Деловые люди - Алексей Николаевич Котов Страница 10

На небе уже светили огромные, ночные звезды.

– Женщина в доме – это как целый мир, наверное… – сказал Николай.

Вовка ничего не ответил, а только молча кивнул головой.

На дороге

Жизнь – довольно удивительная штука, потому что человек не может знать, что ждет его там, за поворотом…

Три года назад ехала я к маме в Березовку. Весна была ранняя, сухая вот и решила я по проселочной дороге путь срезать. В попутной деревне Шесткино столкнулась я с вечной лужей, которая, наверное, не пересыхает и во время всемирной засухи.

Как перебиралась через нее на своем «Вольво» – рассказывать долго. Но я упрямая, а главное личный бизнес одинокой женщины всему научит. Прорвалась!.. Пятьдесят метров проехала, смотрю, мужик на дороге валяется. Руки раскинул – спит, бедолага. Справа – кювет, слева – продолжение вечной лужи. Тьфу ты, черт! Думаю: мужика-то куда девать, в кювет его или в лужу?

Подошла к спящему богатырю, наклонилась. Бужу его: мол, мужик, стенд ап, плиз. Мужик в ответ храпит: ай эм сорри, мол, мадам, я еще немножко посплю. Ох, уж мне эта проблема типа дураки и дороги!..

Пришлось мужика в «Вольво» запихивать. А он здоровый, как слон. Но справилась. Я в своей жизни и не с такими сволочами справлялась.

Поехали дальше вдвоем. Смотрю, кончилась лужа, пора бы мужика в кустики выбрасывать. Но устала я все-таки… Закурила, сижу и думаю. А мужик на заднем сиденье: хр-р-р!..

Смешно! Но главное, злюсь, а у самой губы в улыбке расплываются. До сих пор понять не могу, как мне эта дурацкая идея в голову пришла. Мать мне постоянно твердила: мол, и когда ты, шалопутная, замуж выйдешь? А за кого, спрашивается, замуж-то, за первого встречного, что ли?!.. Короче говоря, к маме я не одна приехала, а с «мужем».

Обнялись мы с мамой, поцеловались.

Я как бы между прочим ей говорю:

– Мама, я замуж вышла.

Мама только руками всплеснула:

– Да что ты?!

Тоже мне радость!.. Хотела ты, мама, зятя? Вот и получай его.

Мама на мужика на заднем сиденье полюбовалась и говорит:

– Хороший человек. Сама не знаю почему, но вижу что хороший.

«Мужа» из машины вытаскивать не стали. С таким слоном возиться – пупок развяжется. Спит – и шут с ним. Ближе к ночи мама к машине зачастила: то подушку «затю» отнесет, то одеяло. Даже кружку воды на утреннее похмелье не забыла.

– Спать-то с ним будешь? – спрашивает.

Еще чего!!.. Может и пару внучков к утру, мамочка, пожелаете?

Утром я от стука топора проснулась. Вышла на кухню – мама чай пьет.

Потянулась я как кошка и спрашиваю:

– Как там муженек мой?.. Не сбежал еще?

Мама спокойно отвечает:

– Мишенька дрова рубит. А потом сарай мне перебрать обещал, низ-то у сарая совсем гнилой.

Ого, думаю, работничка какого я на дороге подобрала! Смотрю, мой «муженек» на Арнольда Шварценеггера похож: здоровый, черт!.. Раз топором махнет – пенек в обхват толщиной на две стороны так и брызнет.

Увидел меня Мишенька – покраснел как мальчишка.

Я ему нежно: здравствуйте, как, мол, вы себя чувствуете, любитель приключений? А «муж» нос ладошкой вытер и стоит в землю смотрит.

Я осторожно намекаю:

– Вам еще у нас не надоело?

Он в ответ только головой мотнул: нет, мол!.. Странный какой-то мне мужик попался, то и дело краснеет и глаза у него как у обиженного теленка. Ладно, думаю, пусть пашет, если ему так нравится. Отработать, видно, мужик решил за то, что его на дороге подобрали.

Вечером мать мне шипит:

– Ты почему к Мишеньке спать не идешь?!

Я – ей:

– Мам, у меня критические дни.

Мать – мне:

– Дура!.. Критические дни это когда бабе спать не с кем.

За пару дней, что я в гостях у матери была, Мишенька не только сарай отремонтировал, но и старенькие «Жигули», которые еще от отца остались, на ход поставил. Потом за колодец взялся. И главное, все молчком, только сопит мужик да работает как вол.

Матушка моя от радости не знала, куда Мишеньку посадить и чем накормить. На меня – ноль внимания, возле Мишенька только и крутится.

Слышу, шепчет она ему: ты, мол, зять мой любимый, на дочку мою не обижайся. Она-то у меня с придурью немного, но это ничего… Пройдет, даст Бог.

Кончились выходные, стала я домой собираться. А с Мишенькой, спрашивается, что делать?! Если правду матери сказать, то она, пожалуй, и в драку кинется. Ладно, думаю, пусть без меня разбираются. Правда, без записки не обошлось. Предупредить пришлось маму, что за тип на самом деле этот Мишенька.

Полгода я маму визитами не беспокоила. Бизнес, черт бы его побрал!.. Чуть упустишь дело – сожрут и костей от тебя не останется. Только осенью нагрянула я в деревню.

Смотрю, что фокусы?!.. Было у матери обычное деревенское подворье, а тут вдруг словно сама Золотая рыбка с бригадой специалистов по евроремонту побывала. Кругом чисто, как на немецкой сельскохозяйственной выставке, дом кирпичом обложен, крыша под модной черепицей, двор заасфальтирован, в хлеву целое стадо коров мычит, а в неизвестно откуда взявшемся гараже грузовик и трактор стоят.

Прошла я в дом. Мама за столом чай пьет: одета как купчиха, только чепчика не хватает, а на лице полная самоудовлетворенность.

– Здравствуй, мама, – говорю, – ты что миллион выиграла?

Мама хитренько так прищурилась и отвечает:

– А зачем мне миллион, если у меня теперь Мишенька есть?

Я чуть мимо стула не села.

– Какой Мишенька?!

Мать говорит:

– А тот самый «муж», которого ты бросила. Идти-то ему некуда, вот я и уговорила его остаться. А я помру, ему все как сыну и оставлю. Ты, дочка, и так богатая, тебе моего добра не нужно.

Обалдеть можно!..

– А где же он сейчас? – спрашиваю.

– Работает, – говорит мама. – Ты хозяйство мое видела? Мишеньку хоть в пустыне оставь, он из одного песка оазис запросто сделает. У нас тут церковь новую ставить начали, никто помогать не пришел, кроме Мишеньки. Так что теперь со мной батюшка через дорогу здоровается и все про Мишеньку спрашивает. Даже грехи без очереди мне отпускает.

Почесала я затылок. Все равно не понятно!.. Как можно чужого человека в дом пустить?!

Мама говорит:

– Я про Мишеньку, как про родного сына, все знаю. В Шесткино он жил. А