Иден Дороти - Призрачная жена Страница 10

Наступил момент, которого мы оба так долго ждали. От ласк и поцелуев Отто голова у меня закружилась еще больше, наша столь долго сдерживаемая страсть наконец получила выход. Прикосновения его рук и губ заставили меня забыть обо всем и медленно плавиться в разожженном им пламени. На одно неприятное мгновение в воображении возникло мускулистое тренированное тело Айвора. Но уже в следующую секунду ритмичные темпераментные движения моего мужа заставили меня окончательно потерять голову и полностью отдаться опьяняющей страсти… Как у Отто обстоят дела с давлением, мне так и осталось неизвестным, но с его мужественностью все было в порядке, подумала я, засыпая в полном изнеможении.

Проснувшись утром, я поняла, что Айвор навсегда вычеркнут из моей памяти и что теперь я фру Луиза Винтер.

Я посмотрела на Отто, спокойно спящего рядом со мной, и подумала о незнакомом доселе ощущении собственницы, которое я испытывала по отношению к нему. Я с наслаждением предвкушала тот миг, когда он откроет глаза и посмотрит на меня со своей ленивой, добродушной улыбкой. Меня согревало тепло его большого тела, заставляя вспомнить о чувственном удовольствии, испытанном прошедшей ночью. Я надеялась, что сложности, ожидающие в Монеборге сблизят нас еще больше, чтобы мы могли вместе противостоять им. Например, враждебности его сына, или его матери, или брата, встречи с которым он так старался избежать в театре.

Отто пошевелился.

— О чем ты думаешь, Луиза? — сонно спросил он.

— О том, понравлюсь ли я твоему брату.

Он слегка нахмурился, не открывая глаз.

— Это не имеет никакого значения. Ты не часто будешь встречаться с ним.

— Разве он не живет на ферме?

— У него квартира в Копенгагене. Он архитектор. Я уже говорил тебе, что мы с ним очень разные. У него темные волосы, а у меня — светлые. Тебе нравятся мои светлые волосы, дорогая? Скажи мне. — И он привлек меня к себе.

Пока я демонстрировала восхищение его внешностью, мы переместились на его край постели. Вдруг он резко дернулся в сторону, как будто собираясь встать, но вместо этого упал на пол. Не рухнул с кровати, а скорее тихо сполз с нее. Я, смеясь, свесилась с кровати, но смех замер у меня на устах, когда я увидела, что муж бьется в конвульсиях. Глаза у него закатились, на губах появилась пена.

Я пришла в ужас. Какое-то мгновение я ошеломленно наблюдала за ним, схватившись рукой за горло, но потом очнулась. Вода! Вот что ему нужно. Окончательно придя в себя, я соскочила с кровати и бросилась в ванную.

Когда я вернулась с полным стаканом воды, судороги прекратились и мой муж лежал неподвижно с закрытыми глазами. Сначала я подумала, что он потерял сознание, и выплеснула воду ему на лицо, затем опустилась на колени рядом с ним, вытирая его краем ночной сорочки. Наконец он открыл глаза и улыбнулся. Слава Богу!

— Прости, Луиза, — еле слышно произнес он. — Я надеялся, что мне не придется пугать тебя так скоро.

— Что ты имеешь в виду? — Как он может говорить так спокойно, когда я чуть не лишилась жизни от страха за него?

Он медленно сел и потряс головой.

— Ты чуть не утопила меня. Ради Бога, дай мне полотенце.

— Отто, — тихо спросила я, когда мой мозг снова начал функционировать, — у тебя эпилепсия?

— Не совсем, — ответил он, энергично вытирая волосы. — Или по крайней мере в очень легкой форме. Подобные приступы случаются у меня редко. Но волнение, прошедшая ночь сделали свое дело. — Он грустно посмотрел на меня. — Прости, что я скрыл это от тебя. Я боялся, что ты откажешься выйти за меня замуж.

Могло ли такое случиться? Я не хотела сейчас отвечать себе на этот вопрос. Я все еще чувствовала себя потрясенной.

— Ложись в постель. Я позвоню, чтобы принесли кофе.

— Ты говоришь так, будто ничего не случилось и жизнь продолжается нормально.

— А как же иначе? Ты мой муж, и, если ты болен, мой долг заботиться о тебе. Но ты все время говорил, что хочешь иметь детей. Что же будет с ними?

— Это не передается по наследству, — быстро сказал он. — Моя болезнь вызвана травмой, полученной при рождении. Наш ребенок будет великолепным. Сама увидишь.

Наш ребенок… Он говорил о нем так, будто тот был уже реальностью. Ну что ж, такое вполне возможно.

Неожиданно меня забила дрожь, и я разрыдалась. Только один миг побыла я счастливой новобрачной, а в следующий стала женой эпилептика. Но руки, обнявшие меня, были сильными и теплыми, и я с трудом могла поверить, что только десять минут назад он бился на полу в конвульсиях.

— Тебе следовало сказать мне. Ты поступил со иной не совсем честно.

— Бедное дитя! Только не надо ненавидеть меня.

— Если это произойдет опять…

— Не произойдет, если я буду принимать таблетки. Прошлой ночью я был слишком счастлив и забыл это сделать. Обещаю, что в следующий раз такого не допущу.

Я вспомнила, что однажды на Мальорке он появился с синяком на виске и объяснил, что ударился о дверной косяк.

— А у Эрика есть эта болезнь?

— Нет, — резко ответил он. — Я сказал тебе, она не передается по наследству. У Нильса ее тоже нет.

Я содрогнулась от его ледяного тона. Мой бедный Отто! Разве сейчас время для допроса!

— Прости меня, пожалуйста. Расплакалась как ребенок. Клянусь тебе, я не отношусь к числу плаксивых женщин. Давай позавтракаем, а потом решим, что будем сегодня делать, куда пойдем.

— Если ты беспокоишься о моем здоровье, любовь моя, — засмеялся Отто, — то у меня нет желания выходить из этой комнаты. Все, в чем я нуждаюсь, находится здесь.

Разумеется, мы не могли навсегда остаться в этой гостинице, но, предполагая, что муж нуждается в отдыхе, я не настаивала на отъезде. Отто не возражал, когда я в одиночестве отправлялась на долгие прогулки, в то время как он читал, или беседовал с местными жителями.

Честно говоря, мне хотелось побыть одной и все обдумать. Я все еще чувствовала себя потрясенной и была расстроена тем, что он ничего заранее не сказал мне. Он утверждает, что его болезнь не передается по наследству. Возможно, это так, если ее нет у его сына и брата. Сейчас я уже жалела, что дала согласие на эту поспешную тайную свадьбу. Мне следовало настоять, чтобы он привез меня в Монеборг и познакомил с семьей. Но я была слишком молода, чтобы долго пребывать в пессимистичном настроении. Отто такой милый, и я буду с сочувствием относиться к его недомоганию. Может быть, именно болезнь встала между ним и его первой женой. Я не позволю подобному случиться.

Я полагала, что сразу же после того, как Отто станет лучше, мы отправимся на остров Самсё, в Монеборг. Но ничуть не бывало. К моему изумлению, он заявил, что мы должны совершить свадебное путешествие. Он заказал номер в одном из лучших отелей Стокгольма. А потом мы должны были побывать в Осло и в Хельсинки.