Ирада Нури - Призрак Сахары Страница 3

Пыл Виктора стал постепенно стихать. Мои слова не были для него откровением, они отражали лишь реальную обстановку – нам нужно уехать!

Мысли мужа, были написаны на его лице. Он устал. Постоянные переезды, устройство на новом месте, начинание всего с нуля – всё это невероятно выматывало его. Он мечтал о другом – тишине, покое, большом собственном доме, куче ребятишек, и солидной практике. Я понимала и поддерживала его, и потому выдвинула последний козырь:

– Вик, ты только подумай, в случае выигрыша, у нас будет целая куча денег! Мы сможем построить дом, о котором всегда мечтали! Старик Джонсон верил в Мухиба, поверь и ты!

Колебания на его лице постепенно стали уступать место решимости:

– Чарли, ты действительно этого хочешь? Пойми, пути назад уже не будет.

– Вик, мы справимся. Клянусь тебе, у нас всё получится!

Мы стояли в холле «Комитета», и ожидали, когда мистер Эберхайм примет нас. Симпатичная, средних лет секретарша, окинув мимолётным взглядом Вика, сосредоточила всё своё внимание на мне. Оценивающе окинув меня с головы до ног, она, томно улыбнувшись и положив ногу на ногу, откинулась на стуле. Призыв в её глазах, говорил яснее любых слов. Я непременно бы расхохоталась, если бы не вынуждающие сдерживаться обстоятельства. Вик, заметивший перемену в поведении женщины, лишь хмыкнул, и постарался загородить меня собой.

Но, не тут-то было. Обойдя «заграждение» в виде моего мужа, она обратилась ко мне лично:

– Молодой человек, могу ли я предложить вам чего-нибудь?

Преодолевая смех, я уже было приготовилась предложить ей исчезнуть, но тут дверь отворилась, и мистер Эберхайм, лично завёл нас в кабинет. Пожав плечами на разочарованный взгляд секретарши, я вошла вслед за мужчинами.

Пока Вик и председатель обсуждали детали, я украдкой кинула взгляд на своё отражение в небольшом зеркале в золочёной раме, которое висело на ближайшей ко мне стене.

Готовясь к сегодняшней встрече, мне пришлось до неузнаваемости изменить весь свой облик. Женщинам не дозволялось участие в таких соревнованиях, как международные конные скачки. И, если вдруг раскроется мой обман, то дисквалификация последует незамедлительно. Помню, как в приюте, я всегда мечтала о длинных косах, но, к сожалению, для профилактики появления у нас вшей, всех девочек нещадно стригли «под тифозных». Сейчас, глядя на отросшие ниже плеч белокурые локоны, которые я считала своим главным украшением, мне нужно было решиться на то, чтобы вновь их остричь. Глубоко вздохнув, и зажмурившись, чтобы не передумать, я резко поднесла ножницы к первой пряди, когда услышала окрик Вика:

– Отрежешь хоть волосок, и я придушу тебя голыми руками.

Ему легко говорить, а мне-то что делать? Как оказалось, Вик нашёл решение. Зайдя к местному парикмахеру, он приобрёл у него замечательный, каштанового цвета парик, из тех, что тот изготавливал для престарелых джентльменов, не желающих мириться с возрастом и потерянными шевелюрами.

Примерив на себя это «безобразие», и переодевшись в приобретённый по этому случаю мужской костюм, я превратилась в весьма симпатичного юношу. Как ни странно, тёмные волосы парика, прекрасно оттеняли мои природные голубые глаза. Вот только что делать с чересчур нежным для юноши лицом? Пришлось подрисовать подходящим карандашом тоненькие усики.

Хм, не удивительно, что секретарша запала на меня. Я бы и сама, на её месте, непременно обратила бы внимание на такого. И всё бы ничего, если бы не три обстоятельства: голова под париком ужасно чесалась, грудь, которую пришлось крепко перебинтовать, с непривычки болела, а ноги, которые я вынуждена была обуть в мужские ботинки, да ещё и насовать в них тряпок, чтобы не спадали, всё время за что-то цеплялись.

Но всё это ничто по сравнению с тем, что мне придётся выносить в пустыне, если председатель одобрит мою кандидатуру жокея.

Как ни странно, вопреки всем нашим страхам, никто так и не догадался о том, что юноша, которому все желали успеха в скачках, и крепко пожимали руку, на самом деле молодая женщина. И, имечко у меня, с лёгкой руки Виктора, было самым, что ни на есть подходящим – Чарли Баттон.

Получив все необходимые для отъезда документы, уже через несколько дней, мы отходили от пристани на борту трёхпалубной «Колумбии», следующей до Аннабы, крупнейшего порта на севере Алжира.

Глава 4

Полуторамесячное плавание на борту межконтинентального судна, оказалось не таким уж и романтичным, как нам представлялось первоначально. Уже на третий день, морская качка свалила более половины пассажиров, и среди них моего мужа. Бедняга обессилел настолько, что с трудом поднимал голову с подушки. Мне приходилось заботиться обо всём самой.

Люди, приставленные комитетом, должны были присоединиться к нам уже в Бискаре, а потому, на борту судна, отпадала необходимость в моей конспирации. Тем не менее, я, в отличие от многих пассажиров, предпочитала уединение в каюте вместе с Виком, нежели обеды и ужины в обществе капитана и команды.

Для Мухиба, по специальному разрешению, был отведён небольшой закуток недалеко от багажного отсека. Счастливчик! Ни морская болезнь, ни отсутствие аппетита, ему не грозили. Трижды в день, я, стараясь не привлекать особого внимания, пробиралась к нему, чтобы накормить и напоить. Расчёсывая его мягкую гриву, я взяла за обыкновение делиться с ним всем происшедшим за день, своими переживаниями, надеждами. Глядя в его умные глаза, я каждый раз читала в них понимание. А это, мне сейчас было ох, как необходимо.

Шли дни. Вик постепенно начал поправляться, и уже не испытывал жесточайших приступов тошноты всякий раз, когда судно начинало качать. Правда, на все мои уговоры покинуть каюту и выйти подышать чистым свежим воздухом, он отвечал отказом ссылаясь на слабость и головокружение.

Конец ознакомительного фрагмента.