Лори Макбейн - Тьма перед рассветом Страница 43

Великолепные сады и величественные, тщательно ухоженные парки богатого поместья граничили с темным, тенистым лесом, в котором древние дубы и вечнозеленые ели сменялись залитыми солнцем полянками, сплошь покрытыми алыми ягодами земляники и яркой спелой куманикой. Робкая лань, выглянув из-за густого переплетения ветвей, стремглав пустилась бежать по узкой, извилистой дороге, которая спускалась прямо к цветущей долине, а там многочисленные соловьи наперебой заливались серебристыми трелями.

Серебристо-серые глаза Лейтона сузились, он бросил недовольный взгляд на палящее солнце и принялся рассматривать стаи птиц, щебетавших над зеленеющими полями и дорогами. Обсаженные густыми шпалерами кустов, они вели прямо к белоснежным, новеньким домикам, покрытым свежей соломой. А неподалеку, на холме стояла каменная ветряная мельница, слабо шумела река, вращая старое колесо, превращая крестьянское золотое зерно в белоснежную муку.

- Оооо, так это и есть Камаре, не так ли? - не иначе, как в сотый раз заверещал Конни. Каждый раз, когда их карета проезжала мимо богатого поместья, где вдалеке от любопытных глаз, за железными воротами величественно возвышался господский дом, мальчуган, тараща круглые глаза, задавал все тот же вопрос.

Данте Лейтон, сидя верхом на рослой гнедой лошади, с интересом разглядывал расстилавшуюся перед его глазами мирную картину, и рассеянно отметил про себя, что над древним замком герцогов Камаре время, похоже, не властно.

Оглянувшись через плечо на вертлявого мальчишку, едва не вываливающегося от любопытства из окна экипажа, он кивнул головой, - Да, это и есть Камаре.

Даже если бы он не позаботился разузнать дорогу на последнем постоялом дворе, где они провели последнюю ночь, Данте все равно безошибочно узнал бы замок благодаря любовному описанию Реи. Да, это величественное сооружение их древних, грубо обтесанных камней, с высокими стрельчатыми окнами, отражавшими лучи заходящего солнца ,без сомнения был родным домом Реи. Взобравшись на вершину холма, он внимательно рассматривал родовое поместье Домиников. Огромное здание в форме буквы Н было построено так, что два его крыла, западное и восточное, заканчивались высокими, остроконечными башнями. По бокам главного здания лепились небольшие пристройки под низкими крышами, в глаза Лейтону сразу же бросилась огромная конюшня. Центральная часть замка, к которой вела широкая, обсаженная высокими каштанами аллея, стояла посреди настоящей рощи из берез, кленов и медных буков, все это полыхало малиново-алым и золотым огнем под яркими лучами осеннего солнца.

Но прежде, чем выехать на широкую, величественную аллею, ведущую в замок, надо было миновать огромные двустворчатые ворота, преграждавшие вход. За металлической, кружевной решеткой ворот пряталась сторожка привратника, где он и коротал время в компании пары кровожадных с виду мастифов и своего верного мушкета. Интересно, что за приказание дано сторожу и слугам на случай появления нежеланного зятя, невольно подумал Лейтон.

- Так мы что ж, дальше не поедем? - удивленно спросил Конни. Недоумению мальчишки не было предела. Он никак не мог взять в толк, почему его капитан, как статуя, застыл на крупном жеребце, не сводя глаз с видневшегося впереди старинного замка. Молоденький юнга, никогда в жизни не сидевший ни на чем, кроме мачты, не мог поверить, что есть на свете что-то неподвластное его капитану.

Из другого окошка кареты опасливо выглянул Хьюстон Кирби. Придирчиво оглядев замок, он нашел его ещё более величественным, чем подозревал. Неприятный холодок пробежал у него по спине и дворецкий внезапно почувствовал себя, как под пушечными ядрами. Его охватило знакомое чувство близкой опасности, которое безошибочно подсказывало, что назад пути нет. Они с капитаном находились во вражеском лагере и не было у них союзников, кроме леди Реи Клер. Как только Данте Лейтон молча указал хлыстом в сторону извилистой дорожки внизу, карета с грохотом тронулась и скоро исчезла в облаке пыли, а маленький дворецкий тяжело вздохнул, понимая, что о том, чтобы тихо и незаметно проникнуть в замок, не может быть и речи. Может быть прямо сейчас кто-нибудь, укрывшись в одной из залитых солнечными лучами башен, следит за тем, как они медленно приближаются к дому.

Они скакали по той же узкой, извилистой дорожке, по которой почти год назад к замку подъехала кузина Доминика леди Кэт и её подручные. Только теперь вместо неё из окошка кареты высовывалась круглая голова неугомонного Бреди. Мальчишка крутился во все стороны, будто испугавшись, что величественный замок, мелькавший вдалеке между деревьями, вдруг растает на глазах, как сказочное видение. Через пару минут скакавший во главе кавалькады Данте Лейтон уверенной рукой придержал своего жеребца, пропустив карету вперед. Они уже въехали на территорию поместья Домиников, но до сверкавшего теплым, золотистым светом замка было ещё довольно далеко. В тот момент, когда Данте подъехал к карете, чтобы сообщить об этом изнывающему от нетерпения Конни и не скрывающему дурных предчувствий Кирби, непонятно откуда вынырнули двое всадников и перегородили дорогу. Один из них поднял ружье и выстрелил прямо под копыта лошади Лейтона.

Перед участниками этой сцены как будто разверзся ад. И сразу после этого весь грандиозный план юного Джеймса Флетчера и Робина Доминика пошел вкривь и вкось.

Первоначально предполагалось только сделать чужаку грозное предупреждение. Но слова "Стоять, ни шагу вперед, иначе - смерть!" так и не были сказаны, оглушительный пистолетный выстрел насмерть напугал сытую шестерку, запряженную в карету. Передняя пара отчаянно заржала, взвилась на дыбы от страха, могучие копыта с грохотом ударили в землю, а над головами бесившихся лошадей свистел и щелкал кнут, которым размахивал насмерть перепуганный кучер. Огромный гнедой Лейтона встал на дыбы и понесся галопом вперед, а взмыленная шестерка, не обращая внимания на вопли кучера и удары кнута, в панике ринулась за ним.

Даже такому великолепному наезднику, как Лейтон, с величайшим трудом удалось удержаться в седле. Склонившись к оскаленной, покрытой хлопьями пены морде огромного гнедого, он одной рукой стиснул поводья, а другою принялся ласково гладить испуганное животное по блестящей от пота шее, что-то нашептывая в ухо. Ему уже почти же удалось успокоить коня, заставив его опустить бешено бьющие по воздуху копыта на землю и перейти с галопа на легкую рысь, чтобы поудобнее устроиться в седле. Но в эту минуту сокрушительный удар обрушился ему на голову и плечи , сбросив на землю.

Запряженные в карету испуганно храпящие лошади описали широкую дугу, а глаза шустрого Конни и Хьюстона Кирби, мигом выскочивших из кареты как только тяжелый экипаж опасно накренился, со страхом остановились на выброшенном из седла, беспомощном Данте Лейтоне.

Малыш Конни испустил пронзительный вопль и опрометью ринулся к лежащему капитану, лицо его побелело и перекосилось от ужаса. Не такой проворный, как юнга, Хьюстон, пыхтя и отдуваясь, тоже подбежал к бесчувственному хозяину и почти рухнул возле него на колени. Из рассеченной брови Данте сочилась кровь, заливая лицо и шею.

- Он что - мертв?! - заверещал, как заяц, Конни. Его вопль привлек внимание двух мальчиков, которые, с трудом успокоив собственных бесившихся лошадей, галопом подскакали к раненому.

- Он и в самом деле мертв?! - неуверенно прошептал перепуганный насмерть Робин Доминик, стоя над безутешно рыдавшим Конни. А бросив украдкой опасливый взгляд на распростертое перед ним тело, он почему-то поверил, что этот джентльмен действительно мертв. От ужаса он оцепенел.

- О Господи, что же мы наделали?! - непослушными губами пробормотал Джеймс Флетчер. Как он желал в эту минуту, чтобы ему не удалось подслушать тот злополучный разговор Френсиса со старшими братьями, когда те в уголке по юношески горячились, обсуждая засаду на ненавистного Лейтона.

Житейски умудренный Кирби, который успел уже убедиться, что капитан жив, бросил искоса любопытный, настороженный взгляд на взволнованных незнакомцев и ему в первый раз пришло в голову, до чего же странно они одеты. Совсем молоденькие, почти мальчики, они, как ни странно были принаряжены в нелепые парики, которые носили ещё в начале века, а судя по бесчисленным странным шишкам и припухлостям, так и выпиравшим из-под долгополых камзолов, создавалось впечатление, что мальчишки насовали что-то под одежду, лишь бы выглядеть постарше. - Вы с самого начала собирались его убить? - резко спросил он опешивших от неожиданности юнцов. От его внимательного взгляда не ускользнуло, что старший из юношей сжимал в дрожащей руке пистолет. А по их побелевшим, искаженным от волнения лицам он догадался, что мальчишки задумали всего-навсего достаточно безобидный розыгрыш, но потом события просто вышли из-под контроля.