Дебра Кент - Дневник В. Счастье после всего? Страница 24

На сегодня все.

В.

16 августа

Оказывается, я развратная девчонка.

Пришел наконец-то ответ из фирмы, занимающейся перемещением растений. Они выкапывают старые деревья и сажают их в другом месте. Пересадка платанов на три фута за линию моей собственности обойдется мне в двенадцать тысяч долларов. Сейчас мне уже все равно, сколько это стоит. Хочу спасти платаны и заткнуть наконец этого психа Билла Строппа. Послала ему сообщение:

«Деревья будут пересажены — за двенадцать тысяч долларов, между прочим. Надеюсь, проблема исчерпана раз и навсегда. Вэлери Райан».

Ответ был такой:

«Вы должны гарантировать, что позаботитесь о ямах, которые останутся после деревьев. Их надо засыпать и засадить травой в день пересадки. Требую, чтобы на моей собственности не оставалось никаких следов. Понятно?»

А-аа-ррр-ххх! Какой мерзкий тип! Я написала:

«Площадь будет засыпана и засеяна на мои средства. Никаких следов не останется. Понятно?»

Не могла удержаться от последней фразы. Через несколько секунд пришел ответ:

«Не забудьте проверить, чтобы отверстия прикрыли дерном и засадили газонной травой. Никаких сорняков».

Это было слишком! Хватит с меня Билла Строппа! Я помчалась к джипу и обогнула квартал по Чеширскому переулку. Подбежала к его двери. Что именно говорить, я не очень представляла, собиралась только орать на него, колотить его в грудь и ругаться. Видимо, нервы у него крепкие, если обращается со мной, как с девочкой на побегушках. Стукнула в дверь. Он открыл, улыбаясь, будто только этого и ждал.

— Какие у вас, черт возьми, проблемы?! — завопила я.

— Нет у меня никаких проблем, — спокойно сказал он, продолжая улыбаться.

Неужели?

Должно быть, он работал в саду: на плечах блестели капли пота, одет был в черную майку, серые тренировочные штаны и старые кроссовки. Билл шагнул ко мне — между нами было всего несколько дюймов, — и я почувствовала, как свежо и остро от него пахнет.

— Так-так. — Он покачал головой, скользя по мне оценивающим взглядом. — На улице жарко. Может, поговорим в доме?

Я переступила порог. И когда дверь закрылась, не знаю, что на меня нашло, но я схватила Строппа и жадно поцеловала его в губы. Он отвечал мне. Не успев опомниться, я оказалась прижатой к стене, с рукой в его тренировочных. Мы занялись сексом прямо у этой стены, потом на полу и еще где-то, не помню. Думаю об этом не переставая, с тех пор как вышла от него шесть с половиной часов назад, и боюсь поверить, что мне так хорошо.

На сегодня все.

В.

17 августа

Около полудня раздался звонок в дверь. Я решила, что это Линетт; она хотела занести мне «хлеб дружбы и счастья» вместе с закваской. (Насчет этого «хлеба дружбы» у меня есть своя теория. Он больше похож на пирог, чем на хлеб, — естественно, ты мигом съедаешь целый кусок. Что это за друг, который даст вам целый ломоть такого хлебушка, прекрасно зная, что вы съедите его в один присест? По-моему, такой друг явно не хочет видеть вас в числе стройных.)

Распахнула дверь, уже предвкушая этот «дружеский ломоть». Передо мной стояла не Линетт, а Диана. В ковбойской шляпе из красной кожи, такой же мини-юбке и таком же красном кожаном топике на завязках. С бахромой. Единственным диссонансом в ее костюме была большая хозяйственная сумка вроде тех, которые дают за пятидесятидолларовое пожертвование на местную радиостанцию.

— Ну, здорово!

— Как у тебя только совести хватает здесь появляться, да еще в таком виде!

— А что? — У нее округлились глаза. — Что я натворила?

— Ты прекрасно знаешь, что ты натворила, Диана. И не думай даже морочить мне голову.

— Эй. — Она вскинула руки, словно сдаваясь. — У тебя ложные сведения. Я же раскаялась во всем, что раньше тебе причинила. Теперь я хорошая девочка, ты же знаешь.

— Неужели? Откуда в таком случае к Роджеру в руки попали фотографии нас обеих в мотеле? Фотографии, которые помогут ему получить полную опеку моего сына?

— Вэлери. — Диана отшатнулась. — Бог свидетель, я понятия не имею. У него правда есть фотографии? Ты уверена? Господи. Неужели правда? Мне просто не верится. Ведь голая там одна я.

— Диана, никаких шуток. Я там сижу рядом с тобой. На кровати. Но тебе-то терять нечего! Детей у тебя нет. Мужа тоже. Карьеру ты и так уже загубила. — Вид у нее был расстроенный, скорее всего, она действительно не участвовала в этом деле с фотографиями. — Роджер сказал, что они попали к нему случайно. Божий дар, как он выразился.

— С этим надо разобраться. — Диана решительно проследовала в дом. — Можно, я позвоню Омару? Спрошу, кто за этим стоит.

— Омар ничего не знает. А Роджер не скажет.

— Зато адвокат Роджера знает наверняка, — с жаром сказала Диана, бросая на диван шляпу и сумку. — И клянусь, я это из него вытяну.

— Ты знаешь Геракла Слоана?

— Конечно да. — Она достала из ящика телефонную книгу и побежала пальцем по строкам. — Очень хорошо знаю. Он мне обязан по самые уши, деточка. Давным-давно. Самое меньшее, чем он может откупиться, — рассказать, откуда взялись эти фотографии.

— Но это не этично, да?

Интересно, что в этой сумке. Едой вроде не пахнет. Да у меня и аппетита нет.

— Этично-шметично! Скажет как миленький. — Диана фыркнула. Она уже набрала номер и нетерпеливо барабанила пальцами по столу. — Пожалуйста, мистера Слоана. Ричи? Как поживаешь, солнышко? — пропела, лукаво мне улыбаясь. — Прекрасно, просто великолепно. Наслаждаюсь добропорядочной жизнью. — Она игриво крутила локон. — Ричи, слушай, я хочу попросить об одном одолжении. Ты знаешь о фотографиях? Да, о тех самых. Ага. О, спасибо. Да, я тренировалась. Слушай, солнышко, я не прошу тебя сжечь их — хотя если бы ты это сделал, я была бы тебе должна по гроб жизни. Просто я бы хотела знать, откуда они взялись… ну, не заставляй себя упрашивать, детка… Ага… поняла. Ты сокровище. Спасибо, Ричи. Привет Джеззи. — Диана повесила трубку и уставилась на меня. — О, Вэл. Тебе это очень понравится.

— Что, Диана? Говори быстрее. Где Роджер взял фотографии? Кто их прислал?

— Твой духовный наставник, — был ответ. — Преподобный Ли.

— Очень смешно. — Я была уверена, что она издевается. — Кто прислал Роджеру фотографии?

Диана отщипнула виноградину от лежащей на столике грозди и бросила ее в рот.

— Я же тебе сказала. Его святейшество. Добрый пастырь. Преподобный Ли.

— Хватит издеваться.

— Слушай, мне незачем выдумывать. — Она отправила в рот еще одну виноградину. — Вот скажи мне. Что этот замечательный человек мог делать в мотеле, исподтишка фотографируя нас с тобой в постели?

— Диана, мы не были в постели.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я. Зачем он потащился за тобой в мотель? Запал на тебя? Вэл, давай, включай мыслительный движок и подумай на эту тему.

Я подумала. И пришла к заключению — нет, ни под каким видом. Отец Ли никогда не был мной увлечен. У меня тончайший нюх на это, прямо ферромонный детектор. Обычно я чувствую подобные флюиды, но от пастора мой радар ни разу их не ловил, как бы мне этого ни хотелось. Я истосковалась по мужскому вниманию, и когда отец Ли брал меня за руку во время молитвы, его взгляд, тепло ладони казались очень чувственными. Впрочем, тогда же, помню, я была на вершине блаженства, когда старый дантист запускал мне в рот свои толстые пальцы. Говорю же, я истосковалась тогда по мужскому вниманию.

— Не может быть, — сказала я наконец.

— Ричи Слоан не стал бы мне врать. — Диана потянулась за телефоном. — Позвони-ка доброму пастырю и разберись, что происходит.

Я уставилась на телефон в каком-то ступоре.

— Отлично, тогда я сама позвоню. — Диана схватила справочник. — Какая церковь?

— Новое объединение методистов. На углу Латтимер.

Диана застучала по кнопкам.

— Звонит. — Она протянула мне трубку. — Поговори с ним.

— Новое объединение, — пропела секретарь Лайла. — Чем могу помочь?

— А… э-э, отец Ли… с ним можно поговорить? — Я даже начала заикаться.

— Представьтесь, пожалуйста, — защебетала Лайла.

— Это Вэлери, Вэлери Райан.

— Конечно, мисс Райан. Подождите секундочку.

Я ждала, глядя, как Диана кидает в рот виноградины. Как начать? Что сказать ему? А если Слоан соврал? Надо быть поосторожнее. Ничего не спрашивать напрямую, ничего прямо не утверждать.

— Вэлери! — Бодрый голос без всяких подозрительных ноток. — Сто лет не виделись! Как поживаете?

Как я поживаю? Счастлива, что развелась с Роджером, в ужасе жду решения об опеке сына. В восторге от нового романа. Страдаю от постоянного мелькания Роджера и его девицы. Боюсь, что новый судья отменит решение Мендельсона о состоянии Роджера.

— Хорошо, — сказала я.