Ксения Васильева - Удар с небес Страница 6

Улита знала её. Даже знает как зовут: Тинатин, или попросту Тинка-грузинка! Тинка-картинка.

Она улыбнулась.

Казиева передернуло от её улыбки, но он постарался заняться якобы потухшей сигаретой...

Ах, Тима, Тима, как же я тебя изучила, подумала Улита и спросила, это беленькая такая? Милашечка? Прямо с Рождественской открытки! Зовут её Наташечка, она с первого курса ВГИКа...

Как у него сверкнули глаза! Вот где сказалась вся необузданность его натуры!

- Не та, белянку реж знает, как найти. - Холодно, аж Арктикой повеяло, ответил Казиев. - Ему нужна какая-то чернушка, я её и не заметил, а он вот желает...

И ждал.

А вот фиг тебе, подумала Улита, слишком много дряни ты внес в мою жизнь, сейчас и я тебя припеку малость...

- Черненькая?.. Не помню. Совсем не помню, - ответила сожалеюще, - а ты посмотри по картотеке, если она снялась где-нибудь...

Казиев рявкнул, - я бы и сам до этого дошел! Это не мне она нужна, а моему вто-рому!!

- Поняла, поняла! - Подняла Улита как бы испуганно руки, - что ты так кричишь? Соседи же! А вообще-то, что ты появился? Может ко мне с предложением? - Спросила она смешливо и хихикнула.

Казиев вспыхнул как свечка, но совсем тихо сказал, - ты мне сто лет не нужна! И никому без Роди нужна не будешь!

Он уже не держал себя.

- Естественно, - ответила Улита, наливая одной себе водки в рюмку, - я и не рассчитываю ни на что. А ты ТАК хочешь эту ма - ленькую грузинскую сюсюшку, что аж ко мне на кофеи прибыл!..

Она не успела договорить, как получила оглушительную пощечину. У неё посыпались искры из глаз и сразу же полились слезы, - не от обиды, - на этого монстра она давно перестала обижаться, - от боли.

Она прижала руку к щеке и сквозь слезы посмотрела на Казиева. Пар и жар с того уже посошли и он был готов, то ли к извине - ниям, то ли хоть к какому-то объяснению...

Ну, нет! Объяснений ей не нужно!

Улита взяла чашку с недопитым кофе и выплеснула остатки ему в лицо. Попало на подбородок и пролилось на шелковую серую рубашку в тонкую изысканную синюю полоску...

- Сука! - Заорал он и кинулся было к ней.

Но она, не будь дура, пихнула меж ним и собой стол и оказалась у двери, а он - у окна.

И, приложив к щеке платок, закричала.

- Убирайся, подонок! Убирайся, если не хочешь неприятностей! Идиот озабоченный!

Выскользнула на лестницу и стояла у раскрытой двери.

В мокрой рубашке, с таким злым лицом, что можно было снимать его в "ужасике" без грима, Казиев выскочил на лестницу.

Улита мгновенно ухлестнула в квартиру, закрылась на два поворота ключа и у двери вдруг разразилась тихими судорожными рыданиями.

Казиев, сбегая с четвертого этажа ( пятиэтажка, дом без лифта) ругал себя распоследними словами.

... К кому пошел узнавать! К старой ведьме, которая обзавидовалась молодым, она же ненавидит молодость, она... А Родькину "Цыпу" знает, он по глазам увидел.

Но тут что-то произошло. В животе Тима взорвалась бомба, в голове мелькнули сполохи и... наступила тьма.

Нет, его не убили.

Через какое-то время он очнулся в полной темноте, на ступеньках лестницы, с ужасающей, ноющей, режущей, - неведомо ещё какой болью в животе и гулом в голове, попытался встать на ноги - не смог и понял, что его пытались убить. И может быть, попытаются доделать "дело".

До живота было не дотронуться.

... Что, решили извести все "кино"? - Родя, я... Кто следующий?..

Он стараясь пересилить воющую боль в животе, боялся дотронуться до этого места, ему казалось, что там огромная рана, с рваными кровавыми краями... Он даже не понял, что это было - Нож??.

Ужас охватил его. Надо как-то доползти до Улиты. На каком он этаже?.. И почему темно? Он помнит, что когда шел сюда, - везде на этажах горел свет.

Кто-то стоит там, ниже, и ждет...

Извилистый страх ленточкой прополз по позвоночнику. Стараясь передвигаться на локтях, чтобы не "стронуть" живот, он, обливаясь слезами боли, и обкусав губы до крови, - подтащился, наконец, к двери Улиты и ключом, который с трудом вытащил из кармана рубашки, стал тюкать в низ двери.

Послышалось её испуганное, - кто?

- Уля, открой, - не своим, каким-то сипатым голосом, - где его гортанный, бьющий по нервам актрис голос! - прошипел, - это я. Тим...

Улита испугалась этого его голоса и распахнула дверь.

И в ужасе схватилась за щеки ( одна из них была опухшей и яркокрасной).

- Что с тобой? Кто? - Крикнула она. - Надо врача! Боже мой, Тим!

Она с трудом втащила его в квартиру, принесла мокрое полотенце и приложила к животу, прямо на рубашку, боясь раскрыть и посмотреть, что ТАМ...

Врач сказал, что ударили Тима, видимо, ногой в живот, с силой, могли бы и убить, если бы не случай: главный удар пришелся в бок, потому что в эту минуту Тим что-то хотел сделать, - кажется, закурить, - он уже не помнил, что...

- А нутро ваше поглядим в другом месте, - полушутя сказал врач и Тима на носилках внесли в "Скорянку".

Улита не поехала с ним, он сам не захотел, - с его животом будут маяться врачи, а она будет сидеть в коридоре и плакать

- Поплачь за меня дома, - криво усмехнулся он. В животе попрежнему волком выла боль.

Улита вернулась домой в странном состоянии.

Казалось, надо бы злорадствовать, - она отомщена, но нет же! Вот она, бабья натура! Ей было жаль Тима, она волновалась за него, правда, не плакала, как он предположил.

Найти что ль ему эту Тинку-грузинку-картинку?..

И вдруг она подумала, что вот пара: "ореховый мальчик" и Тинатин, грузинская княжна!

Подумала с глубокой, какой-то мрачной грустью, - даже не грустью, а тоской, которую на Руси издавна называют - кручина, - и налила себе стопарик водки.

Плевать ей на всех, как и всем - на нее.

* * *

Казиев очнулся и понял, что лежит в реанимации.

По всяким разным моментам, которые сам же он так сладко описывал в сценариях, а потом снимал.

Очнулся и разозлился.

Старая ведьма просто насылает на него черноту! Да ещё какую! И вообще, не она ли вживе наслала на него убийц, которые просто почему-то не успели его добить, - ещё один-два удара и все, - капут великому режиссеру!

Но когда она могла наслать, и кого?

У них там в подъезде живут только одуванчики, которые одни и остаются в таких вот "роскошных" хрущебах! Нет, наслать физически она не могла.

Кроме того, ему сделали операцию и черт те как все это скажется на дальнейшем его здоровье...

И ещё терзает его сценарий!

Его нет. Нет в природе.

Хотя Казиев постарался всем и каждому, - якобы случайно сорвалось, навешать на уши название своего нового фильма, у которого готов, естественно, сценарий.

Название он придумал почти сам: вышло из подслушанного случайного разговора: "роскошное убийство"... Кажется, кто-то кого-то очень изысканно угробил.

И как-то сразу выскочило: "Роскошное убийство фройляйн Ханни". Но больше-то - ни-че-го. Ни слова, как говорится, ни вздоха. Вот он и молчит, будто боится, что украдут сюжет.

А ведь Родька как-то странно с прохладцей отнесся к тому, что у "Казика" все так - "роскошно". Надыбал что-то... Слушок пошел.

И - нет его, Роди, где он? А неизвестный сценарий, - Тим уверен,

- где-то есть! Существует, в отличии от самого Роди.

Эта бывшая Родькина девочка ему очень приглянулась и сама по себе и может знать что-то о сценарии!

Нельзя же, в конце концов, ему снимать и снимать римейки!

Пусть и блестяще им сделанные!

Уже посмеиваются над этим, он знает. И называют его заглазно "Мотиватор" - типа, "Терминатор".

Сценарий! Полцарства за сценарий!

Беспросветные мысли прервал приход какого-то милицейского чина унылейшего вида.

Чувствовалось, что и чину, как и ему, Казиеву, тоже нехвата - ет в жизни какой-то изюминки, чего-то брызжущего, пенистого и острого, как шампанское!

Какого-нибудь такого дела, которое заставило бы говорить о "чине", как о Великом Маэстро сыска!

После всяческих формальностей, чин задал вопрос о том, кого мог бы Казиев представить...

Онв опять подумал об Улитке, но не высказался вслух, потому что он на Улитку наклепает, а она ни сном, ни духом, конечно же!

Вяло поговорив неизвестно о ком и о чем, Казиев и его "защитник" с облегчением расстались.

Наконец, Казиев выписался.

Никаких "убийц" не нашли, - ни близко ни далеко.

Казиев махнул рукой на свое "дело", чему милицейские обрадовались несказанно и спустили все на тормозах.

А Великий режиссер, после своего "полуубийства" стал чувствовать себя моложе, жарче, боевитее, чем - до. Поблагодарить бы того, кто его так тряханул! Хотя благодарностей этот отморозок, конечно, не стоит, потому что какие-то секунды, ещё одно движение и!.. Вместо бодрости - полнейший покой.

Лежал бы сейчас Казиев на Кунцевском (все-таки?) кладбище и никакие сценарии и красавицы его б не волновали.

А для него, - пока живого, - сейчас нужны: сценарий и девочка-грузинка, бывшая Родькина "Цыпа"!

И тогда сам черт ему не брат!

7. "АНГЕЛ ИЗ АВОСЬКИ".