Ольга Тартынская - Верь мне и жди Страница 28

— Прости меня, прости и забудь. Не звони больше.

Мне слышалось, что он плачет тоже, но, возможно, только казалось.

Решение пришло само. Я не давала Гошке номера мобильного телефона, он знал только городской и еще адрес моей квартиры. Переехав в новое жилье, я не сообщила ему ни телефона, ни адреса.

Необходимость заниматься переездом и ремонтом немного отвлекла меня от самоистязания. Квартира была фантастическая, место уютнейшее, дом исторический. В другое время я бы скакала на одной ножке от радости. Все как я мечтала или даже не смела мечтать! Теперь же я с тоской думала о ремонте и прочей возне. В этих стенах мне было холодно и бесприютно. Новая мебель не несла в себе ничего живого, не была обжита. Вокруг меня вертелись какие-то люди, что-то спрашивали. Нужно было принимать решения, придумывать, что куда ставить, каким цветом красить. Я, конечно, могла нанять дизайнера. Но во-первых, не было денег, во-вторых, я обещала тебе, что все сделаю сама, для тебя, чтобы тебе было хорошо и уютно в доме.

Уцепившись за эту мысль, я с головой ушла в работу, будто этим могла искупить хоть часть своей вины. Я думала о тебе, старалась смотреть твоими глазами и создала оригинальный дизайн квартиры. Следовало спешить: я хотела к твоему возвращению основное завершить, чтобы ты вошел в свой новый дом и почувствовал себя комфортно. Я опять обложилась журналами, каталогами и буклетами. Пока рабочие-молдаване делали стены и потолки, я моталась по магазинам, подыскивая необходимые аксессуары. И все-таки я катастрофически не успевала сделать все до твоего возвращения!

Поэтому не очень огорчилась, когда ты позвонил и сообщил, что задерживаешься еще на две недели. Твои концерты начинались только в ноябре, так что все срасталось, как теперь говорят. Слушая по телефону твой голос, я снова плакала.

— Эй, Хельга, ты там не хандришь? — спросил ты весело.

— Нет-нет, — силясь не хлюпать носом, ответила я, — все в порядке. Жду тебя. Тебе хорошо?

— Здорово! Приеду, расскажу. А главное, понимаешь, музыка звучит! Я ее слышу постоянно. Записываю понемногу. Кажется, совсем новое что-то…

Да, ты был на подъеме, полон творческих сил и вдохновения. Ты привезешь из путешествия столько материала, что его хватит на новый альбом.

А я?.. Что я могла сделать, чтобы искупить вину перед тобой? Господи, как тяжек грех, когда не с кем его разделить! Я уж было подумала, а не съездить ли в Дубровку, к отцу Александру? Эта мысль все чаще являлась мне неким утешением, я цеплялась за нее в самые трудные моменты, когда была на грани. Однако не ехала, потому что не знала, как туда добраться. По какой дороге, какими автобусами. Никакой связи, кроме почтовой, с Дубровкой не было, но я не знала адреса. Оставалось ждать тебя, круг замыкался.

Если б я могла хоть с кем-то поговорить, облегчить груз, но это было абсолютно невозможно. Я всегда помнила, кому прихожусь женой. Я не могла бросить тень на известное имя. Не приведи Господь, журналисты «желтых» изданий что-либо пронюхают!

Ремонт, который не прекращался даже в выходные дни, подошел к концу. Никаких глобальных перестроек в квартире я не планировала, стен не убирала. Пространства и без того вполне хватало. Кухня — восемнадцать метров, холл — двадцать один, зал — тридцать пять и так далее. Тебе я устроила замечательный кабинет в комнате, где имелся длинный аппендикс с окнами. Свет шел с двух сторон к твоему письменному столу. Я везде отказалась от модных жалюзи, повесила только здесь.

Нашу спальню обустраивала с особой любовью. И с грустью думала, что соседняя комната, возле ванной, так подходит под детскую… Да случилось бы со мной такое, будь у нас ребенок? Нет и нет. Я бы возилась с малышом и все время и любовь отдавала ему. А как бы я обставила комнатку, как бы здесь было уютно, как в гнездышке. Мотаясь по магазинам, я видела множество прелестных вещиц для маленьких, игрушки, мебель…

Хороший мой, я любила тебя больше всего на свете, но ты не хотел мне дать самого элементарного — материнства…

К твоему возвращению почти все было готово. Я сообщила тебе адрес и код домофона. Ходила по свежему паркету (ковролин меня не прельстил), критически осматривала комнату за комнатой, силясь представить, как ты войдешь и увидишь все это великолепие. Да, было светло, красиво, уютно, но я все еще не чувствовала этот дом своим. Будто бы ничего от меня здесь не было. Конечно, я привыкну, а твое присутствие сразу все оживит.

До твоего приезда оставались считанные дни, и я решила пригласить девчонок, Катю и Шурку, чтобы показать квартиру. Не из хвастовства, а ради объективной оценки. К тому же мы не виделись с подругами с той памятной встречи в кафе, когда я сообщила им о замужестве. Перезваниваться перезванивались, конечно, но крайне редко, эпизодически. За отчетный период Катя побывала в Париже, и ей не терпелось поделиться впечатлениями. Шурка уже пахала в своей школе, проведя лето у родителей в Подмосковье.

Назначив им время, я принялась готовить. Продукты заказала на дом, мне все привезли накануне. Я забила огромный новый холодильник всякой всячиной, деликатесами и мясом. Хотелось побаловать девчонок, удивить чем-нибудь. Опять же накануне изучила инструкцию к новой навороченной плите. Мне нужна была духовка. Да оказалось не так-то просто разобраться во всех кнопках и функциях. Ох уж этот прогресс.

Полистав старые поваренные книги и пособие по домоводству пятидесятых годов, я переключилась на современные кулинарные изыскания. Нашла какой-то умопомрачительный рецепт приготовления свинины в кляре, взялась хлопотать. Помимо салатов, из ностальгии приготовила винегрет, которым по преимуществу питались мы в студенческие годы. Ну, это так, для атмосферы. Катя, как всегда, обещала бутылку крымского вина.

Мне так хотелось, чтобы эта встреча положила конец нашему отчуждению! Была вероятность, что скоро я вновь присоединюсь к ним, отвергнутая тобой. Я тогда уже решила, что расскажу тебе об измене, и как ты рассудишь, так и будет. Словом, затишье перед бурей я хотела использовать для сближения с девчонками. Ожидание беды, надвигающейся катастрофы придавало остроту всем ощущениями, даже вкусовым.

Исторический обед состоялся в субботу, буквально за два дня до твоего обещанного возвращения. Катя, помимо вина, привезла парижские фотографии, Шурка — опусы очередного гениального ученика. Все по старинке. Однако когда они вошли, в первый момент мне показалось, что мы по-прежнему находимся по разные стороны пропасти. Девчонки будто с недоверием и опаской прошлись по комнатам, подшучивая друг над другом, что им такие апартаменты и во сне не снились. Отдали должное твоему кабинету — здесь я и впрямь могла гордиться делом рук своих.

Когда вошли в спальню, на лицах моих девиц появилось двусмысленное выражение. Они словно едва сдерживались, чтобы не наговорить скабрезностей. Возможно, мне только так казалось. Катя сколь можно доброжелательно спросила:

— Ну и как жизнь с кумиром?

Я пожала плечами, не желая развивать эту тему.

— Муж оценил твои старания? — дипломатично отозвалась Шурка.

— Он еще не видел всего этого, — со вздохом сказала я. — Волнуюсь: как-то ему покажется…

— Да, артисты народ такой, непредсказуемый, — хмыкнула Катя.

— Он музыкант, — твердо установила я статус-кво, — не артист.

— Ну как же, на эстраде выступает, — возразила Катя, кажется, из одного чувства противоречия. — Там без артистических способностей нельзя.

— Давайте оставим Колю в покое! — взмолилась я. — Вам-то нравится?

— А где твое обиталище? — спросила Катя.

Я провела их в комнату, где, кроме компьютерного стола и стеллажей с книгами, ничего не было.

— Это все? — удивились мои гостьи. — А что будет? И где твои вещи, которые ты перевезла из старой квартиры?

— Я все выбросила, — коротко ответила я.

— Жалко, — пробормотала Шурка. — Мне нравился твой столик и комод, да и шкаф старинный. Я уж не говорю о моем любимом кресле.

— И нечего жалеть, — опять возразила Катя. — Все правильно. Когда начинаешь новую жизнь, незачем цепляться за прошлое. В этих хоромах вся старая мебель смотрелась бы по меньшей мере убого.

Полный восторг вызвало у девчонок мое царство — кухня, она же столовая. Девчонки лазили по шкафчикам, открывали дверцы холодильника, посудомоечной машины, микроволновки, даже в стиральную машину заглянули. Оценили плиту без конфорок.

Стол был накрыт здесь же, в той части кухни, где располагались внушительный стол, стулья и мягкий диванчик. Мы выпили по бокалу вина за встречу, потом отдали должное моим кулинарным изыскам. И начали, конечно, с винегрета. Под него вспомнили некоторые студенческие шалости. Посмеялись. Была у нас традиция, нарядившись в широкополые соломенные шляпы, после полуночи гулять по окрестностям, пугая случайных прохожих. С хохотом вспомнили, как в безденежье собирали пепел от сигарет в трехлитровую банку, чтобы продать в аптеку. Кто-то сказал нам, что его принимают. Тогда все курили кругом, это сейчас стало модно беречь здоровье.