Линда Миллер - Флибустьер Страница 25

- Неужели ты приплыл сюда?!

- Приплыл, и тебе придется плыть, - ответил Дункан, выводя ее из трюма в узкий проход.

- Но как...

- На камбузе играют в кости, - сказал ей Дункан нетерпеливым шепотом, таща ее за собой. - Надо полагать, приз ты, и если ты не укоротишь язычок и не поспешишь, мы оба им достанемся.

Фиби сдержала свое любопытство и последовала за Дунканом по темной пустынной палубе. Месяц на небе дарил им чуть-чуть драгоценного света, и, когда ее спаситель перелез через борт, Фиби заколебалась, но только на мгновение. Пока что им везло, но казино могло закрыться в любой момент, и тогда им придется иметь дело с толпой разозленных неудачников, а также с нетерпеливым победителем, желающим отпраздновать победу.

Она вслед за Дунканом перелезла через борт и обнаружила, что он собирается спуститься по якорной цепи. У нее не было иного выбора, чем последовать его примеру. Спуск до воды предстоит долгий, и, даже если ей удастся не плюхнуться в воду, наверняка будет громкий всплеск.

Закрыв глаза и ухватившись за цепь обеими руками и ногами, как пожарный, спускающийся по шесту, Фиби сползала все ниже и ниже. Дункан, конечно, уже был внизу. Он обхватил ее рукой за талию, когда она начала тонуть, и прошептал ей на ухо:

- Ты должна снять платье. Оно слишком тяжелое.

У поскрипывающего борта судна плескались волны теплые, как в ванне, но населенные всеми видами ужасающих тварей. Фиби не собиралась спорить, все ее помыслы были направлены на спасение от пиратов и прочих морских чудовищ, и поспешно скинула потрепанное платье.

Дункан приложил к ее губам палец, когда она было заговорила.

- Молчи! - приказал он голосом, едва ли более громким, чем дыхание, и все же так настойчиво, что она не могла не повиноваться. - Они скоро хватятся тебя и объявят тревогу. Плыть нам долго. - Он поймал ее за руку и положил ее пальцы на свой пояс. - Звук далеко разносится по воде. Не пытайся спешить и, что бы ни случилось, не кричи и даже не говори. Только держись за меня и все.

Она кивнула, и Дункан поплыл прочь от корабля, пересекая его широкую, шевелящуюся тень, и Фиби, ухватившись за его пояс, старалась держаться на поверхности воды. Они уплыли недалеко, когда предсказание Дункана сбылось кто-то обнаружил, что пленница пропала.

На борту корабля раздались крики и шум, и вдоль борта вспыхнули фонари разозленные пираты столпились у борта, всматриваясь в тьму. Охваченная страхом Фиби прикусила губу и упорно плыла рядом с Дунканом. Соленая вода жгла огнем ободранные о цепь ладони.

Паруса на корабле были спущены, поскольку судно стояло на якоре, и Фиби с Дунканом уверенно приближались к мелководью, но были и другие способы догнать беглецов. Фиби услышала скрип воротов и плеск, с которым ялик ударился о поверхность воды.

Фиби охватила паника, но она, вцепившись в Дункана, продолжала плыть.

Наконец, над водой разлился свет фонаря, выхватив их из темноты, и ялик принялся нагонять пловцов. На борту шлюпки было трое человек изуродованный Морно, человек с фонарем и матрос на веслах.

Дункан застыл на месте, подтолкнув Фиби вперед.

- Плыви! - приказал он. Но она не послушалась.

Морно засмеялся, повернувшись к Дункану блестящей серьгой и единственной ноздрей. В слабом зыбком свете он выглядел особенно причудливо.

- Итак, - прокаркал он, - это вы, мой друг! Я мог бы догадаться! У кого, кроме Дункана Рурка, хватит наглости взобраться, как мартышка, по якорной цепи и похитить мою возлюбленную?

Фиби замерла в ожидании. Ее сорочка шевелилась вокруг нее, как щупальца какого-то морского существа, удары сердца отдавались в горле. Дункан протянул руку и оторвал ее онемевшие от страха пальцы от своего пояса.

- Плыви! - снова приказал он хриплым шепотом и тут же исчез под водой.

Морно и его друзья были слишком встревожены действиями Дункана, чтобы обращать внимание на Фиби; пиратский капитан ругался, всматриваясь через борт в воду, гребец чертыхался на старинном французском, а старик с фонарем встал, раскачивая лодку.

Фиби немного отплыла и стала ждать. Что бы ни случилось, она не собиралась покидать Дункана. Он будет в ярости, если они уцелеют, но это не имело значения. Кроме того, она была неважным пловцом в летних лагерях никогда не поднималась выше звания «черепахи», и ее шансы добраться до берега само-собой были практически нулевыми, с ялика раздался странный звук, за ним последовали яростные крики. Затем Дункан, гибкий, как дельфин, вынырнул рядом с Фиби, обхватил ее рукой и вместе с ней ушел под воду. Лодка начала тонуть, Морно стоял в ней, размахивая кулаком и выкрикивая все, что он думает о потомках Дункана. Гребец и человек с фонарем были не столь многословны, они просто время от времени начинали кричать.

- Я знаю, что ты сгораешь от любопытства, - сказал Дункан, таща ослабевшую Фиби за собой, - так что так и быть, сжалюсь над тобой. Кончик моего кинжала проткнул маленькую дырку в днище капитанского ялика разумеется, совершенно случайно.

«Разумеется», - безмолвно согласилась Фиби. Позади она услышала отчаянный всплеск и новые крики. Она закрыла глаза, побежденная усталостью, и соленая вода окатила ей лицо, наполнив ее рот и нос. Она кашляла и задыхалась, но Дункан продолжал плыть вперед.

- Повнимательнее - сказал он. - Мы в океане. Здесь бывают волны.

Фиби обозвала его словом, которое даже Морно не пришло в голову, и Дункан ответил смешком.

После этого она впала в состояние, очень похожее на то, в котором находилась, скорчившись в трюме пиратского корабля. Она двигалась, она шевелила ногами и свободной рукой, вдыхала и выдыхала воздух, терпела боль в пылающих ладонях и во всем теле, исчерпавшем последние силы. Казалось, что прошла вечность, прежде, чем они добрались до мелководья и Дункан вынес ее на сушу.

Фиби судорожно всхлипнула от облегчения и глубоко запустила пальцы в песок, вцепившись в него, как будто море могло догнать ее и вернуть назад в свои объятия. Дункан осторожно разжал ее руки и поднял на ноги.

- Нет! - сказала Фиби. Она была так измотана, что не могла вымолвить больше ничего, не могла сделать ни одного шага.

- Еще чуть-чуть, - настаивал Дункан. Он сам едва держался на ногах, но все же поднял ее на руки. Он долго нес ее, а может быть, так казалось Фиби, которая к тому времени впала в прострацию и была не в состоянии задержаться на одной мысли дольше нескольких мгновений.

Наконец Дункан положил ее на что-то, на ощупь это походило на матрас, набитый сеном, и она почувствовала, что с нее снимают рубашку и закутывают в сухое одеяло. Ее охватило блаженство не надо плыть, не надо идти или хотя бы просто двигаться, и Фиби погрузилась в глубокий, мертвый сон.

Она просыпалась один или два раза, чувствовала, что находится внутри какой-то хижины и что Дункан рядом, и этого ей было достаточно. Она снова погружалась в тихую тьму, как камень, идущий ко дну пруда, и потом не могла вспомнить, снилось ли ей что-то или нет.

Когда сознание, наконец, вернулось к ней, Фиби увидела рядом с собой Дункана с деревяннной миской и ложкой в руках. Она заморгала и ощутила, как болит все тело и зудят ee oбодранные ладони.

- Сколько времени я спала? - спросила она, осторожно потянувшись и приподнявшись на локте.

Дункан поднес ложку к ее рту, и она отведала дымящегося, пряного бульона.

- Вероятно, шестнадцать или семнадцать часов, - ответил он, кормя ее супом. - Мы в гостях у Монны Унгаллы она заявляет, что находится в дальнем родстве со Старухой.

Фиби проглотила еще одну ложку бульона и со стоном упала на матрас. Усталость охватывала ее тело до мозга костей и переполняла какие-то неведомые бездонные глубины ее существа.

- Хорошо. Мы можем спросить у нее настоящее имя Старухи.

Дункан заставил ее снова сесть и вручил ей миску с ложкой - Я пробовал. Она говорит, что если - мы узнаем имя Старухи, если произнесем его вслух, то это будет могущественное заклинание.

Поняв, что голодна, Фиби отбросила ложку и выпила бульон через край чашки, не заботясь об этикете. В конце концов, Эмили Пост и мисс Меннерс родятся еще очень-очень нескоро.

- Знаешь, о чем я думаю? - спросила она, покончив с бульоном. - Я думаю, что все просто забыли, как ее звали, а может быть, она сама забыла, и все эти разговоры про «Mогущественные заклинания» всего лишь способ сохранить лицо.

- Монна права в одном, - предположил Дункан, по-прежнему стоя на коленях возле матраса. Его руки были сложены на груди, а одет он был в те же самые штаны и рубашку, которые были на нем, когда они покидала Куинстаун. - Если бы я знал ее имя, я бы произнес его, чтобы посмотреть, что получится.

Фиби усмехнулась. - Да, - сказала она, развеселившись от этого предположения. - Я тоже....

Вскоре появилась сама Монна, она была крупной женщиной, и рубашки, которые носила Фиби, едва не теряясь в них, должно быть, принадлежали ей. Она по-матерински прикоснулась ко лбу Фиби, нахмурилась и покачала головой.