Ирада Нури - Призрак Сахары

Ирада Нури

Призрак Сахары

Пролог

– Чери! – Рой нетерпеливо поднимался по лестнице на верхний этаж. – Куда она опять запропастилась?

– Ноэль, ты не видел маму? – спросил он трёхлетнего карапуза, пристроившегося на верхней ступеньке. В руках мальчонка держал весьма потрёпанного на вид медвежонка. Где он его только откопал?

– Мама там! – пальчик ребёнка показал наверх.

Так, всё понятно, опять она на чердаке. Вечно её туда тянет.

Рой ловко перепрыгивая через ступеньки, мигом забрался в пыльное помещение. Уловив краем глаза движение в углу, он облегчённо вздохнул:

– Вот, ты где. Милая, машина ждёт внизу, пора ехать.

Жена не отвечала. Уткнувшись в какую-то старую тетрадку в потрёпанном кожаном переплёте, она читала её содержимое с таким упоением, не видя и не слыша никого вокруг, словно от этого зависела её жизнь.

– Алло, Чери, ты слышишь меня? Пойдём уже. В конце концов это ведь не навсегда, – продолжал уговаривать Рой, – вот сделаем ремонт, кое – что снесём, что-то достроим, и ты сможешь копаться в своём хламе сколько твоей душе будет угодно. Чери! Ау! Это уже не смешно!

Мужчина подошёл к жене, и решительно положил руку ей на плечо. Молодая женщина вздрогнула, как от удара:

– Рой? Ох, как же ты меня напугал! Ты просто не поверишь, что я нашла! – глаза Чариз блестели, как звёзды, и Рой невольно залюбовался, глядя на неё. Несмотря на то, что они знакомы почти всю жизнь, он так и не привык к её экзотической красоте. Волосы цвета красного дерева и тёмные, словно омуты глаза, не совсем типичны для выходцев из Новой Англии. Её красота была скорее неуловимо – восточной. Даже их сын Ноэль, и тот, кроме синих отцовских глаз, всю внешность унаследовал от матери.

– Что же ты такого важного нашла, что совершенно потеряла связь с окружающим миром? – в глазах Роя сквозила нежность.

Глубоко вздохнув, Чариз сунула ему под нос книжицу, которую до этого крепко сжимала в руках:

– Знаешь, что это такое? – и, видя полный недоумения взгляд мужа, продолжила:

– Это дневник Шарлиз Деринджер – моей прапрабабки. Этот дом, – Чери развела руками, – построила она вместе с моим дедом. Отец часто рассказывал мне о том, что невероятную любовь к лошадям, унаследовал именно от неё. Она была просто невероятной женщиной!

– Ну, насчёт этого, могу поспорить, – Рой нежно поцеловал жену в макушку, – Самая потрясающая женщина – это ты!

Чери зарделась:

– Это да! Но ты, только прочти!

В тусклом свете пробивающимся сквозь крошечное чердачное оконце, Рой бросил взгляд на строчки, написанные красивым, изящным почерком:

Не могу передать словами, как же я потрясена. Виктор Баттон сделал мне предложение! Разве может быть что-то более удивительное? Мы выросли в одном приюте, и с самого детства были не разлей вода. Сколько я себя помню, Виктор всегда был рядом – делился со мной едой, чинил мою одежду, а однажды, даже вступил в схватку с мерзкой мисс Донахью, чтобы она не обрезала моих волос. Правда, силы были не равны, и мне, как и всем воспитанницам приюта, коротко остригли волосы. Оглядев тогда меня, ревущую белугой, со всех сторон, Вик с умным видом изрёк:

– Ты, похожа на мальчишку. Отныне, я буду звать тебя – Чарли!

За что сразу же получил в глаз. Но, к сожалению, это ничего не изменило, Шарлиз, для него навсегда превратилась в Чарли…

Вик всегда имел склонность к точным наукам, и старался получать знания отовсюду, откуда было хоть чуточку возможно их получить. И, вот однажды, когда он возвращался в приют выполняя очередное поручение мисс Донахью, он стал свидетелем того, как маленькая пушистая собачонка, сорвавшись с поводка какой-то важной дамы, пыталась перебежать улицу вслед за мохнатой дворнягой, но случайно угодила под колёса проезжавшего экипажа. Бедняжка сильно поранилась. На душераздирающие вопли хозяйки несчастного животного, сбежалась целая толпа зевак. Никто не пытался помочь. Люди делали ставки на то, через сколько минут собачка издохнет. Только Вик, у которого было отзывчивое, доброе сердце, не побоялся протиснуться сквозь толпу, и броситься к лежащему на земле животному. Он делал всё возможное, чтобы остановить кровь, до тех пор, пока к нему не присоединился вызванный кем-то ветеринар. Вдвоём, они смогли спасти жизнь собачке. Мужчина был в восторге от такого помощника, и даже выразил сожаление по поводу того, что всегда мечтал о таком ассистенте. На что благодарная владелица животного ответила тем, что вызвалась оплатить обучение мальчика, если ветеринар захочет взять его к себе в ученики.

Время шло. Вик всё свободное время проводил за книгами, лишь изредка вспоминая о моём существовании. Казалось, он был одержим идеей стать врачом…

И вот, как раз вчера, все мы праздновали получение им диплома ветеринара. Подумать только, приютский сирота – дипломированный специалист!

Чуть позднее, когда все начали расходиться, Вик отозвал меня в сторону, и попросил меня стать его женой. Я согласилась! А как же иначе? Мне уже почти восемнадцать, очень скоро придётся покинуть стены ставшего уже родным приюта, и оказавшись совершенно одной в жестоком мире, искать себе крышу над головой и пропитание. Многие девушки, вышедшие из стен нашего заведения, вынуждены были заниматься проституцией, лишь бы не умереть с голоду. Их судьбы пугали меня. Я не хотела такого для себя.

Если подумать, Вик был всем для меня – отцом, старшим братом, другом, защитником! Я не уверена, достаточно ли моей сестринской любви и привязанности для брака, но я буду очень стараться. Я сделаю всё возможное, чтобы не быть ему в тягость. А, когда мы скопим достаточно денег, то сможем осуществить наше общее заветное желание – построить дом мечты! Он будет огромным и красивым, с большим количеством комнат. В нём никогда не будет холодно. А ещё, там будут расти наши дети, которым мы подарим всю нашу родительскую любовь.

Глава 1

Новая Англия, 1903 год.

– Чарли! Чарли, выходи скорее! Ты только погляди! – взволнованный голос Вика раздавался во дворе. Бросив рубашку, которую стирала, обратно в мыльную воду, я, вытерев руки о фартук повязанный на талии, выскочила за дверь.

Прошло уже два года с тех пор, как мы поженились, и переехали жить в Провиденс, штат Род-Айленд. Здесь, у Вика была довольно значительная практика, а всё благодаря мистеру Лиаму Гастингсу, который занимался разведением редких пород лошадей. За хороших рысаков платили безумные деньги. Забеги и скачки приносили весьма солидный доход, что позволяло мистеру Гастингсу чувствовать себя едва ли не хозяином города.

Знания и энтузиазм Вика были просто неоценимы. Для того, чтобы он всегда был рядом, мистер Гастингс оказался настолько любезен, что предоставил нам в неограниченное пользование крошечный коттедж, который раньше принадлежал приходскому священнику. Со временем, приход всё уменьшался, и вскоре священник с семьёй вынуждены были переехать в места, где их услуги могли понадобиться больше, чем здесь.

Не имея никогда собственного угла, мы радовались предоставленному жилью, как сумасшедшие. Но! Оно всё равно было чужим. Мечта о собственном доме никогда не покидала нас, заставляя экономить буквально на всём, чтобы хоть немного приблизиться к заветному желанию.

– Чарли! Ну, где ты там?

– Иду, – отозвалась я. Волнение мужа стало передаваться и мне. Как странно, что такого могло произойти, чтобы достаточно флегматичный Вик, вёл себя подобным образом?

Завернув за угол, я обомлела. Под небольшим навесом, который я обычно использовала для сушки белья в дождливую погоду, прямо на разостланном сене, неподвижно лежала лошадь.

– Вик, откуда она? – не в силах справиться с изумлением, я склонилась над животным, которое услышав мои шаги, слегка поводя ушами, подняло голову. Большие, умные глаза уставились на меня.

Темно – гнедого окраса, с более тёмной, почти чёрной гривой, животное было настолько прекрасным, что от него буквально захватывало дух.

Однако, приглядевшись внимательнее, я заметила следы от жестоких ударов, нанесённых каким-то извергом.

Не могу передать словами, что я почувствовала в тот миг. Та нежность, которую я годами копила в своей душе, вылилась на несчастное животное. Опустившись перед ним на колени, я провела рукой по слегка подрагивающему крупу. Лошадь отзывалась на каждое моё прикосновение.

– Чарли, ты только посмотри, – от волнения, голос Вика охрип, – он реагирует на тебя. Ты ему понравилась.

– Но, откуда он? Кто сотворил с ним такое? – я чувствовала, как спазмы сдавливают моё горло.

– Это арабский скакун. Его недавно привезли мистеру Гастингсу из Саудовской Аравии, за просто сумасшедшую сумму. Но, животное оказалось норовистым, и совершенно неприспособленным к тем физическим нагрузкам, которым обычно подвергают будущих чемпионов. Старику Фрэнку было поручено заниматься с ним. А тот, известный своим садистским обращением с животными, довёл несчастного скакуна до полного истощения. Вон, ещё и ногу травмировал.