Юлия Снегова - Научи меня любить Страница 33

5

Это был удар ниже пояса. У Лизы перехватило дыхание. Она не хуже Хосе знала, что у нее не получалось забеременеть. Незачем ей было об этом напоминать.

«Значит, вот как обстоят мои дела, — мрачно размышляла она утром следующего дня, спрятавшись в саду подальше от назойливых глаз домочадцев, — меня держат здесь ради породы. Блондинка из Европы. Как декоративное растение, которое больше ни на что не годится. Ведь я даже детей не могу рожать. Ну, ничего, у Хосе есть запасной вариант — неизвестная мне Лола, которая в случае чего всегда родит ему наследника».

Лиза уже знала, что женщина, не имеющая детей, здесь считалась неполноценной. «Мула», — презрительно шептали ей вслед, сравнивая с мулом, неспособным к размножению.

Неожиданно в Лизе проснулась злая решимость. Она настояла на том, чтобы Хосе отвез ее в городскую клинику, где она прошла тщательное обследование. Три дня Лиза позволяла брать у себя всевозможные анализы, просвечивать и рассматривать себя со всех сторон. До этого она никогда не лежала в больнице, только работала там медсестрой. Сейчас ей даже интересно было поменяться местами с собою прежней. Конечно, условия здесь не шли ни в какое сравнение с их даниловской горбольницей. Но даже отдельная палата с телефоном, который ей был не нужен, и телевизором не могла скрасить нервотрепки ожидания результатов.

— У вас все в порядке, сеньора Лусардо, — улыбаясь, сказал ей врач, — никаких отклонений. Вы здоровы и можете иметь детей. Я полагаю: причина того, что вы до сих пор не забеременели, в резкой перемене климата. У вас просто произошел небольшой гормональный сбой. Но теперь, я уверен, все уже наладилось и скоро вы вернетесь к нам, но уже в родильное отделение.

Хосе был счастлив, каждый день дарил Лизе какой-нибудь подарок, возил ее кататься на машине, в общем, вел себя так, будто вернулось чудесное время начала их романа. Но Лизу все это уже не радовало.

«Ведь он не меня любит, — с горечью понимала она, — а мою способность рожать ему детей. Точно так же он вел бы себя с любой женщиной».

Возможно, если бы Лиза тогда смогла сразу же забеременеть, их отношения бы наладились. Вернее, Хосе сначала заботился бы о Лизе, потом о ребенке, и эта забота, возможно, заменила бы им ушедшую любовь. Но долгожданный наследник все не появлялся, и Хосе очень быстро вернулся к прежнему образу жизни, к долгим отлучкам, результатом которых было все чаще случающееся с ним теперь ночное бессилие.

Лиза решила не сдаваться. Она поняла, что если смирится с существующим положением вещей, то впадет в глубочайшую депрессию.

«Главное — не поддаваться бездействию, — сказала она себе, — распорядок жизни в этом доме — это стоячее болото. Каждый день одно и то же: завтрак, сидение в гостиной, сиеста, обед, сидение в патио, бассейн, ужин, сон. По воскресеньям — церковь, по субботам — гости; постоянный надзор тетушек, вечно исчезающий муж, Лола, с которой я как бы веду невидимую борьбу и проигрываю в ней. Нет, мне необходимо чем-нибудь заняться».

Никогда в жизни Лиза не проявляла инициативу с такой упрямой настойчивостью. Она сама пошла на почту, нашла каталог книжных магазинов Каракаса и обнаружила среди них магазин русской книги. Ей пришлось выдержать настоящий бой с семейством Лусардо, когда они узнали, что она выписывает русские книги по почте.

— Чтобы женщина столько читала! — возмущалась Адела, а Тересита кивала в такт каждому ее слову. — Да у нее вся кровь к мозгам прилила, поэтому она и рожать не может.

Лиза даже не знала, как и реагировать на столь безумную версию. Хосе пробовал отговорить ее, он намекал, что деньги на книги тратить глупо, ведь в доме огромная библиотека.

— Да, — соглашалась Лиза, — но ваши книги все на испанском или английском. А я хочу хотя бы читать на своем родном языке, если не могу на нем разговаривать. Иначе я просто забуду его. На мои наряды тебе денег не жалко, а книги стоят гораздо дешевле, и они нужнее мне. Чем мне, по-твоему, заниматься, когда ты уходишь по так называемым делам?

— Ну, хорошо, хорошо, — Хосе поспешил переменить тему, — если хочешь покупать книги — пожалуйста. Пусть у нас теперь будет самая большая русская библиотека в штате, — попробовал пошутить он.

Лиза не ограничила свою жизнь только чтением книг. Не обращая внимание на недовольство и даже насмешки окружающих, она решила научиться ездить верхом. В имении Хосе была конюшня, где трое конюхов тщательно ухаживали за прекрасными лошадьми. Когда-то здесь держали целый табун, который использовали в хозяйстве, но ему на смену пришли трактора и маленькие, словно игрушечные, грузовички. На них легче было ездить по крутым и лесистым горным дорогам.

Теперь лошади служили только для верховой езды. Это были прекрасные представители местной дикой породы, прирученные в давние времена еще предками Хосе. Лиза выбрала для себя молодую белую кобылку с черными чулками на передних ногах.

Неожиданно для самой себя Лиза оказалась прекрасной наездницей. Стоило ей только преодолеть свой изначальный страх, и она легко нашла общий язык с Бланкой, так звали ее лошадку. Педро, конюх, только восхищенно цокал языком, глядя, как Лиза лихо запрыгивала в седло.

Она то пускала Бланку шагом, когда они ехали по горным тропинкам, то легким ударом каблуков пускала ее рысью. Но больше всего Лиза любила мчаться галопом, так что дыхание перехватывало от свистящего, жгучего ветра, а ветки деревьев больно хлестали по разгоряченному лицу. Лиза целый день могла провести в седле, лишь к вечеру спрыгивала с измученной Бланки и, пошатываясь, шла к себе в спальню. После душа Лиза падала без сил на кровать, закрывала глаза, и перед ее внутренним взором вновь вставала бесконечная каменистая дорога, по которой мчалась она на своей Бланке в сторону зеленой полоски леса.

Лиза не остановилась на верховой езде. Она решила во что бы то ни стало научиться водить автомобиль. И опять Хосе пришлось уступить ее желанию. Возможно, он чувствовал себя виноватым перед Лизой и, потакая ее, как он считал, капризам, пытался загладить свою вину. Так или иначе, он поручил Анхелю научить молодую сеньору водить автомобиль. И это Лизе удалось быстро и хорошо. Она, к восхищению Анхеля, даже разбиралась в моторе, чего на его памяти не удавалось ни одной женщине.

Теперь Лиза сменила лошадь на открытый темно-вишневый джип. Она исколесила все окрестности, заезжая даже в такие мелкие селения, которых не было на карте. Однажды Хосе позвонил с дальней плантации и сказал, что у него сломалась машина. Анхель в это время уехал по поручению в город, и никто, кроме Лизы, не мог привезти Хосе домой. Не глядя на мужа, она так лихо выруливала на горных поворотах, что он с опаской косился на нее.

— Ну, ты даешь, — только и произнес Хосе, когда они вернулись домой, и в его взгляде мелькнуло что-то похожее на уважение.

Глава 8

1

Лиза сидела на открытой веранде деревенского кафе. Перед ней стоял высокий стакан с соком, в котором медленно таяли прозрачные кубики льда. Лиза забыла о том, что зашла сюда выпить чего-нибудь холодного. Невеселые мысли полностью захватили ее. Собственно говоря, даже визит в кафе считался неприличным для замужней женщины. Мимо веранды прошла Чака с полной корзиной провизии с рынка. Сощурив глаза, Чака внимательно поглядела на Лизу и лишь потом почтительно поздоровалась с ней.

«Все ясно, — подумала Лиза, — опять доложит Аделе, что видела, как я одна сидела в кафе. Вечером придется выслушивать очередную нотацию. До чего же тошно, просто сил нет!»

Лиза научилась ездить верхом и водить автомобиль, но ее состояние, близкое к эйфории, к сожалению, продержалось недолго. Видимо, новые увлечения заполняли только внешнюю пустоту, а внутри у Лизы по-прежнему оставался вакуум. Очень скоро она перестала навещать Бланку в конюшне, а джип простаивал в гараже.

Лиза опять загрустила, причем гораздо сильнее и безутешнее, чем раньше. Иногда ночами ей снились чудесные, фантастически-яркие сны. После пробуждения еще несколько мгновений светлое и радостное настроение не покидало ее, но очень быстро его сменяло чувство безысходности от осознания тягостной реальности. Каждое движение она совершала с усилием. Ей тяжело было вставать по утрам, у нее пропал аппетит и интерес к одежде. Даже читала Лиза теперь как-то машинально, она часто поднимала голову, откладывала книгу в сторону, и взгляд ее бесцельно блуждал где-то, ничего перед собой не видя.

Лизе тяжело было даже разговаривать. Она все больше молчала, ограничиваясь лишь самыми необходимыми словами. Иногда она ловила на себе тревожные взгляды Хосе и думала со странной злостью:

«Довел меня до такого состояния, пусть теперь сам и страдает».

Но Хосе совершенно не страдал из-за ее апатии, он все меньше обращал внимания на печальную жену. Лиза видела его реже и реже. Он, уже не стесняясь, мог не прийти домой ночевать. Лиза ничего ему не говорила. Ей даже нравилось оставаться одной, потому что общение с людьми стало для нее непосильным трудом. Когда в доме собиралось слишком много народу, Лиза пряталась в саду или шла в деревенское кафе, где могла целый час просидеть со стаканом сока.