теперь никто не узнает обо мне! Знает об этом только Анжелет, а за нее можно быть спокойным".

- На твоем месте я не упрекала бы себя, Джастин, - отвечала я. Полагаю, это была естественная реакция.

- Но он погиб, спасая меня...

- Да, это, несомненно, важно, но это было типичным для Джервиса. Он всегда действовал благородно, не размышляя, в повседневной жизни.

Он менялся, садясь за карточный стол!

Но он никогда не стал бы жульничать!

- Нет.., в карточной игре, но играть на деньги, которых у тебя нет, это тоже своеобразное жульничество! - я вспомнила о мадам Бужери. - Джервис был склонен к этому. По-своему, вне всяких сомнений, он был благороден, исключительно добр, склонен к самопожертвованию, что ясно проявилось, но все мы несовершенны. Джастин, ты должен позабыть об этом, все осталось позади.

- С тех пор я не жульничал в картах.

- И ты совсем бросишь это?

Некоторое время он молчал, потом произнес:

- Я зарабатывал этим на жизнь, Анжелет.

Ты имеешь в виду... Ты жил на свои выигрыши?.. Те, которые получал, благодаря использованию своих "подходов" к игре?

- Ты очень мягко выразилась, Анжелет! В лондонских клубах таким образом можно выиграть крупную сумму денег. То, что я делал в этом городке, было.., заурядно. Конечно, это волнующее занятие: ведь если тебя хоть раз поймают, то все кончено навсегда, но я был умелым шулером. Должно быть, я сильно оплошал, раз меня сумел поймать Джервис!

- Бедная Морвенна! Она такого высокого мнения о тебе!

- Я пообещал себе, что если найду золото - брошу это занятие навсегда! Я стремился к этому: с тех пор как я женился на Морвенне, я был вынужден постоянно бороться со своей совестью.

Она считает, что у меня есть какой-то источник дохода, а единственный мой доход - вот это...

- Ты мог бы пойти работать на шахту Пенкаррона...

- Я бы не выдержал: жизнь в глухомани, далеко от всего, к чему я привык...

- А теперь?

- Я изменился, вернее, случившееся изменило меня, я пытаюсь жить честно! Меня поймал Джервис, а это значит, что я стал допускать оплошности, уже не в совершенстве владею этим "искусством". Это началось с тех пор, как я женился на Морвенне, а теперь у нас еще и ребенок. Это все меняет! Если отец Морвенны вновь предложит мне что-нибудь, я приму его предложение, Анжелет, и попытаюсь сделать все, чтобы преуспеть.

- Ах, Джастин, я так рада за тебя! Ты должен позабыть обо всем, что было с тобой раньше.

Ты - мой добрый друг, Анжелет! С тобой я чувствую себя в безопасности, ты меня не предашь. Я рассмеялась.

- Дорогой мой Джастин, я не считаю тебя закоренелым грешником: полагаю, ты изымал излишки у богачей!

- Ну, в этом-то городке...

- Если ты все это бросишь, если начнешь жить достойной жизнью, я думаю, ты сможешь стать очень счастливым человеком. Должно быть, это ужасное напряжение, когда постоянно боишься, что тебя кто-нибудь поймает!

- Да, но одновременно это и очень волнующее чувство!

- Но теперь ты обязан думать о Морвенне и Патрике. Ты можешь с этим покончить, Джастин?

- Да, могу, - ответил он.

Я была рада за Морвенну. По крайней мере она могла рассчитывать на счастливую жизнь.

Вот так проходили дни, и с каждым днем мы были все ближе и ближе к дому...

***

Настал знаменательный день. Какая стояла суматоха! Как все были взволнованы! Все собрались на палубе, ожидая, когда покажутся белые утесы Англии.

А потом я увидела своих родителей и родителей Морвенны, высматривающих нас среди выходящих пассажиров. А потом - крик радости, и мои родители, удивленно глядящие на меня и держащие в объятиях свою внучку.

Наступило небольшое замешательство. Мои отец и мать одновременно пытались обнять меня. То же самое происходило вокруг Морвенны. Джастин стоял рядом, улыбаясь.

- Мое милое дитя! - восклицала мать. - Ах, Анжелет... - Ее глаза были наполнены слезами. - А это Ребекка... Ах, что за чудесное дитя! Точь-в-точь такая, какой была ты! Взгляни, Рольф...

Они оба были вне себя от волнения.

- Слава Богу, теперь ты дома! - сказал отец. Мы собирались провести в Лондоне несколько дней, до того как отправиться в Кадор.

- Всем в Лондоне не терпится повидать тебя, - сказала мать, - так что встреча тебе" обеспечена! Позволь, Анжелет, я возьму на руки малышку. О, Господи, какая худенькая! Нужно будет это дело поправить.

Отец взял ручной багаж, остальные вещи должны были переправить прямо в Корнуолл.

***

Итак, мы прибыли в Лондон. Мы остановились в доме на Вестминстерской площади, который выглядел, как и прежде. Встретить нас собралась вся семья дядя Питер и тетя Амарилис, Мэтью и Елена с Джеффри, Питеркин и Френсис; пришла и Грейс Гилмор.

Все нежно расцеловали меня и выразили восхищение ребенком.

- Надеюсь, вы не возражаете против того, что я прибыла на это чисто семейное торжество? - спросила Грейс. - Вы все так добры ко мне, что я чувствую себя членом вашей семьи.

- Я очень рада видеть вас, Грейс! - ответила я.

- Теперь, когда Анжелет вернулась домой, и вам следует погостить у нас в Корнуолле, - сказала мать.

Амарилис ворковала над малышами. Их поместили в старой детской, и слуги спорили о том, кому присматривать за ними.

Спать в роскошной постели, есть вкусную пищу, оказаться в мире удобств и комфорта - все это было чудом, но к этому быстро привыкаешь, и вскоре ко мне вернулась та же ноющая боль. Я думала о Джервисе, который умер, и о Бене, который был вдалеке, чувствуя себя страшно одинокой.

В течение этих дней, проведенных в Лондоне, мать очень заботилась обо мне.

- Ты не хочешь говорить об этом? Бедняжка, конечно, это было ужасно для тебя! Каким Джервис был благородным человеком! Об этом даже написали в газетах: дядя Питер позаботился об этом, - мать грустно улыбнулась. - Ты же знаешь, он умеет выжать выгоду из всего, что бы ни случилось!

Я представила заголовки: "Родственник Мэтью Хьюма - храбрец", "Герой, потерявший жизнь, спасая своего друга, является родственником Мэтью Хьюма хорошо известного политического деятеля..."

Я хорошо представляла ход мыслей дяди: "Это даст нам не один лишний голос".

Я ответила, что уже могу говорить о случившемся.

- И зачем вы только поехали туда?

- Этого хотел Джервис.

- Да, я слышала о долгах...

- Он думал, что найдет золото и расплатится со всеми.

- Азартные игры, не так ли? Так много молодых людей пало их жертвой, и никто не извлекает из этого уроков!

Я не стала рассказывать матери о том, что Джервису никогда не удалось бы извлечь никаких уроков из случившегося. Он был рожден азартным игроком и остался бы им до конца своей жизни. Я хотела, чтобы у нее в памяти остался образ героя.

- Он так и не увидел Ребекку!

- Нет, но он знал о предстоящих родах.

- Бедный Джервис! Ты еще оправишься, моя дорогая! Ты так молода! Конечно, нужно время, чтобы пережить такое...

- Да, - согласилась я. - Мне нужно это пережить.

- Мы собираемся отвезти тебя домой, будем о тебе заботиться. Не знаю, захочешь ли ты остаться жить в Корнуолле, но тебе понадобится время, чтобы прийти в себя. Здесь у тебя тоже есть дом... который мы подарили вам на свадьбу.