Айра Уайз - Понять и сохранить Страница 8

- Я ничего тебе не должен! - процедил Патрик сквозь зубы. - Ты больше не существуешь для меня!

Анна заметила решительный блеск в глазах мужа и поняла, что все кончено. Это оказалось слишком тяжким испытанием. Она потеряла сознание и упала к ногам Патрика.

Придя в себя, Анна обнаружила, что лежит на ковре, а мужа и след простыл.

С того дня Анна едва ли перемолвилась с Патриком парой слов. Он не позволил ей вернуться на виллу. Гостиничный номер на несколько дней стал для Анны тюрьмой. Затем явился сдержанный и неразговорчивый Берт, чтобы препроводить ее в Ниццу.

Ослабевшая после всего пережитого, Анна подчинилась. Она приехала в дом, принадлежавший семье Маллоу, и несколько недель выжидала, надеясь, что Патрик успокоится, обретет способность рассуждать здраво и поймет, что его жена совершенно не способна завести любовника.

Вскоре Анна обнаружила, что беременна. После этого все сразу изменилось. Она звонила мужу, но тот отказывался подходить к телефону. Писала ему письма, но ответов не получала. В конце концов, Анна позвонила Берту и попросила оказать на Патрика давление, чтобы тот согласился встретиться с ней и выслушать.

- Я ношу его ребенка, Берт! - умоляла она. - Не может же Патрик остаться равнодушным к этому!

Но он смог.

- Патрик говорит, что ты лжешь, - сухо сообщил на следующий день Берт. - Он не может быть отцом этого ребенка. Патрик позволяет тебе пользоваться домом, в котором ты

Сейчас живешь. Ты получишь все, что потребуется тебе и ребенку, но только при том условии, что никуда не переедешь и ни слова не скажешь никому о своей измене.

- Но если Патрик так решительно настроен, почему он просто не вышвырнет меня на улицу и не разведется со мной? - всхлипнула Анна, до глубины души потрясенная несправедливостью происходящего.

- Ты достаточно его унизила. Незачем устраивать еще и скандал с разводом, - холодно заметил Берт. - Но прими к сведению, что в том случае, если у тебя появится другой мужчина, Патрик убьет вас обоих. На этот счет можешь не сомневаться.

Видимо, кости Хэрриса уже гниют где-то в придорожной канаве, подумала Анна. Впрочем, особого сожаления она не испытывала. Американец, несомненно, был связан с Максом. А раз так, Хэррис заслуживал всего, что Патрик мог сделать с ним. Жаль только, что Макс вышел сухим из воды.

***

А может, и его не миновала чаша расплаты, размышляла Анна, медленно возвращаясь мыслями к настоящему. Ослепленный желанием избавиться от неугодной невестки, Макс не подумал о том, что лишает себя права любить самое удивительное создание на земле - внука Тедди. Интересно, вспоминает ли Макс хотя бы иногда о ребенке своего сына? И не испытывает ли при этом уколов совести? Анна искренне надеялась на это. Неважно, болен Макс или нет, он, должно быть, испытывает горькое сожаление.

Когда у Анны возникали подобные мысли, она не могла не признаться себе, что в ней говорит жажда мщения.

Почувствовав сзади движение, Анна обернулась и увидела, что на пороге столовой стоит Берт. Он пристально смотрел на нее, и на мгновение ей показалось, что ему известно, о чем она думает. В этот момент Патрик тоже услышал, что в столовую кто-то вошел Он отвернулся от окна, и Берт перевел взгляд на шефа. Но на протяжении всего обеда Анн> не покидало неприятное ощущение, что Берт, распознав в ней желание отомстить, взял ее под негласное наблюдение.

Обед оказался для Анны тяжелым испытанием. Она с трудом проглотила пару кусочек мяса, больше не смогла заставить себя съесть ничего.

Вместе с ней обедали Патрик и Берт. Время от времени они обменивались замечаниями относительно какого-то дела, которым сейчас занимались, но в основном молчали, принимая во внимание состояние Анны.

- Прошу прощения. - Анна встала из-за стола, и мужчины одновременно посмотрели на нее. - Я уже закончила обедать. Лучше я пойду к себе и приму душ.

- Попробуй вздремнуть, - посоветовал Патрик. - Обещаю, что если появятся новости, я сразу сообщу тебе.

Анна устало кивнула. У нее не было сил спорить, но она знала, что не сможет уснуть, пока сын снова не окажется рядом.

4

Когда после нескончаемой ночи наступило наконец утро, Анна спустилась к завтраку с изможденным лицом и темными кругами под глазами. Патрик в одиночестве сидел за столом, просматривая газету. Он отложил ее, увидев жену.

От его внимательного взгляда не укрылись признаки усталости на ее лице. Анна поморщилась, отворачиваясь, потому что отлично знала, насколько ужасно сейчас выглядит.

Косметикой Анна сегодня не воспользовалась, и ее лицо, обычно имевшее нежный персиковый оттенок, сейчас было непривычно бледным. С прической она тоже не стала мудрить: связала волосы сзади, чтобы вся эта тяжелая и густая масса не мешала. Одеться Анна предпочла в простую длинную юбку и длинный светло-голубой джемпер из шелковой пряжи. Обычно пастельные тона шли ей, но сейчас лишь подчеркивали ее бледность. Впрочем, Анне не было до этого никакого дела, ее мало волновал собственный внешний вид.

Взглянув на мужа, она отметила про себя, что он тоже выглядит неважно. Лицо Патрика осунулось, наверное, он тоже плохо спал ночью. Но он наконец расстался с деловым костюмом и переоделся в бежевые полотняные брюки и рубашку цвета мяты с длинными рукавами.

- Куда подевалась гувернантка? - поинтересовалась Анна, усаживаясь за стол. - Я заглянула к ней сегодня рано утром, чтобы справиться о самочувствии, но обнаружила, что ее комната пуста.

- Вчера вечером ее отвезли к родителям, - ответил Патрик. - Она была в таком состоянии, что никакой пользы от нее ожидать не приходилось... - Он пожал плечами, словно объясняя дальнейшее.

Вот и все, промелькнуло у Анны в голове, человек больше не нужен, значит, его следует убрать. Она невесело улыбнулась.

- Должна заметить, что я не нуждаюсь в услугах гувернантки.

- Ты была больна и не смогла бы сама ухаживать за ребенком, - спокойно напомнил Патрик, направляясь к внутреннему телефону. - Чай для мадам. А также ее обычный завтрак, - коротко приказал он в трубку. - Согласись, что в то время ты нуждалась в помощи, - продолжил Патрик, возвращаясь за стол.

В глазах Анны появилось насмешливое выражение, что слегка оживило их.

- Интересно, могла ли я сделать хоть один шаг за последние три года, чтобы тебе тотчас не стало известно об этом? - спросила она, совершенно не ожидая ответа.

Анна хорошо усвоила жизненные принципы мужа. "Своего я из рук не выпущу" и тому подобное. Именно этим он и занимался в течение трех лет - не выпускал жену с ребенком за определенные границы, хотя и окружил их комфортом, который способен был предоставить человек его статуса.

Поэтому, когда несколько месяцев назад Анна слегла в постель, заразившись гриппом, немедленно появилась гувернантка Моника, принявшая на себя обязанности по уходу за Тедди. Потом Анна выздоровела, но Моника осталась в доме. Анна не просила ее об этом, но девушка, очевидно, выполняла приказание Патрика. Сейчас Монику уволили за ненадобностью, а также из-за того, что от нее не было никакой пользы. К тому же она после похищения ребенка впала в истерику, вместо того чтобы прямиком отправиться домой и проинформировать шофера Лео, который обязан был немедленно поставить в известность своего хозяина, Патрика. Причем его-в первую очередь. А потом уже можно было сказать о происшедшем Анне. Дело в том, что Лео выполнял обязанности не столько шофера, сколько охранника. Он получал зарплату за то, что охранял собственность Патрика Маллоу, которая называлась словом "жена". На ребенка это не распространялось, потому что Патрик не верил, что Тедди его сын. Иначе он и для мальчика нанял бы охранника, который следил бы за каждым движением малыша. Чтобы кто-либо не покусился и на эту собственность.

Дверь столовой отворилась, и вошла Николь, неся поднос с чаем, молоком и тостами. Она напряженно улыбнулась Патрику, а потом с теплой добродушной улыбкой взглянула на Анну.

- Вы должны съесть хотя бы один тост с маслом, - твердо произнесла Николь, выставляя все принесенное перед хозяйкой. - Иначе я буду ходить за вами по пятам, пока вы все-таки не съедите его!

- Обещаю, что съем, - прошептала Анна, не в силах сдержать выступившие на глазах слезы благодарности. - Спасибо вам.

- Ах! - воскликнула экономка, с жалостью глядя на плачущую Анну. Через мгновение она, не задумываясь, прижала ее голову к своей груди. - Ничего, ничего, - успокаивающе приговаривала Николь. - Иногда можно и поплакать, от этого становится легче. Временами всем нам бывает необходимо выплакаться. Экономка вздохнула, от чего ее необъятная грудь всколыхнулась. - Но скоро наш малыш возвратится домой в целости и сохранности, вы и глазом моргнуть не успеете. Вот увидите!

- Да, конечно. - Собрав силы, Анна отстранилась от доброй женщины и выпрямилась. - Прошу прощения. Я немного...

- Я все понимаю, - кивнула Николь. - Уж мне-то вы можете не объяснять, мадам...