Элизабет Лоуэлл - Тень и шелк (Под именем Энн Максвелл) Страница 10

Впрочем, такая власть сама по себе еще не все, холодно размышляла Катя, пересекая двор и направляясь к павильону. Слишком многое зависит от этого рождественского фарса в октябре.

Едва Катя оказалась возле отделанного мрамором входа, чернокожий лакей в костюме эльфа распахнул двустворчатые двери, впуская хозяйку.

Стена холодного воздуха окатила Катю при входе в павильон. Ставни были наглухо закрыты, внутри царила ночь.

Дворецкий Бостон, глава всей прислуги поместья, встретил Катю широкой белозубой улыбкой.

– Включите кондиционеры на полную мощность, – велела Катя. – Да подбросьте еще поленьев в камин. В комнате должно быть натоплено, как зимой.

Бостон торжественно кивнул.

( Слушаюсь, мэм, – с заметным акцентом отозвался он.

Судя по акценту, дворецкий принадлежал к числу ленивых уроженцев Карибских островов, но распоряжался слугами с деловитостью, непривычной на Арубе. Он вытянулся перед Катей в струнку, как младший офицер на войсковом смотре.

Катя указала на искрящиеся нити «дождя», каскадами свисающие по одной из стен.

– Откуда эта мишура? – спросила она. – Какой народ вешает такие украшения на Рождество?

– Наши гости из Америки, – незамедлительно ответил Бостон. – Я специально выписал ее из Чикаго, Царица.

В общении с Катей Бостон придерживался развязной и немного фамильярной манеры, но никогда не переходил границы дозволенного. Из обширного штата прислуги только он осмеливался называть Катю Царицей в лицо, да и то когда находил ее в приподнятом настроении.

– Допустимы только настоящие украшения, – напомнила ему Катя. – Рождество – самый таинственный из праздников. На нем все должно быть подлинным.

– Так и есть, – заверил ее Бостон. – Я тоже знаю толк в иллюзиях.

– Ну конечно, – нетерпеливо отмахнулась Катя. – Иначе я ни секунды не стала бы терпеть тебя здесь.

Она быстро прошла к камину и оглядела ряд огромных чулок из красной фланели, свешивающихся с края каминной доски вишневого дерева.

– Превосходно, – пробормотала она. Бостон просто кивнул. Ему не хотелось вбивать гвозди в английский антиквариат семнадцатого века, но Катя настояла на этом.

Молодая женщина разглядывала изящную вышивку на отвороте каждого из двенадцати чулок.

– Это имена? – спросила она.

– Да. Правильность написания проверена дважды.

– Сколько хлопот, народов, гордых и вспыльчивых мужчин…

– Этим и славится поместье.

Катя остановилась у чулка, на котором были вышиты не латинские буквы, а замысловатые китайские иероглифы.

– Их проверяли трижды – с помощью управляющего Шанхайского торгового банка из Ораньестада, – пояснил Бостон, предугадав вопрос Кати. – Это настоящий мандаринский диалект.

– Разве Тони Ли говорит не по-кантонски? – резким тоном осведомилась Катя.

– Нет, он предпочитает мандаринский диалект. Он не сумел бы взлететь так высоко, пользуясь провинциальным наречием.

– Но ведь тебе это удалось.

– Я знаю несколько языков, в том числе оксфордский английский. Поэтому вы и наняли меня, Царица.

– Да.

Тонко улыбаясь, Катя отошла, мысленно заметив, что не мешало бы вновь проверить прошлое Бостона.

Иметь образованного личного секретаря – все равно что держать дома ручного волка, напомнила себе Катя. Он полезен – пока не совершит неизбежное предательство.

Катя перевела взгляд на сверкающую двадцатифутовую рождественскую елку, стоящую в комнате.

Вечнозеленое растение казалось образцом слияния культур. Русские иконы, колумбийские украшения, итальянские свечи, изящно выписанные китайские иероглифы на белой рисовой бумаге мелькали среди ветвей.

Огромный, изысканно накрытый стол занимал дальний угол комнаты, противоположный от пылающего камина. Стол был уставлен праздничными блюдами двенадцати стран. Каждое блюдо было призвано убедить гостей, что сейчас канун Рождества, а не неделя перед Хэллоуином.

В баре были приготовлены запасы виски, ликеров и крепкого темного мексиканского пива, предназначенного в качестве замены декабрьского пива Италии, Франции и России.

Только теперь, оставшись довольной видом комнаты и результатами тщательных приготовлений, Катя перевела взгляд на девушек, сбившихся в пеструю стайку перед столом.

Здесь находилось четырнадцать молодых красавиц для дюжины гостей. Девушкам без пары предстояло развлекать колумбийца Хосе Габриэля де ла Пену и Сальваторе Спаньолини, мафиози, представляющего интересы чикагской мафии в Лас-Вегасе.

Де ла Пена и Спаньолини вели между собой яростное соперничество в «Гармонии». Это соперничество не прекращалось даже в спальнях. Если один из них заявлял, что одна девушка ему надоела и требовал сразу двух или трех, другой спешил не остаться в долгу.

Как глупо, размышляла Катя, Спаньолини пьет без удержу и обычно успевает нагрузиться, прежде чем займется одной девушкой, не говоря уже о двух.

Катя знала сексуальные пристрастия и склонности каждого из мужчин. Среди зеркал на потолках во всех пляжных домиках имелись скрытые камеры, и Катя частенько просматривала «отснятый материал».

Камеры были установлены под предлогом наблюдения за девушками: Катя хотела убедиться, что они добросовестно отрабатывают свои двадцать пять тысяч долларов в неделю. Но на самом деле камеры предназначались не только для этого.

Найти красивых шлюх легко, чего нельзя сказать о достоверной информации.

Первой Катя осмотрела Магду – высокую, стройную модель из Мехико. Та сладко улыбалась, демонстрируя крохотную заманчивую родинку, недавно вытатуированную возле уголка губ, форма которых была изменена хирургическим путем.

Катя узнала, что Джованни Скарфо, представитель Сицилии в «Гармонии», однажды предложил Синди Кроуфорд миллион долларов за ночь, проведенную с ним. Синди отказалась. Магда с ее новой родинкой и губами должна была стать вполне пригодной заменой.

– Очень мило, – кивая, похвалила Катя.

– Благодарю.

Катя холодно изучила макияж мексиканки, ее пышную, не без помощи силикона, грудь и вечернее платье, едва прикрывающее бедра. Очевидно, под платьем Магды не было ничего, кроме кожи.

– Не забывай сдвигать колени, когда сидишь, – кратко посоветовала Катя.

– Всю ночь? – воскликнула Магда, широко раскрыв глаза.

– Конечно, нет. Но тебе не следует привлекать внимание всех мужчин в комнате. Ты предназначена только для синьора Скарфо.

Катя повысила голос, чтобы ее услышали все девушки:

– У некоторых из наших гостей есть дела, требующие неотложного обсуждения. Следовательно, не торопитесь с работой. Только дразните их. Ждите сигнала – после того как мы раздадим подарки.